проходили обозные купеческие телеги. И вокруг каравана шли охранники в руках у них не было оружия. Винтовки были под товарами на телегах, у охранников были только револьверы, но при малейшей опасности они могли взять с возов свои винтовки и дать отпор любому врагу. Телеги выходили на небольшую площадку за городскими воротами и останавливались. Сама площадка была ограничена трех-четырехэтажными каменными домами и между домами было пять проходов во двор домом. За каждыми воротами этих проходов стояли органы готовые открыть огонь в любой момент, на крышах домов были укрыты тридцать человек с гранатами и из окон вторых этажей ещё сорок человек были готовы в любой момент открыть огонь стрелки с нарезным оружием. Мы были готовы и были уверены, что победим и нарвались на жестокий отпор. Когда телеги вышли на площадь и остановились, городские ворота сразу закрыли и отрезали выход за городской периметр. Проезд дальше в город перекрыли специально приготовленными возами и десяток солдат потребовали от охранников каравана сдать оружие и поднять руки. В ответ охранники мгновенно расстреляли этот десяток солдат и стали вооружаться винтовками, которые были спрятаны на телегах. Мы действовали по плану — произвели залп из органов и получили мизерный результат, купцы и охрана укрылась за телегами и беглым огнем проредили расчеты органов и тем пришлось укрыться за воротами. И тогда я дал команду применить гранаты. Именно гранаты и позволили нам победить масонов. Но и взять языков мы не смогли. Под взрывами гранат погибли все, но никто из масонов не сдался. Они бились до последнего, но на ограниченном пространстве и без укрытий они нечего сделать не смогли. Гранаты летели сверху одна за другой и взрывы гремели постоянно, не давая поднять голову или атаковать в прорыв. Было подготовлено почти сотня человек для захвата этого каравана и из них погибли сорок человек и почти сорок были ранены. Если бы мы не приняли особые меры к захвату этих людей, мы бы их не взяли. Они бы и в город прорвались и из города вырвались, как захотели так бы и сделали, превосходство магазинных винтовок и револьверов было подавляющим. Рассматривая гильзы от патронов, представители цеха согласились, что мои усилия взять этих врагов не были чрезмерными. Такого качества оружия никто не видел, тем более не мог изготовить. Для общества и городского населения была озвучена версия о колдунах и еретиках. В местную комиссию инквизиции, которая действовала на германских землях отправили трофеи. Набор инструментов для пыток и бумаги, которыми прикрывались фальшивые инквизиторы. Доказательства были убедительные и без предоставления образцов оружия и снаряжения этих масонов работающих под личиной честных инквизиторов. Комиссия с папским легатом прибыла чрез месяц и получив подарки приняла нашу версию. Это была отдельная история и там были все необходимые этапы- сауна, девушки с пониженной социальной ответственностью и естественно алкоголь. Папский легат не особо интересовался подробностями и гулял напропалую. Но веры этим похождениям не было. Агенты в городе отследили прибытие агентов инквизиции, которые детально опросили всех, кто участвовал в тех событиях, но так как мы ждали этого тайного следствия, то и опрашивали эти тайные следователи только тех, кого нужно было нам и только тех, кто рисовал нужную нам последовательность событий. Затем инквизиция и легат уехали и на этом всё, больше ничего не происходило. Дальше началась рутина — плац, стрельбище и опять плац. Никаких солдат мне из Испании не прислали, несмотря ни на какие обещания. От главных сил тоже никакой помощи не было. Только цех платил за солдат и оружие и за тот порох, который жгли на стрельбище. Оплата за наем шла от цеха, получилась испанская терция на деньги цеха. Задача охранять город совпадала и с требованиями испанской короны, и с требованиями цеха. Терция пополнялась теми, кто покинул части, где не платили деньги, фактически это были дезертиры, но и понять этих людей можно было, нести службу и годами не получать за это плату. Это было не совсем правильно. Приходилось изменять имена людей и вносить в ведомости новые имена. Как я и говорил раньше, банкет оплачивал цех. Испанская корона так и не оплатила нам ни одного дня службы. Терция росла и нужны были опытные и надежные офицеры и такие нашлись. Офицеры не стали убегать из своих частей в дезертиры, они сначала ушли в отставку и затем нанялись ко мне. Несмотря на времена и нравы, которые правили вокруг, испанские дворяне блюли свою честь. И свою шпагу продавали с честью.
