Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 49
– Точно! – Наташа вспомнила Котиного мужа Андрюшеньку. – Некоторые вот по сильной руке аж истосковались.
– Кстати, это естественно, – продолжила Забелина. – Совсем недавно ещё жили в рабстве, привыкли, вот и хотят обратно.
– Здрасьте! Как же это недавно? – возмутилась Ирка. – У нас рабство, то есть крепостной строй, в 1861 году вроде отменили, примерно в то же время что и в Америке.
– Это ты колхозникам расскажи, которым паспорта стали выдавать только с августа тысяча девятьсот семьдесят четвёртого года!!! Или рабам Гулага на стройках социализма.
– Тут не поспоришь. – Ирка нахмурилась. – Но сейчас-то всё изменилось.
– Что изменилось? Вдох, выдох и в обратный зад. Это я по своим клиентам очень хорошо вижу. Бизнес на ладан дышит, частная собственность приобретает символическое значение, того и гляди, плановую экономику устроят. Они ж ничего другого не умеют. Хотя, они и этого не умеют. Ломать только могут всё, к чему ни прикоснутся. Какая уж тут свобода и независимость?
– А вот Муха говорит, что свободен, независим, и хорошо жить можно, главное дружить с правильными людьми, – сообщила Наташа. – Он нам даже одного такого правильного показал. Тоже на Ирку сразу залип.
– О! Муха в своём понимании мироустройства, похоже, уже продвинулся от рабовладения к феодализму.
– Почему это?
– Ну кто такой правильный человек по сути своей? Это же феодал, который за своих людишек заступается перед другим феодалом.
– А Смирнова знаешь, кто теперь? – Наташа сделала страшное лицо и руками изобразила огромные сиськи.
– Конечно, знаю. – Забелина ухмыльнулась, и Наташа поняла, что та наверняка встречалась с прокурором Смирновой. – Она царёв человек, но и им не сладко. Всегда может крайней оказаться.
– Говорит, нам всем кабздец. – Наташа тяжело вздохнула.
– Подтверждаю! – Маринка Забелина тоже тяжело вздохнула. – Ей, кстати тоже, но она предпочитает об этом не думать. Смирнова совсем не дура, хоть и зубрилка.
– Блин, давайте о хорошем лучше, о личном, – предложила Ирка и тяжело вздохнула не хуже остальных.
– А чего хорошего есть в личном? – Маринка Забелина пожала плечами.
– Ты не замужем? – высказала предположение Ирка.
– Разумеется! Кто в здравом уме может выйти замуж и заводить детей в подобной ситуации?
– Но такая ж ситуация не сразу сложилась?
– Правильно! Я этим воспользовалась и сделала карьеру, деньжат слегка заработала.
– Ну сейчас ещё не поздно, ну это, детей хотя бы. Женщине без детей никак нельзя, – Ирка развела руками.
Наташа мысленно не согласилась с подругой, вспомнив, как тяжело растила Максика, и как Котя с прокурором Смирновой радовались, что хоть ненадолго своих сбагрили, Аллочка Верюжская тоже как-то не выказывала тоски по ребёнку в языковом лагере, да и сама Ирка, вон, совсем что-то по дочери не скучает, наоборот.
– Поздно, девочки, да и, честно говоря, неохота, – призналась Маринка. – Скучно мне. Нету в моём окружении мужчины, с котором мне было бы интересно, а с другими я не хочу иметь ничего общего, тем более детей.
– «Девушкам из высшего общества трудно избежать одиночества». Это нам тот правильный, ну который у Мухи феодал, сказал сразу, как только Ирку увидел.
– Он абсолютно прав, если, конечно, он имел в виду девушек с мозгами, а не с богатым папой.
– Как хорошо, что я дура, – поведала Наташа. – У меня не всё ещё потеряно.
– Да, – подтвердила Ирка. – У неё роман с сантехником.
– О! – Забелина встрепенулась, глаза её загорелись, и Наташа поняла, что та тоже видела это вот про сантехников и «дас ист фантастиш».
– Он не простой сантехник. Он директор-сантехник, – пояснила Наташа. – Сейчас в отъезде. Где-то под Москвой сантехнические прелести насаждает.
