что рассматриваю деревья за окном.
— А мне здесь ванну могут предложить? Я как-то не привык выходить из дома не приняв душ.
Я не поняла? Это что, побочка отравления? Излишне и неуместно живое воображение моментально представило Вадима под душем. Как вода потоками стекает по рукам, по спине, по расставленным атлетичным ногам.
С этим надо что-то делать!
— Так что? — Вадим выдернул меня из моей собственной ванной.
— Да, конечно, — спохватилась я и, придерживая полотенце, чтобы не распахнулось, метнулась к шкафу. — Держи, — протянула ему свежее ярко-желтое полотенце. — Запасная щетка, новая, в шкафчике над раковиной. Там же одноразовые станки.
Мне показалось, или взглядом скользнул по моим ногам?
Нет, обычно я станками не пользуюсь. Но они всегда есть на всякий случай. Правда, не думала, что на такой.
— Пока сделаю завтрак, — пискнула я, взглядом провожая обтянутую моим халатом задницу.
Что он вчера ел? Подсушенный хлеб, как и я? У самой в желудке сосет, представляю. Как голоден он.
Я лихорадочно варила кофе, поджаривала ветчину с помидорами, чтобы потом залить взбитыми с молоком яйцами. М-м-м… омлет. У меня уже текли слюнки, когда посыпала его тертым сыром и порубленной зеленью.
— Пахнет очень вкусно. Даже не рассчитывал на такой королевский завтрак.
Ха! Наверное думал, что я совсем не умею готовить. Это ты еще не пробовал мою лазанью. Но на нее сейчас нет времени.
— Сейчас, только сыр расплавится, — глотая голодную слюну, сообщила я. Обернулась и застыла с деревянной ложкой, будто попала под взгляд Горгоны.
Временный квартирант стоял все в том же моем халате. В распахнутом вороте, видимо, не успев просохнуть, влажно поблескивала смугловатая кожа. Мокрые волосы упали на глаза. И запах… Запах моего любимого геля для душа — мята с легкой ноткой лимона.
— Чем можно высушить? — он взъерошил и без того взлохмаченные волосы.
На поднятой руке бугрились мышцы, тонкий шелк обтянул их и собрался складками, резче обрисовывая рельеф. Одна пола отошла, открывая четко очерченные мышцы груди моему жадному взгляду. Любое терпение имеет предел. Кончилось и мое. Словно под гипнозом от его вида, запаха, голоса, в конце концов, я отложила лопатку и приблизилась.
Вадим, кажется, не понимал, что со мной происходит. Да я и сама не совсем понимала. Неужели со времени расставания с Фабио я так соскучилась по близости с мужчиной? Но тело двигалось совершенно независимо от отключившегося мозга.
Я приподнялась на цыпочки, поскольку только так могла дотянуться, и коснулась губ Вадима. Он не отстранился. Наоборот, осторожно, кончиками пальцев коснулся рук. Едва ощутимо провел от кисти до локтя, и по спине сразу же пробежала приятная волна. Приобнял за талию и прижал к себе. Это было так естественно. Так правильно, что губы приоткрылись сами собой. Не то приглашая, не то впуская.
Мы целовались медленно, словно пробуя друг друга на вкус, спрашивая и получая разрешение на продолжение. Томительно-неторопливо соблазняли. И в этой неспешности было больше желания, страсти, чем в сумасшедших и нетерпеливых поцелуях Фабио.
Лишь ненадолго прервавшись, Вадим заглянул мне в глаза, словно спрашивая разрешения, потом посмотрел на мои подрагивающие губы и снова вернулся к глазам. Его взгляд был таким голодным, таким жадным, будто он давно ни с кем не целовался. Глупость, конечно.
Господи, о чем я только думаю! А о чем надо?
Мысли путались, когда Вадим осторожно провел по щекам подушечками больших пальцев. Глаза захлопнулись сами собой, и я вся отдалась ощущениям. Медленно и чувственно очертил контур скулы. Так необычно, так волнующе. По рукам и груди побежали мурашки, и я не смогла сдержать прерывистый вздох.
На какое время пальцы задержались на шее под ухом. Боже, он ведь наверняка чувствует, как бешено бьется пульс. В висках стучало, будто я пробежала стометровку быстрее, чем Усэйн Болт.
Что он медлит? Что задумал?
Сердце билось уже в горле, щеки горели, а с полуоткрытых губ срывалось быстрое и рваное дыхание.
Большой палец скользнул по щеке, коснулся нижней губы и слегка надавил.
Это какая-то пытка. Безумно захотелось снова почувствовать его губы, мятный привкус зубной пасты, обжигающие прикосновения гладкого языка. Не удержалась и сама лизнула прижатую к губам подушечку.
М-м-м… Приятный, на вкус терпкий. И от живота начала подниматься жаркая волна. Я сделала попытку обхватить его, втянуть, но он внезапно исчез, а я снова почувствовала, как губ касается легкое дыхание с ароматом мяты.
Глава 42. Марина. Сама дура
На этот раз поцелуй уже не был таким осторожным. Вадим напористо вторгался в мой рот, и вызванная им буря эмоций оглушала. Перед глазами летали обезумевшие шаровые молнии, в ушах шумело, а колени вот-вот готовы были подогнуться. Но не успела я упасть, как Вадим подхватил меня на руки и понес в мою же спальню.
Видимо, помня о моем вчерашнем нездоровье, он был невероятно нежен. Нас словно покачивало на теплых и ласковых волнах. Бережно, неторопливо, и по телу растекалось приятное тепло. Я даже и не подозревала, что такая деликатность, деликатность на грани возможностей человека, может быть настолько восхитительной. Меня словно постепенно наполняли мельчайшие пузырьки воздуха или же веселящего газа. Становилось очень легко и казалось, что вот-вот преодолеешь гравитацию и взлетишь, а пузырьки покалывали, будто хотели вырваться, пока не накрыли обоих шипящей и пенящейся, как шампанское, волной прибоя или цунами. Она закрутила и выбросила нас на берег разнеженных и расслабленных.
Я еще продолжала нежиться в крепких объятия, когда сказка закончилась. Вадим еще раз осторожно коснулся моих полуоткрытых губ в мягком и каком-то нежном поцелуе и отстранился.
— Марина, — после недолгого молчания сказал он. — Ты очень красивая женщина. Очень соблазнительная. И, что немаловажно, очень умная, — и снова замолчал.
— Поэтому, — внутренне сжавшись и приготовившись к неприятному, продолжила я. Когда женщине говорят, что она умная, значит она выставила полной дурой.
— Но я не принадлежу себе. Я принадлежу работе и Алисе. Ты же это понимаешь.
Бедный, он не знал куда деть глаза, только бы не смотреть на меня. Видимо, подобные объяснения для него в новинку.
— Надеюсь, то, что произошло сейчас, не станет проблемой? Я не должен был тебя целовать. Вообще не должен был ничего делать. Но, как уже говорил, ты очень красива, и я повел себя как свинья. Прости.
— Все в порядке, — выдохнула я и сползла с кровати. Оказалось, что не так уж и страшно. Я ожидала, что будет больнее. Наверное, я сильнее, чем думала, или Вадим смог подобрать правильные слова. — Конечно, я все
