невесту, дабы поправить собственное плачевное положение, но Блейк, сколь ей известно, не относился ни к одной из двух этих категорий.
И всё же она закрывала глаза, отворачивалась от действительности, от подступающего будущего и, словно наивная влюблённая девушка, погружалась в наполовину иллюзорный мир, где не было иных забот, кроме ворчания Озары, что мужчина Илзе слишком уж часто суёт свой длинный нос в дела клана.
Это так просто. Поцелуи и прикосновения, жаркая страсть и ленивая нега на двоих.
Легкомысленные беседы и прогулки.
Встречи закатов и рассветов.
Совместные завтраки и ужины.
Чтение с обязательным переводом на франский, потому что ни одного из принятых в Изумирде языков Блейк не понимал, но явно старался разобраться. Он и на уроках франского, которые Илзе давала племяннику, присутствовал, хотя вряд ли нуждался в дополнительном изучении родного языка. Не вмешивался, не поправлял ни Илзе, ни Ива, пока тот упрямо ломал знакомые слова и мучил произношение, а после подолгу рассматривал бумаги, написанные на местном, и хмурился, будто понимание чужих букв, что вот-вот откроется, осенит, ускользало в последний момент.
Десятки мелких дел, несерьёзных, незначительных.
Да даже его вещи, поселившиеся в её комнатах, точно они всегда здесь были. Хорошо, что он мужчина и одежда его места занимала куда меньше, нежели её франские платья, изрядно захламившие дворцовые покои фрайна Рейни.
Что до будущего, то они не говорили о нём в прошлом году и обоюдно молчали сейчас.
Правда, Илзе сомневалась, что Блейк напрочь отказался от своей затеи, приняв нынешнее положение за единственно возможное. Но и вынудить её на укус он никак не мог, так что…
Наверное, всё не столь уж плохо и следует в полной мере радоваться жизни в том её виде, в каком она есть сейчас, а не терзаться из-за того, что ещё не наступило.
Илзе радовалась. Иначе не закрывала бы глаза и не отворачивалась, всё при том понимая распрекрасно.
— Госпожа Илзе? — служанка стучала настойчиво, и голос её звучал взволнованно. — Госпожа Илзе!
Илзе подняла голову от бумаг, разложенных по всей столешнице, перехватила вопросительный взгляд Блейка с противоположной стороны стола. Пожалуй, в последнее время она всё чаще ощущала себя наставницей — то Иву уроки даёт, то Блейку растолковывает, что да как в Изумирде делается.
— Что случилось, Алу?
Дверь приоткрылась и в кабинет просунулась темноволосая голова.
— Госпожа Илзе, вас госпожа Озара зовёт, — выпалила девушка. — Говорит, чтоб вы сию минуту спустились.
Странно. Чего в эти две недели точно не случалось, так это срочных дел с сестрой, требующих обязательного присутствия Илзе.
Складывать бумаги она не стала — без неё Блейк в них понимал только цифры, — и последовала за служанкой. Спустилась на первый этаж, прошла в гостиную, где и впрямь обнаружились гости.
Вернее, одна гостья.
Ирис, несчастная и испуганная, стояла, вцепившись в руку Ива мёртвой хваткой, и смотрела затравленно то на него, то на Озару, застывшую перед сыном. В дерзком взгляде Ива читался упрямый, бесстрашный вызов, Озара же повернулась к Илзе с непривычно растерянным выражением побледневшего лица, произнесла срывающимся шёпотом:
— Илзе, он… — сестра указала на сына и жавшуюся к нему Ирис. — Он привёл в дом девушку.
— Что ж, раз собрались все, кроме бабушки, то я могу повторить, — заявил Ив нарочито ровным, веским тоном. — Отныне Ирис будет жить здесь, в доме нашего клана.
Глава 10
— Здесь? — неуверенно повторила Озара и в слабом её голосе явственно прозвучала робкая надежда, что она ослышалась, ошиблась и на самом деле всё вовсе не так, как ей подумалось в первое мгновение.
— Здесь.
— Но… разве у девушки нет своего дома?
— Мама, тебе прекрасно известно, что Ирис вынуждена обитать в съёмных комнатах, которые никак не назовёшь настоящим домом. И он же живёт в нашем доме.
Илзе слышала шаги за спиной, однако не стала оборачиваться к вошедшему следом за ней Блейку.
— Но кем она будет в нашем доме, сын? — всплеснула руками Озара. — Девушка не змеерожденная и не приходится никому из нас родственницей…
— Ирис приходится родственницей ему, — Ив ткнул пальцем в сторону Блейка. — Кузина, да?
Она же объясняла племяннику, что молочная сестра — не родная, не двоюродная и вообще никто, по сути…
Илзе всё же глянула через плечо на Блейка и заметила, как тот нахмурился. Понимал он не больше Ирис, но наверняка догадывался по жестам и интонациям, о чём может идти речь. Да и видел, как Ив то и дело на него указывал.
— Кузина?
— Ирис младшая сестра Реджа, а Редж — его кузен, значит, она и ему кузиной приходится, — подтвердил Ив цепочку родственных связей Рейни, в которых Илзе отчего-то сомневалась всё сильнее. — Если он может войти в наш клан, то почему Ирис нельзя?
— Ты хочешь взять её в наш клан?
— И он в клан ещё не вошёл, — вмешалась Илзе.
— Так скоро войдёт, — безапелляционно заявил Ив.
— Во имя Матери, сын, ты в качестве кого собираешься ввести в клан эту девушку? — повысила голос Озара. — В качестве родственницы человека, который нам пока никто? И не вздумай кивать на фрайна Рейни, потому что мы нынче не о нём говорим и не о том, что связывает его и твою тётю. В качестве служанки? Но слуги в клан не входят, да и в дополнительной прислуге мы не нуждаемся. Или, быть может, ты решил забаву для постельных утех завести, чтоб далеко не ходить?
— Мама! — Ив слегка покраснел и глаза отвёл.
— Тогда каков будет её статус? Что она станет делать в нашем доме?
— Жить.
— А в съёмных комнатах она жить больше не может?
— Её кузен постоянно здесь, а брат собирается уйти в храм в Менаде. Пойти с братом она не может…
— Подожди-ка, — Илзе шагнула к племяннику. — Фрайн Рейни… Реджинальд намерен спуститься в храм Трёхликой? Но зачем?
Ив пожал плечами.
— Я толком не понял, зачем. Наверное, за
