class="p1">– Госпожа, просто здесь его много, вот он и горчит. Пейте, вы быстрее поправитесь!
А через час Алия жаловалась мне.
– Она каждый день мне этот чай приносит! Неужели она думает, что от него я смогу выздороветь? Мне не можешь помочь не ты, не лекарь, а вот имбирь обязательно!
– Алия, она просто переживает и заботится о тебе. Не вини ее.
– Да понимаю я все. Однако не она же эту гадость каждый день пьет!
Тогда я не сильно обращала на это внимание. Алия часто жаловалась, что чай с имбирем уж очень горький, особенно последние дни…
Сейчас же я сидела и смотрела на почти опустевший стакан. Действительно горький… Имбирь. Или все же не имбирь?
– Что с тобой? – услышала я голос Николаса.
Но не отреагировала. Вместо этого я поднесла стакан к носу и еще раз принюхалась. Лаванда, мята, рябина, крокус, имбирь и…
Глубоко вздохнув, я закрыла глаза и погрузилась внутрь своего сознания. Любая ведьма легко распознает запахи, даже если их тщательно маскируют. Только надо приложить немного усилий. Я чувствовала, как картина трав и вкусов раскрывалась передо мной. Красиво. Если бы не…
Распахнув глаза, я снова принюхалась. Катиан.
– Мара, в чем дело? Ты меня пугаешь!
Головная боль, головокружение и сонливость. Позже может проявиться рвота и боли в сердце. Катиан. Яд, который медленно убивает свою жертву. Катиан. Яд, который и по вкусу и по запаху схож с имбирем. Катиан. Яд, который вызывает симптомы простуды. Катиан. Яд, который можно вылечить специальным заговоренным средством. Катиан. Яд, который объяснил бы все симптомы болезни Алии. Катиан. Яд, который я только что выпила.
Глава 13
Николас, ты мне нравишься.
– Марианна!
Я моргнула, приходя в себя. Николас сидел на кровати и тряс меня за плечи. Его глаза обеспокоенно вглядывались в мое лицо, а на лице застыло испуганное выражение.
– Что с тобой? Мара!
– Прости, я забылась на минуту, – тихо ответила я. – Николас, кто дал тебе этот напиток?
– Нира, я уже говорил. Что с тобой? Тебе нехорошо? Позвать лекаря?
Нира. В голове пронесся рой мыслей, но я заставила себя успокоиться. Прежде чем обвинять кого-то, мне нужны доказательства. Однако сначала нужно раздобыть противоядие. Сердце начало колотиться быстрее. Нужен план, причем срочно, можно сказать немедленно. У меня есть пару дней, прежде чем яд убьет меня. И теперь мне нужна будет помощь Николаса. Просто жизненно необходима.
– Николас, можешь послушать меня очень внимательно?
– Могу, но если ты объяснишь, что с тобой происходит.
– Я… Я… Меня, кажется, только что отравили.
– Что? – уставился на меня парень.
– Катиан. Его добавили в «Три сезона».
– Марианна, у тебя жар? Ты бредишь?
– Нет. Я… Николас, я ведьма и в каком бы состоянии я не была – могу вычислить яд. Особенно когда мне его подмешивают в пищу. В «Трех сезонах» слишком много имбиря, а его обычно добавляют, чтобы отбить запах или вкус. Кроме того, в этом напитке имбиря вообще не должно быть.
Я чувствовала, как напряжен Николас.
– Если он отбивает запах и вкус, то, как ты почувствовала, что что-то не так?
– Слишком много имбиря. Кроме того, Николас, ты же сам сказал: я – ведьма. Я могу почувствовать такое, да и интуиция меня редко подводит.
– Подожди, ты хочешь сказать, что напиток отравлен, и ты, зная это, выпила его?! Мара! Ты совсем из ума выжила?!
Я нервно улыбнулась:
– Я поняла это слишком поздно.
– Мара… Ты… Ты уверена?
Я видела, что он растерян. Он действительно не знал, что теперь делать. Я впервые в жизни видела его таким и больше никогда бы не хотела это видеть. Осторожно коснувшись его руки, я заглянула ему в глаза.
– Николас, послушай, все будет хорошо. Я справлюсь с этим, не волнуйся. Я обещаю тебе, со мной все будет хорошо.
– Как? Мара, ты уверена, что это катиан?
– Ты напуган?
– А ты как думаешь? Марианна, это же катиан! И ты его выпила! Я позову лекаря, она должна что-нибудь придумать.
– Николас! – я успела схватить его за руку. – Успокойся, пожалуйста. Я пока в порядке. Не надо никому ничего говорить. Все равно никто не поверит.
– Что значит не поверят?! Мара, ты…
– Послушай, – остановила я его поток слов. – Николас, я знаю, где найти противоядие. Я знаю к кому можно обратиться, поэтому прошу, не нужно поднимать шум. Николас, пожалуйста!
– Мара, ты отравлена и не хочешь, чтобы я поднимал шум?
– Просто поверь мне. Пускай они думают, что я ничего не поняла.
– Кто? – не понял он.
– Те, с кем работает Нира. Послушай, яд действует не сразу. У меня есть в запасе несколько дней, поэтому никто ничего не заподозрит. А если кто-нибудь узнает, то они смогут уничтожить улики. Да и вряд ли мне кто-нибудь поверит.
– Тебе? Тебе, может, и не поверят, а мне поверят.
– Нет. Николас, пожалуйста, тебе не стоит этого делать. Не лезь в это, они…
– Прекрати. Марианна, даже не думай об этом. Ты хоть представляешь, что это значит?
Я не дала возможность ему договорить. Резко приподнявшись, я поцеловала его. Просто легкое касание губ, однако током прошибло знатно.
Я видела, что Николас настроен решительно, и он не собирается отступать. Он был зол и хотел, скорей всего, тут же бросится к королю. Однако моя ведьминская интуиция говорила, что не стоит. Еще не время. Дорис прав, нам необходимы доказательства, а не мои домыслы. Николас же не был готов ждать. Мне срочно нужно было придумать, как его остановить. В больную и уставшую голову ничего не пришло, кроме как поцелуй. И я повиновалась порыву.
Я чувствовала, как он замер, а потом словно окаменел. Мышцы застыли и превратились в груду камня. На секунду мне показалось, что он меня оттолкнет, но вместо этого мне ответили. Очень аккуратно и нежно. Я чувствовала, что у меня начинает кружиться голова от захлестнувших меня чувств. Страх, адреналин, нежность, неуверенность, волнение и необходимость. Именно в этот момент пришла уверенность в том, что я нужна ему.
Осторожно отстранившись, я заглянула в глаза парню, стараясь игнорировать предательски выступивший румянец.
– А ради меня? Можешь, пока промолчать ради меня?
– Мара! Ты сама понимаешь, о чем просишь? Ты хочешь, чтобы я скрывал убийц?
Парень снова перешел в «боевой» режим. Кажется, словно и не было этого поцелуя. Я вздохнула и отвернулась. Что ж попытка не удалась.
Я почувствовала, как он встал с кровати и направился к двери. Эх, нужно будет снова что-нибудь придумывать. Однако голова сейчас была занята другим. Стыдно. Очень стыдно! Как я
