Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 49
вылез из палатки, уселся на ещё теплый камень — огляделся: красивая бархатная ночь наступила в нашем полушарии. Звёздная и прохладная. Тонкий серп луны плывёт высоко, не мешая звёздам сиять. Укутываюсь в плед. Долго сижу. Заметно сдвинулись созвездия. Да нет, не созвездия, это мы с Землёй повернулись на несколько градусов вокруг оси. Я и забыл: это ведь Земля вертится, а не небосвод. Да, вертится. И вместе с ней… Здесь можно пропустить десяток строк — не могу лишить себя удовольствия перечислить кое-что из того, что вертится вместе планетой. Ну, во-первых, весь исполинский Тибет со всеми вершинами, пропастями, альпинистами и монастырями, затем необъятная Сахара со всем своим песком, верблюдами и оазисами, а ещё все океаны со всей своей солёной водой, акулами, китами и осьминогами, кораблями и подводными лодками, все материки с горами, озёрами, лесами, полюса с толстенными льдами и айсбергами, пингвинами и белыми медведями, и все столицы со своими президентами, императорами и королями. А что? Самые могущественные вершители людских судеб вертятся как миленькие вокруг земной оси наравне с беззаветными тружениками или бесстыжими тунеядцами и пьяницами. Ну вот, это, как вы понимаете, далеко не полный список всего, что повернулось вместе со мной на несколько градусов, пока я тихо сидел под звёздами. Что-то в этих перечислениях для меня есть привлекательное, почему-то они меня согревают. Перечислил — и как будто всё своими глазами увидел. Это всё бухгалтерская моя натура. Хотелось бы ничего не забыть, перечислять и перечислять. Эх! А неплохо бы когда-нибудь провести полную инвентаризацию Вселенной! Но нет, чувствую, руки не дойдут. Закрываю глаза и представляю круглобокую нашу голубую махину, ворочающуюся неотвратимо и бесшумно в мировой бездне. Летим. Несёмся в чернильной тьме. 107 тысяч километров в час, 30 км в секунду — какой уж тут сон!
До меня внезапно доходит, как я здесь, на этом островке, затерян и одинок. Пространство вокруг меня становится вдруг пугающе огромным. Оно кажется мне наполненным таинственной и дикой доисторической жизнью. Хорошо, что у меня есть на поясе нож. Большой, почти мачете. Приятно сжимать в руке рукоятку — многократно возрастают сила и храбрость. Впрочем, повезло мне с этим островом, вряд ли сюда забредёт какой-нибудь барс или, того хуже, медведь. Забираюсь в палатку. Сна нет. Ну и не надо! Потекли мысли. О доме. О близких. (Я между делом посылал бодрые смс-ки о своих передвижениях. Ответы приходили не сразу — связь в этих краях неустойчива.)
Проснулся рано — жестковат и холодноват оказался остров «Дремучий». Не стал завтракать, быстренько собрался, сполоснулся, привёл себя в порядок — и в дорогу, согреюсь ходьбой. Уровень воды за ночь немного уменьшился, я нашёл место, где, прыгая по большим валунам, в три прыжка перебрался на свой привычный правый берег. Скорей бы взошло солнце. Хорошо, ходко иду, нравлюсь себе. Забрался на седловину ближайшего отрога и увидел, что дальше меня ждёт совсем не трудный участок — горы расступились, образовав небольшую зелёную долину, пересекаемую рекой. Спускаюсь. Течение реки стало плавным. По берегу тянется тропа с многоточием конских яблок. Людей не видно. Край солнца показался над горой. Разворачивается настоящая опера «Июльское утро в заколдованной стране». Травы и цветы, бабочки и пчёлы, деревья и птицы — все безукоризненно ведут свои партии, я тоже, кажется, не слишком мешаю действию. Слабый южный ветер как нельзя более кстати присоединяется к происходящему. Спокойная, знающая себе цену река — несомненно здешняя примадонна — неторопливо катит свои волны в обрамлении осоки и камыша. Совсем недавно покинул её беснующейся между гигантских каменных глыб и вот — абсолютно другой нрав, кроткий и миролюбивый.
Тихо вокруг. Остановись, мгновенье! Внезапно обнаруживаю, что душа моя переполнена неким летучим и трудноуловимым веществом, сильно смахивающим на счастье. А выразить-то как?! Как выразить? Не дал Бог талантов. Не дал, хоть кричи! Я и закричал: «Карау-у-у-у-л! Спа-си-те-е-е! По-моги-те-е-е! Я пере-пол-не-е-е-е-н!». Никто не отозвался. Придётся в одиночку справляться с нахлынувшим редчайшим состоянием. Ничего, преодолеем, преодолеем, не такое случалось.
Второй день я живу в безлюдных, погружённых в волшебный сон пространствах. Всё вокруг кажется мне незаслуженным подарком судьбы. Никаких признаков людей! Никаких табличек и шлагбаумов, никаких неумолимых секьюрити — не верится! Никакой прожорливый нувориш всё это ещё не разглядел и не присвоил. Повезло мне. Как хорошо шагается вдоль реки! Как дышится! Как всё околдовывает! Только на периферии сознания лёгкое опасение: Не сон ли? А вдруг сейчас проснусь, и окажется, что я просто задремал в троллейбусе или в очереди к банкомату — не дай Бог! Ущипнул себя и успокоился — нет, не сон.
Пересёк долину и опять — ущелье, придётся карабкаться, пробираться через теснины. Подкрепился остатками сыра и набросился на новые препятствия. Мне это нравится. Это по мне. Моё Я впитывает в себя всю окружающую рапсодию, разрастается до небес, сливается со всем вокруг. Восхищаюсь собственной необъятностью, посреди восхищения оступаюсь вдруг на шатком камне и съезжаю с откоса, испробовав боками, какова твёрдость залегающих подо мной горных пород. Содрал кожу на ноге и на локте. Сижу. Достал йод и бинт. Всё-таки хорошо быть предусмотрительным. Отдаю себе должное: «Сколько ума, сколько ума!» Считается нескромным восхищаться собой, но я думаю, это неверно. Ведь, любя себя, восхищаясь собой, ты как бы воздаёшь должное мастерству и фантазии тех высших сил, которые тебя сотворили. Не сам же ты себя построил! Дай тебе или твоим маме с папой, всё необходимое: микроскоп, и крохотные отвёрточки, и пинцетики, и паяльнички, и молоточечки, и молекулы разных там белков и аминокислот, — создали бы вы этот умопомрачительно сложный организм? Нет, конечно. Не расхваливать себя, не восхищаться собой — вот она где заносчивость, вот где неблагодарность!
С этой несомненно гениальной мыслью я поднялся и отправился штурмовать оставшиеся километры.
Настроился на длительную осаду, а оказалось, что после двух часов ходьбы, карабканья и акробатических этюдов я внезапно оказался в том самом месте, где много лет назад любовался слиянием двух речек. Только теперь я разглядываю эту местность с другой стороны, из скалистого ущелья. Цель достигнута! Я даже немного разочарован — мне бы ещё помучиться, выложиться, заслужить триумф.
Место не утратило прежней красоты. Всё как было. Впрочем, нет, всё да не всё. Появился висячий мостик — несколько паутинок между берегами. Я забрался на высоченную гору, уселся на вершине, как памятник самому себе. Хорошо до неправдоподобия! Ветер задумал высушить мою майку, не будем ему мешать. Внизу, в немыслимой пропасти, река кипит и извивается в
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 49
