Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 38
них даже нет доступа к водопроводу и электричеству.
Несмотря на отсутствие какой-либо медицинской помощи и основополагающих удобств, современные охотники-собиратели находятся в прекрасной психической форме. У них редко отмечается депрессия, несмотря на отсутствие психотерапевтов и антидепрессантов, несмотря на то что большая часть взрослых потеряла как минимум одного ребенка. Трудно даже представить состояние жителей западных стран, если бы они вдруг лишились доступа к медицине, антидепрессантам и психотерапии и потеряли по одному ребенку.
* * *
За два десятилетия работы врачом я осознал, что впечатляющие открытия или массовое назначение психотропных препаратов необязательно положительно скажутся на здоровье и психическом самочувствии людей. Максимальный эффект даст старинный и нетехнологичный метод, такой как просвещение и мотивирование людей лишний раз выходить на прогулку или почаще посещать родственников.
Это касается и экономического аспекта. Психиатр Томас Инсел 13 лет возглавлял национальный Институт психического здоровья — организацию, которая жертвует непостижимые суммы на исследования во всем мире. Под руководством Инсела в исследования вложили 15,7 миллиарда долларов США. «Оглядываясь, я вижу, что мы смогли опубликовать немало крутых научных статей, но мне кажется, нам не удалось снизить количество суицидов, госпитализаций или способствовать выздоровлению сотен миллионов людей, страдающих от психических заболеваний», — оценивает Томас Инсел эффект своей работы.
Мы можем провести точнейшие исследования и получить самые продвинутые знания о мозге, но, если они не доходят до людей и не меняют нашу жизнь, по большому счету они бесполезны. В том, что касается нашего физического и психического здоровья, важно не только смотреть вперед, изучая инновационную технику и сенсационные научные открытия. Не менее важно, зная нашу эволюционную историю, делиться знаниями о том, как можно предотвратить депрессии и тревожное расстройство. Мы не можем вернуться к жизни в саванне, но можем сделать выводы из условий, сформировавших нас.
Если мы заточены не под то, чтобы хорошо себя чувствовать, и если многое из того, что мы воспринимаем как болезни, на самом деле защитные механизмы, то кому тогда помогать? Где проходит граница между нормальными перепадами чувств, неизбежными в жизни, и нарушениями, требующими профессиональной помощи? Где кончается подавленность и начинается депрессия? Где граница между застенчивостью и социофобией? Здесь не может быть простых ответов. Единственное, советую обратиться за помощью, если психологические проблемы сильно ограничивают вашу жизнь. Мы постепенно опускаем планку в отношении страданий человека и считаем это успехом. Все больше людей обращаются за помощью, посещают психотерапевта и получают лекарства, и это позволило снизить количество самоубийств на 30% по сравнению с 1990-ми годами. То, что мы открыто говорим об эмоциональных нарушениях, спасает жизни и уменьшает страдания. Я убежден, что открытость решает больше проблем, чем создает. Но это не совсем безобидно, и в следующей главе мы поближе рассмотрим ловушку, в которую можно попасть.
Глава 8. Инстинкт судьбы
И когда вы думаете, что можете, и когда думаете, что не можете, — в обоих случаях вы правы.
Генри Форд
«Так и знал, что рано или поздно придется прийти к психотерапевту. У меня начнется депрессия — это вопрос времени. У многих моих родственников депрессия, и у меня, наверное, просто не хватает серотонина в мозгах».
Не раз и не два я слышал от своих клиентов подобные рассуждения. Одни говорят, что у них не хватает серотонина, другие — что дофамина. Третьи уверены, что у них «плохие» гены. Проблема не в том, что они описывают свою подавленность или тревогу в биологических терминах, хотя депрессия — это гораздо сложнее, чем просто нехватка дофамина. Проблема в том, что они воспринимают свое состояние как предначертанное судьбой.
Мы полагаем, что все вокруг неизменно и события неизбежны. Это естественная психологическая черта. Мир вашего детства наверняка во многом отличался от сегодняшнего, в нем не было смартфонов, интернета и даже, возможно, телевизора. Но вы — исключение. В истории человечества мало что менялось в течение жизни одного человека. Мир, в котором люди росли, в целом оставался таким же, когда они старели (если им повезло и они дожили до старости). Мозг, а вместе с ним и наши когнитивные способности сотни тысяч лет приспосабливались к тому, что мир неизменен. Ханс Рослинг, выдающийся ученый, специалист в области международного здравоохранения, назвал нашу склонность верить, что мир «такой, какой он есть» инстинктом судьбы. Он не просто заставляет нас верить, что континенты и страны обречены развиваться определенным образом, — он также убеждает, что мы сами не можем измениться и будем всегда чувствовать себя определенным образом. Инстинкт судьбы может сыграть с нами злую шутку, если смотреть на эмоциональную жизнь сквозь призму биологических терминов, таких как «недостаток» серотонина, «гиперактивная» амигдала или «плохие» гены.
Потеря контроля
Предположим, что вы решили проделать генетический тест. Заплатив тысячу крон, вы получаете по почте пробирку, в нее надо плюнуть и отослать ее обратно. Три недели спустя на имейл приходит сообщение, что результаты готовы. Немного нервничая, вы заходите на страницу и читаете, что в вашем ДНК содержится 2,2% генов от неандертальцев. Ваше происхождение со стороны матери прослеживается от женщины, жившей на Ближнем Востоке 11 000 лет назад. Она была прабабушкой прабабушки вашей прабабушки — и так еще 420 поколений бабушек назад. Увлекательное чтение, особенно если вы, как и я, отличаетесь неким занудством и любовью к точности, но вы немного потрясены. Затем вы прокручиваете дальше до вкладки «Риск заболеваний». Там написано, что у вас на 30% повышен риск сердечно-сосудистых заболеваний. Неприятно, но не особо удивительно, поскольку у нескольких родственников со стороны отца был инфаркт.
Теперь вы думаете, что делать с полученной информацией. Вы можете констатировать, что генетический риск в отношении инфаркта таков, каков он есть, вы ничего не измените. Однако вы можете повлиять на отдельные факторы риска, и вы решаете ходить каждый год на профилактические осмотры. Вы покупаете кроссовки и абонемент в зал. Выбрасываете сладости и печенье. Если вам удастся придерживаться нового, здорового образа жизни, возможно, вы продлите себе жизнь на несколько лет.
Далее вы просматриваете риск других заболеваний и узнаёте, что у вас повышен риск алкоголизма. Это полная неожиданность: никто в вашей семье, насколько вам известно, не страдал от проблем с алкоголем. Но стать алкоголиком только из-за генов невозможно, для этого нужны еще и спиртные напитки. Бутылки с вином можно вылить в мойку, а Новый год отмечать безалкогольным шампанским. Тогда генетический риск обойдется без последствий. Хеппи-энд. Неужели все так просто? К сожалению, нет.
В одном из исследований испытуемым сообщали, что у них выявили ген, отвечающий за повышенный
Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 38
