— Я считаю это излишним, — решительно возразил Хью. — Поверьте, я найду лучшее применение моим деньгам. Есть вещи поважнее восхваляющих меня баллад.
— Пусть будет так, если вы настаиваете. — Элис печально вздохнула. — Да и стоит баллада наверняка немало.
— Вот именно.
— И все же песня могла бы получиться славная. Деньги были бы истрачены не зря.
— Забудьте об этом, Элис. Она состроила гримаску:
— Разумеется, — хмыкнул Хью. — Это Винсент Ривенхоллский.
— Сэр Винсент?! — Элис застыла на месте. Она смотрела на Хью широко распахнутыми от изумления глазами. — Трудно поверить, сэр, но что-то в его облике мне определенно напомнило вас, вы очень похожи.
— Он мой кузен. А его дядя, сэр Мэтью, мой отец.
— Мой отец должен был унаследовать поместье Ривенхолл. — Всем своим видом Хью давал понять, что[вдаваться в подробности этой истории считает занятием скучным. — Если бы сэр Мэтью женился на моей матери, а не бросил ее с ребенком, то именно я, а не сэр Винсент унаследовал бы земли и богатство Ривенхоллов.
Глава 8
Элис, почувствовав на себе любопытные взгляды людей Хью, поспешила к шатру: только бы не видеть их ухмыляющихся физиономий. Даже Бенедикт смотрел на нее как-то странно, будто изо всех сил сдерживался, чтобы не рассмеяться во весь голос.
— Если слух мне не изменяет, — громко заметил Дунстан, — трубадур уже сочинил новую песню.
Безжалостный Хью, ни к чему тебе меч,
Невеста тебя защитит.
— Точно, — заметил один из воинов. — И куда забавнее предыдущей.
Мужчины расхохотались.
Элис оглянулась. Трубадур, которому Винсент заплатил за то, чтобы тот пел высмеивающие Хью баллады, и в самом деле нашел другую тему. Он снова переходил от одного костра к другому, услаждая собравшихся у огня людей пением.
В приданое вместо земель — ее честь.
Ее ты поднимешь на щит.
Со всех сторон летели одобрительные возгласы.
Щеки Элис вспыхнули от гнева. Героиней новой песни стала она. Девушка украдкой взглянула на Хью — не смутился ли он.
— Уилфред прав, — спокойно произнес Хью. — Эта песня трубадура будет позабавнее предыдущей.
Бенедикт, Дунстан и все вокруг снова дружно расхохотались.
— Может, сэр Винсент и выиграл на состязаниях сегодня днем, — сквозь смех заметил один из воинов, — но вечером он полностью разгромлен.
Какое счастье, что тьма скрывает яркий румянец, полыхающий на ее щеках, подумала Элис. Она подозвала взглядом одного из оруженосцев.
— Будь любезен, принеси в мой шатер вина. Юноша мигом прекратил смеяться.
— Конечно, миледи. — И бросился к стоящей неподалеку повозке с провиантом.
— Пожалуй, захвати бутыль и для меня, Томас, — крикнул Хью. — Принеси ее в мой шатер.
— Слушаю, милорд.
Хью сверкнул белозубой улыбкой, откидывая полог шатра.
— Не каждый день удается созерцать поражение сэра Винсента, так почему бы не выпить за победу?
— По-моему, вы преувеличиваете, сэр. — Элис поспешила укрыться за спасительным пологом. — Какое же это поражение? Я просто попыталась исправить его ошибочное представление о сегодняшних событиях.
— Смею с вами не согласиться, мадам. — Хью опустил за собой полог. — Это совсем не ошибка. Вы победили его, нанесли ему самое настоящее поражение. А новая песня трубадура разнесет весть об этом далеко вокруг. Право же, я доволен. Доволен так, как если бы сам одержал над ним победу на турнире.
Элис сверкнула на него глазами:
— Не слишком удачная шутка, сэр.
Хью пожал плечами:
— Ну, может, я слегка преувеличиваю. Сбросить с лошади кузена было бы, наверное, приятнее, но ненамного. — Он довольно улыбнулся. — Нет-нет, совсем ненамного.
— Милорд? — Томас заглянул в шатер. — Я принес вино для вас и миледи. — Он протянул поднос, на котором стояли два кубка и большая бутыль.
— Прекрасно. — Хью подхватил поднос из рук Томаса. — Пока все. Оставь нас, я хочу достойным образом отблагодарить свою храбрую защитницу.
— Да, милорд. — Бросив на них хитрый взгляд, Томас отвесил поклон и удалился.
Элис, нахмурившись, наблюдала за тем, как Хью наполняет кубки вином.
— Чему вы так радуетесь, милорд? Не вижу в этом неприятном происшествии ничего забавного.
— Вы даже представить себе не можете, насколько это забавно. — Хью протянул ей кубок и поднял свой.
— Неужели для вас так важно видеть сэра Винсента униженным?
— Наслаждаться унижением Винсента снова и снова — это все, что мне дозволено моим сеньором.
— Боюсь, я не совсем понимаю вас.
— Эразм Торнвудский запретил нам с Винсентом скрещивать оружие, кроме как на поединках во время турниров. Он считает недопустимым, чтобы мы растрачивали силы на вражду друг с другом.
— Эразм Торнвудский очень умен.
— О да, — кивнул Хью. — Но редкие встречи с Винсентом лишь разжигают мой аппетит. А вы угостили меня сегодня отменно приготовленным и приправленным блюдом, мадам. Вы должны позволить мне насладиться им в полной мере. Не так уж часто вы радуете меня своим умением готовить.
Элис уже начинали раздражать его насмешливо-язвительные замечания и намеки.
— И все-таки что здесь забавного?
Хью улыбнулся ей поверх кубка. Его янтарные глаза мерцали точно у ястреба, насытившегося жирным голубем.
— Уверен, сегодняшний вечер особенный, — сегодня впервые не я защищался, а защищали меня. Я признателен вам, мадам.
Кубок с вином задрожал в руках Элис.
— Это самое меньшее, что я могла сделать. Вы спасли мне жизнь, сэр.
— Наше партнерство оказалось довольно плодотворным, вы не находите? — спросил Хью подозрительно вкрадчивым тоном.
Его взгляд грозил разбить самообладание Элис. Но это же просто смешно, подумала она. Слишком много переживаний пришлось на один день. Все дело только в этом.
Она лихорадочно пыталась сообразить, как же отвлечь его, и выпалила первое, что пришло ей в голову:
— Я слышала, вы появились на свет незаконнорожденным?
Лицо Хью покрылось мертвенной бледностью. Игривые искорки в его глазах мгновенно потухли.
— Да, правда. Вы были огорчены, когда узнали, что помолвлены с бастардом?
Элис была готова откусить себе язык. Ну что за вздор она несет? Куда делся весь ее ум? Не говоря уже о манерах? — Нет, милорд. Я просто хотела сказать, что мне совсем ничего неизвестно об истории вашей семьи. Вы для меня тайна. — Она помолчала. — Конечно, вам решать…
