Взгляд ректора остановился на лице Астора:
— Господин Нойманн, кем вам приходится ректор академии Шварцхольм Бартолд Нойманн? Он ваш родственник?
— Дядя.
М-да. — теперь уже целая струя дыма устремилась вверх.
Маг курил, задумчиво выпуская дым и не обращая на молодого человека внимания. Ожидая продолжения разговора, Астор разглядывал ректора академии Азуле. У того была довольная крепкая фигура, крупные кисти рук и загорелое лицо. Он совсем не походил на колдуна. Скорее, на человека, привыкшего к физическому труду. На крестьянина или ремесленника, пусть и в дорогом, хорошо сшитом костюме. Пауза затягивалась. Первым не выдержал Астор.
— Не пойму, почему вы задали этот вопрос. Вы что, знакомы с моим дядей?
— Поскольку-постольку, — тут же последовал ответ. — Бартолд Нойманн известная фигура в наших кругах. Правда, я лично с ним не знаком.
— В ваших кругах? — Астор не стал скрывать удивления.
Леру кивнул и уточнил.
— Среди магов.
— Вы хотите сказать, что мой дядя... Нет! Этого не может быть! —Астор вскочил на ноги. Его возмущенный взгляд был направлен на Леру, который приложил указательный палец к губам, призывая к тишине, и кивнул на Катрин. Астор перевел взгляд на девушку. Секунду вглядывался в ее спокойное лицо, а потом опустился на стул. Его голос теперь звучал тише:
— Вы ведь знаете, что в Зэодоре магия находится под запретом?
— Конечно, — Леру кивнул и выпустил новую порцию табачного дыма в потолок. — Но кто сказал, что колдовать нельзя тайно? — ректор выделил голосом последнее слово.
И тут Астор неожиданно вспомнил слова, сказанные Катрин после Зимнего бала в академии Шварцхольм. Девушка спросила его: «Твой дядя маг?» Тогда он посчитал ее слова попыткой оправдать свой поступок. Выходит, Катрин права, и его дядя действительно колдун? Астор был уверен: Дидье Леру не стал бы шутить такими вещами.
— Я никогда не замечал за ним. ничего такого, — наконец, выдохнул молодой человек, взлохматив рукой волосы. — Но, если он колдун, то какой вид магии практикует? — темнокарие глаза вопросительно смотрели на ректора.
— Я думаю, вы уже и сами догадались, месье Нойманн, — Леру улыбнулся. — Ваш дядя ментальный маг, как и я.
Астор откинулся на спинку стула и закрыл глаза. Он молчал, осмысливая и анализируя сказанное. Леру не мешал ему. Прошло несколько минут. Юноша открыл глаза и произнес:
— Я верю вам и готов выслушать все, что вы мне скажете. И начните, пожалуйста, с браслета, подаренного моим дядей Катрин. Я помню, что он заинтересовал вас еще в нашу первую встречу.
Маг кивнул и отложил в сторону докуренную трубку.
— От браслета шел магический фон. Очень слабый, едва ощутимый. Это насторожило меня. Во-первых, как на жителе Зэодора, где, как вы справедливо заметили, колдовство находится под запретом, может оказаться магический предмет? И второе, магию явно пытались скрыть. Прятать ее от вас, студентов Шварцхольм, бессмысленно. Вы не колдуны и не чувствуете ее. Значит, магию пытались скрыть от меня. Но почему? Что такого было в этом браслете, если его надо было скрывать? Я сразу подумал о Бартолде Нойманне, единственном известном мне маге из Зэодора.
Ректор вздохнул и тоже откинулся на спинку кресла. Астор снова услышал его спокойный голос:
— Я решил подождать, посмотреть, как поведет себя браслет.
— Вы предположили, что его действие будет направлено против вас? — спросил Астор, заинтересованный рассказом ректора.
— Я этого не говорил, — Леру улыбнулся. — Но в том, что Бартолд Нойманн неспроста надел на ручку мадемуазель Катрин этот браслет, я не сомневался. Особенно когда понял, что девушка является характерником. Когда-то давно, во времена моей молодости, подобные браслеты женихи-маги дарили своим невестам, чтобы «контролировать» их верность. Если у невест возникали чувства к другому, они не только причиняли девушке физическую боль, но и вызывали ненависть окружающих к ее обожателю. А еще у них есть один неприятный побочный эффект...— Ректор бросил тоскливый взгляд на трубку. Он хотел курить, но не мог выбить ее, опасаясь стуком разбудить девушку.
— .они постепенно лишают обладателя браслета воли, делают зависимым от мага, который подарил браслет. Помните, я приходил к вам после драки, извиниться за моих студентов? — Астор кивнул. — Это не было случайностью. Я был удивлен, что ни один из нападавших не смог объяснить причину возникшего конфликта.
— Но ведь. — хотел возразить Астор, но Леру жестом остановил его.
— Вспышка необъяснимой ненависти со стороны моих студентов, которая без следа исчезла, стоило вам уйти, была странной. Я вспомнил о браслете верности и пришел взглянуть на него. И тут меня ждал сюрприз. Мне можно задать вам еще один откровенный вопрос?
— Спрашивайте.
— Ваши отношения с мадемуазель Леманн... Очевидно, что вы влюблены в нее. Вы целовались перед тем, как я вошел?
— Да.
— Так я и знал! — на лице ректора появилась широкая улыбка. Теперь все сходится!
Астор усмехнулся. Эмоции изменили ректора, стерев значимость с его лица, сделав взрослого мужчину похожим на мальчишку.
— Прошу прощенья, — молодой человек снова стал серьезным, — но то, что для вас стало очевидным, до сих пор скрыто от меня.
Леру спрятал трубку в ящик, чтобы она больше не смущала его, и произнес:
— Отнеситесь к тому, что я скажу, со всей присущей вам серьезностью. У вашего дяди, Астор, есть серьезные планы относительно мадемуазель Катрин. Я думаю, он хочет на ней жениться.
Астор удивленно моргнул. Но не успел он задать вопрос, как ректор продолжил:
— В этом нет ничего, на мой взгляд, странного. Мадемуазель Катрин девушка красивая. Но не ее внешность интересует вашего дядю. Она характерник. А это очень редкий дар, и ваш дядя хочет обладать таким сокровищем. Бартолд Нойманн может достигнуть небывалых высот, скажем, в политике, если девушка будет ему помогать. Зная главную черту характера людей, которые его окружают, особенно тех, кто находится в оппозиции, ментальный маг сможет их контролировать, и даже использовать в личных целях.
Ректор Леру выдержал паузу, прежде чем продолжить свою речь:
— Скорее всего, ваши чувства к мадемуазель Леманн вспыхнули не в Лафаре. Думаю, вы давно влюблены в нее, хотя и пытались это скрыть. Но ментальный маг не мог этого не почувствовать. Отправляя вас вместе в Лафар, ваш дядя сильно рисковал. Вот и придумал такой своеобразный способ защитить свои матримониальные планы. Он подарил девушке браслет, который должен был делать ей больно при любом... — Леру замялся,
— физическом контакте, связанном с выражением чувств. Ваши поцелуи в общежитии привели к синяку. А серьезные. действия, — ректор бросил на Астора понимающий взгляд, — к повреждению руки.
