конечно! Некоторые лепят бант такого размера, что под ним не видно ни колодки, ни самоё медали и так ходят».
«Так, а Высочайшее благоволение? У нас это когда-то тоже было наградой».
«У нас тоже. Сразу плюс год ко всем видам выслуги, автоматическое снятие всех обвинений и прекращение всех расследований, кроме особо тяжких преступлений. Ну, и ещё всякое разное по мелочи. Хотя освобождение от налогов за текущий год не такая уж и мелочь, даже для нашего предприятия».
«Две награды сразу?»
«Да! В том-то и дело — за одно и то же дважды не наказывают и дважды не награждают!»
Дальнейший разговор прервало начавшееся распределение по потокам — то есть, специальностям и группам. Ко мне подошёл декан:
— Поздравляю с наградами. И должен ещё раз спросить: принимаете ли вы моё предложение о переводе?
— Благодарю сердечно и за поздравление, и за предложение. Но, видите ли, для семейного дела выбранная мной специальность более полезна, менять же направление работы семьи, бросать дело, которому две сотни лет? Однако я был бы благодарен за возможность посещать факультативы по работе с металлом и кристаллами.
— Это я могу организовать. Более того — вам, как кавалеру государственных наград положены определённые преференции. В частности, если продемонстрируете должное усердие и явные успехи, то факультативы для вас станут бесплатными. Также вам будет предоставлена скидка пятнадцать процентов на оплату питания в академии.
— Сердечно вам благодарен!
Распределение по потокам и группам было на самом деле проведено заранее, нам просто огласили списки, кто где учится, после чего развели по аудиториям согласно специальностям. Там быстро раздали студенческие билеты и зачётные книжки и стали рассаживать народ для вводной лекции. С неё-то меня и вызвал Мурлыкин через служителя, который пригласил меня якобы в администрацию, что не вызвало особого удивления.
Василий Васильевич ждал меня в небольшом кабинете и вышел навстречу, протянув обе руки.
— Поздравляю! Искренне поздравляю и благодарю, потому как и мне тоже перепало от щедрот Государя!
— Спасибо. Но я не понимаю — почему сразу вторая ступень, и как получились две награды за одно и то же?
— На награждении через ступень настоял, как ни странно, глава СИБ, князь Медведев. Он вообще в последнее время интересуется необычно мыслящей молодёжью и собирает их под своё крыло. Боюсь, что и вас будет охмурять для перехода в своё ведомство.
— Нет-нет-нет, в регулярной службе я совсем не заинтересован! У меня есть и дело, и обязательства, и способ приносить пользу государству!
— Вот так и отвечайте! Теперь же про вторую награду — Высочайшее благоволение. Помните формулировку из Рескрипта?
— К стыду моему — нет, я очень уж был растерян. А ведь вы всё знали ещё при прошлой встрече!
— Конечно, знал. Но не хотел портить согласованный сюрприз. Так вот, формулировка — «своевременность и бескорыстие». Императора впечатлило то, что вы, во-первых, сразу подали рапорт, не пытаясь успеть сделать что-то для себя. И, самое главное, оказались единственным из всех, осведомлённых об афере, кто не увеличил ни цену, ни объём производства и вообще никак не пытался нажиться на ситуации. Распродажа складских запасов, пусть их и оказалось чуть больше ожидаемого, не может быть поставлена в вину никем, кто находится в здравом уме.
Я немного смутился — собственно, я хотел посмотреть уровень цен на спиртное и если будет расти — то тоже начать продавать дороже. Но закрутился, отвлёкся и попросту забыл. А оно вон как обернулось. Ну и, кроме того, оказывается, про мою маленькую аферу с майором из Борисова знают все, кому это нужно. Но — криминала в ней не видят, что хорошо. И в любом случае — даже если бы я и натворил что-то этим летом, теперь у меня Высочайшее прощение всех грехов! Хоть оно мне и не нужно.
Мурлыкин терпеливо ожидал, пока у меня схлынет первый вал эмоций.
— Василий Васильевич, а вообще, что это было? Нет, общий смысл я, как мне кажется уловил, но в целом? Если не секрет, конечно.
— Думаю, слишком многие знают детали, чтобы надеяться удержать это в секрете, тем более — от причастных. Шла подготовка ещё одного польского бунта.
— Польского? У нас⁈
— Прежние заканчивались чем? Войска на границе занимали позиции по тревоге, чтобы не допустить вторжения «под шумок», подходила армия из глубины территории, и вся агентура, которая мутила воду… — Тут Мурлыкин с чувством приложился кулаком правой руки к ладони левой и сделал растирающее движение. — На сей раз они решили дать себе больше времени…
— И сделать прилегающие к месту событий губернии непроходимыми для войск? Просто выиграть время для развёртывания своих планов?
— Примерно так. Заблокировать размещённые в Великом княжестве гарнизоны и проходящие через него дороги как минимум, как максимум — втянуть войска в открытые бои с местными. Уже готовились провокации и начиналась работа по созданию нужного настроения среди наиболее маргинальных слоёв. Именно в расчёте на них, в первую очередь, и начали с дефицита спиртного.
— Вот же…
— Согласен. Ну, а пока бы власть пыталась разобраться с тем, что происходит здесь, пока бы пробивались чуть ли не пешим порядком через бурлящие территории — там, западнее, появились бы войска заинтересованной стороны, замаскированные под повстанцев, чтобы пробить окно на границе. Ну, а дальше — много вариантов, и среди них ни одного хорошего для Империи. Так что дело, благодаря тебе, раскрыли большое и очень вовремя. По масштабу предотвращённых бедствий медали «За рвение» как-бы даже и маловато, может быть. Ну, да то не нам решать.
— Разумеется. Тем более, что мой вклад — минимальный, всё же на поверхности лежало.
— Может, и лежало, да не видно было. Ну да ладно, так или иначе — на данный момент опасность устранена.
— А что потом будет?
— В каком смысле? А, ты про возможное продолжение и организаторов? Да ничего не будет — спишут убытки, тем более, что особо сильно вложиться людьми и ресурсами не успели, и активируются где-то в другом месте. Такие планы и заходы почти не прекращаются, не на западе, так на юге. Разве что среди белых медведей английской агентуры ещё нет.
— Зато среди шведов с норвежцами, наверное, хоть отбавляй.
— Это да.
Мурлыкин немного помолчал в задумчивости, затем спросил:
— Вас ещё что-то интересует?
— Если можно. По событиям трёхлетней давности здесь, в академии — какие-то не секретные подробности, что именно заставило начинать расследование, почему вообще заподозрили, что это не несчастный случай?
Жандарм несколько секунд колебался, потом всё же решился.
— Поскольку вы в каком-то смысле наш сотрудник, вам здесь учиться, и