Масонская ложа, получив такой жестокий урок теперь наблюдала за происходящим издалека. Но не пробовала опять проникнуть в город и захватывать людей. Но своих планов не оставила и пыталась вербовать агентов среди купцов и горожан. Пока эти усилия мы успевали купировать. Но впереди было много разных приключений. Французские командующие получив такой ужасающий урок не успокоились и то же проводили разведку и готовили реванш.
Глава 18
Вот в таких напряженных условиях и шла подготовка пикинёров и мушкетеров. Новостью для испанского способа ведения боевых действий было введение в строй терции гренадеров и пары пушек. Пушки купили у шведов, купили не напрямую, через прообраз прапорщиков этакий «военторг» по — шведски в реалиях тридцатилетней войны. И гранаты, и эти небольшие полковые пушки были куплены Цехом и переданы мне в пользование. Пушек на поле боя не применял никто кроме шведов. Они же первые ввели в штат своих подразделений гренадеров на постоянной основе. Вновь нанятые офицеры были поголовно из ветеранов испанской армии и не понимали зачем в состав испанской пехоты вводят такие новшества. До эпического разгрома испанской пехоты в 1648 году было ещё далеко и мои новшества шли как чудачества, но деньги платились день в день, и ветераны ворчали, но исполняли мои приказы. Им так было легче ответственность на полковнике и за исправление расчетных таблиц построения терции тоже было оплачено полновесной монетой. Недовольных не было.
Цех платил второе денежное жалование и цех же оплачивал первое за службу в испанской армии и было ещё одно жалование от самой испанской короны, но оно приходило нерегулярно, и надежда на эти деньги была слабая. Кто платит, тот и заказывает музыку. Правило очень старое и когда старшины Цеха попросили помощи в наказании своих обидчиков я не отказал в такой малости.
Одна из компаний торгующая с Ост-Индией взяла деньги на организацию торговой экспедиции и исчезла. Банальное кидалово. И прикрылась голландскими партизанами морского так сказать характера. Претензии на возврат эти ухари отвергли и представителей Цеха выставили с переговоров на пинках. Такое спускать нельзя было, не вернув деньги Цех терял больше, чем просто деньги, он терял репутацию и если не вернуть деньги можно было прекращать деятельность в области кредитования торговых караванов. Нет уважения — нет и дивидендов. Теперь Цех могли кинуть любые люди. Обратиться за помощью было не к кому. Полиции не существовало и суд был очень своеобразный и на каждой территории суд был только для своих. Надолго оставлять город, в котором я командовал гарнизоном нельзя. Нет гарнизона и город можно взять горстью солдат и потом отбить будет затруднительно. Объяснить командующему испанской военной администрации тоже будет затруднительно и объяснений никто принимать не будет. Военный суд и повесят. Но и бросать Цех на произвол судьбы было неправильно. Цех оплачивал все мои пожелания и терять этот источник доходов нельзя.
Ситуация выглядела так. В устье реки находиться база голландских партизан морской окраски. Живут они на кораблях и баржах и между ними и берегом вода. Достать их прямой атакой затруднительно, кораблей у меня нет. Пехота атаковать по воде не может. Лодки найти можно, но опять-таки это не быстро и партизаны просто снимутся с якоря и уйдут. Надо было нанести удар и достать этих хитро сделанных партизан быстро и качественно. Вопрос не стоял, что надо вернуть деньги вопрос стоял о наказании этих якобы патриотов. И как вы уже догадываетесь, способ достать этих партизан я нашел. Правда не сам, ко мне пришел мой оружейник и сообщил — он придумал приспособление летать в небе. Сначала я не обратил на его слова внимание и уже хотел послать заняться чем-либо полезным. Но взглянув на рисунок и опознав на рисунке воздушный шар я немедленно отменил все задачи и приказал изготовить три ил если получиться пять таких воздушных шаров. Каждый шар мог поднять