бы сама на себя надела наручники и запрыгнула в патрульную машину.
Я замедлила шаг, надеясь, что они сдвинутся с места раньше, чем я подойду. Но нет, Меган стояла не шевелясь. Я решила, что лучше прийти на урок без учебника и навлечь на себя гнев сеньоры Грегори, чем разговаривать с Меган посреди коридора.
Но когда Меган поняла, что я не собираюсь останавливаться, она подошла и загородила мне путь. Еще и положила руку мне на плечо.
— Что ты имела в виду, когда сказала, что не дашь ей причинить мне вред?
— Меган, при всем моем уважении… отвали.
— Если ты думаешь, что ситуация не будет ухудшаться, ты обманываешь саму себя.
Я взглянула на болельщиц. Они едва не пускали слюни от напряжения, пытаясь расслышать, что говорит Меган.
— Почему тебе так хочется влезть в мою жизнь? — спросила я.
Но… глубоко внутри я понимала, что должна дать Меган хоть какое-то объяснение. Если она в опасности, она заслуживает знать, что происходит. Тем не менее я была словно товарный поезд, мчащийся по рельсам, и не могла повернуть назад.
И ее слова пугали меня все больше и больше.
— Я просто хочу помочь тебе, — в ее голосе не было злости, одно только возмущение.
— Позволь объяснить: мне не нужна твоя помощь.
Число зрителей увеличивалось. Ученики останавливались по дороге в класс, чтобы подслушать, о чем мы говорим.
— Просто поговори со мной одну минутку…
— Поговорить с тобой? — переспросила я. — Конечно, у нас же такие прекрасные, доверительные отношения. Можно я раскрою тебе все свои тайны?
Любая другая на ее месте развернулась бы и ушла.
Но Меган осталась на месте. Она сжала зубы, видимо, пытаясь взять себя в руки.
— Алексис, мне жаль, что мы с тобой не самые близкие друзья. Но, несмотря на это, я понимаю, как тебе сейчас тяжело.
— Понимаешь? — переспросила я.
Я услышала, как толпа зашепталась, и поняла, что некоторые люди в школе уже давно жаждали увидеть, как мы выясняем отношения.
Меня уже было не остановить:
— Извини, но это немного сложнее, чем размахивать помпонами и красить ногти. Я сомневаюсь, что ты понимаешь, какие проблемы бывают у нормальных людей.
Только сейчас Меган заметила, что вокруг нас собралась толпа. Она заговорила еще тише:
— Почему ты не хочешь со мной поговорить? — В ее голосе звучало искреннее недоумение.
Так же как и в случае с Картером и архитектурой, я хотела услышать то, что она могла мне рассказать. Я просто не хотела слышать это от нее.
Вот мир Алексис. Вон мир Меган. Один находится здесь, другой — далеко-далеко отсюда. Они никак не связаны, и меня это полностью устраивает. А теперь Меган пытается нарушить сложившийся порядок вещей.
Я своими глазами видела, на что способны болельщицы. И я не подпущу их к Кейси.
Не важно, сошла она с ума или нет.
— Вы уже испортили жизнь моей лучшей подруге, — проговорила я. — Теперь решили поиздеваться над моей сестренкой?
И тут я поняла, что нужно сказать. Поняла, как поставить Меган на место. Как сделать так, чтобы она от меня отстала. Надеюсь, навсегда.
Я сделала глубокий вдох.
— Я не хочу стать вашей новой жертвой. Ты наверняка думаешь, что раз твоя мама погибла, ты имеешь право говорить все, что вздумается. Но, пожалуйста, не втягивай меня в это. Оставь мою семью в покое.
Бабах.
Наступила тишина.
Меган сделала шаг назад и врезалась в кого-то из учеников, которые смотрели на нас.
— Отстань от нее, — произнес кто-то, и я подумала, что обращаются ко мне.
Навстречу Меган вышел долговязый парень, звезда баскетбольной команды и, пожалуй, самый популярный мальчик во всей школе.
— Отвяжись от нее, Уайли. — Он посмотрел на болельщиц с презрением и покачал головой: — Что с вами не так? Хоть раз попробуйте вести себя по-человечески!
Меган посмотрела на него так, словно не верила своим ушам. Потом перевела взгляд на меня.
Я ненавидела себя.
Меган по-прежнему не злилась. Она выглядела расстроенной и сбитой с толку. От этого я возненавидела себя еще больше.
— Я только… хотела помочь… — проговорила она и пошла прочь. Болельщицы с поверженным видом потянулись за ней.
Баскетболист похлопал меня по спине.
— Не расстраивайся, Розоволосая, — улыбнулся он и пошел в класс. Остальные еще немного постояли в коридоре, переваривая полученную информацию, а потом разбрелись кто куда.
Прозвенел звонок, а я в одиночестве осталась стоять в коридоре. Меня словно парализовало.
Вдруг я почувствовала, как кто-то положил руку мне на плечо. Это была миссис Эймс.
Она смотрела на меня, нахмурив брови.
— Пожалуйста, пройди в мой кабинет.
16
МИССИС Эймс проводила меня в свой кабинет.
— Тебя просят к телефону, — сказала она и махнула рукой, чтобы я села на стул. Телефонная трубка была снята и лежала на столе.
Папа умер. Мама умерла. Кейси умерла.
— Алло, — сказала я и удивилась, что смогла выговорить целое слово.
— Алексис, это мама.
— Что случилось? — Я была готова к худшему.
— Что? Ничего не случилось. Ты о чем?
— Папа в порядке?
— А… да, все хорошо. Извини, — сказала она. В ее голосе звучала лишь малая толика сожаления, которое я хотела бы услышать, учитывая, как она меня напугала.
Наконец я могла спокойно выдохнуть.
— Я разговаривала с полицией, — сказала мама. — Они ошиблись. Тормоза в машине не были повреждены.
— Не были?
— Нет. Они осмотрели машину еще раз…
— Они уверены?
— Да, на сто процентов, — ответила мама. Потом медленно вдохнула. — Алексис, прости насчет… Вчера все выглядело так, как будто…
Что ей ответить? У меня было два варианта. Первый: рассказать, что сделала Кейси, и попытаться описать маме сложившуюся ситуацию во всех мерзких подробностях — в присутствии миссис Эймс. Второй: оставить эту тему и вернуться к ней позже.
Я выбрала вариант номер два.
— Ты же знаешь, что вчера все было не так, как выглядело.
— У меня есть брат, Алексис, — вздохнула она. — Я знаю, что иногда братья и сестры бывают друг с другом чересчур грубы.
Я не могла поверить, что она так объяснила себе произошедшее. Она была уверена, что я способна ударить сестру по лицу.
— Это длинная история, — сказала я, чувствуя, как вариант номер один закипает внутри и жаждет вырваться наружу.
— Расскажешь мне, когда я вернусь домой с работы, — ответила мама. — Нам все равно надо будет обсудить несколько вопросов.
Например, то, что она отправляет меня к психологу?
— И не думай, что я полностью снимаю вину с