– Правильно. Даёшь, тёплый сортир в каждый дом! – провозгласила Забелина. – Очень полезная профессия, одобряю и немного завидую. Мне на самом деле очень хочется любви такой, чтоб башку снесло. Правда, боюсь, сначала снесёт, а потом ведь на место встанет, и будет мне большое разочарование. Так что стараюсь с любовью вообще не связываться.
За время этой беседы девушки приговорили и банку с икрой, и огурцы с рыбой, и ветчину, и сырную тарелку, и коробку с малиной. Выпили всё шампанское и приступили к коньяку. Маринка нарезала лимон.
– А вот дядечка, сосед твой, – сказала Наташа.
– Что?
– Хорошенький и не дурак вроде. Ирке, может, и подошёл бы, раз тебе ни к чему. – Наташе казалось, что имея в отличие от окружающих какого-никакого перспективного сантехника, она просто обязана позаботиться хотя бы об Иркиной личной жизни. Тем более, что дядечка в таком хорошем доме проживает, может и не магнат, но явно зажиточный.
– Думаешь подошёл бы? Жену с детьми за границу на всё лето выслал и распоясался на свободе. Жена его тут у нас главная склочница. Видать собрание специально устроили срочным порядком, пока она не примчалась. Вы б её видели! Эта бы вас точно побила.
– Ну почему всё время так?
– Как? – не поняла Маринка.
– Как только мужик ничего себе такой, так сразу у него жена жуть жуткая, и наоборот.
– Потому что все они, как один, внутри себя именно жуткие жути и есть. Они друг друга себе тщательно подыскивают. Это он с виду только лялечка прекрасная, а копни поглубже, червяки полезут.
– А я думала, внешность соответствует содержанию. – Наташа расстроилась. Вся её такая стройная теория про Бога, который сверху отвешивает всем внешность согласно их душевным качеством, разбилась в пух и прах об этого дурацкого соседа Маринки Забелиной. Может, он всё-таки исключение?
– «Девушкам из высшего общества трудно избежать одиночества», – затянула Ирка.
– Разве в Америке не так? – спросила Маринка.
– Так, – ответила Ирка. – Только я надеюсь, что где-то ещё есть умные мужчины, которым тоже трудно избежать одиночества.
– Конечно, есть! Вот, к примеру, сантехники, – радостно добавила Наташа.
Место Шабли в жизни черниВвиду того, что погода никак не желала налаживаться, и несмотря на тёплые полы, в Иркином доме стало уже не так уютно, особенно при взгляде через огромные панорамные окна на мокнущий под дождём бассейн. Ирка возжелала живого огня. Для исполнения этого своего желания она закупила машину дров по объявлению на столбе. Дрова машина благополучно вывалила на площадке перед домом и усвистала далее по своим делам. Ирка таращила глаза на огромную кучу дров и не знала, что с ними делать дальше. На помощь пришёл некий добрый самаритянин, заприметивший растерянную Ирку в местном поселковом магазине, где она тщетно пыталась выяснить у азербайджанского торговца, как бы ей найти подходящую случаю рабочую силу. Видимо в глазах торговца возможный гешефт защёлкал цифрами как в квитанции на жилищно-коммунальные услуги, поэтому добрый самаритянин решительно оторвал Ирку от торговца, дал ей телефон бригады работников среднеазиатской национальности и сообщил цену, за которую эта бригада перекидает дрова в специальную пристройку у дома, строго настрого наказав не отступать от обозначенной стоимости ни на копейку. Работники явились с опозданием на два часа, потом весь день с перерывом на обед, не спеша, грузили дрова в указанное помещение. Потом ещё пытались срубить с Ирки дополнительных денег, и, разумеется, срубили бы, если б работали поживей. Ирка положила дрова в камин вместе растопкой, специально закупленной в том же магазине по совету всё того же доброго самаритянина. Растопка благополучно сгорела, дрова пошипели, пошипели и гореть отказались. Ирка чуть не заплакала, позвонила Наташе и назначила ей свидание в загородном ресторане неподалёку от лучшего семейного отеля на побережье.
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 49
