перед налитой чашкой, спросил я.
–Вот что за привычка дурацкая, вечно перебивать надо, – одернула меня, ненаглядная.
– Подруга все внимательно осмотрела, ничего не тронуто, все на местах. Только на столе в комнате записки, и пятьдесят рублей оставлено, – продолжала Серегина жена.
– Вроде лето, деду Морозу рановато еще с визитами, – вклинился снова я, получив за это тычок, от жены.
– А в записке, написано, – Лахудра, хоть хлеба купи.
–Так это чего? За хлебом, что ли зашли. А я – то подумала, – рассмеялась моя жена.
– А ты подумала, за хозяйкой? – подколол ее я.
– Попил, все, давай отсюда, – ответила она, посмотрев на пустую чашку в моих руках, – не мешай разговаривать.
Я вернулся в комнату, подошел к открытому окну. Услышав, как заурчала, отъезжая машина Зинаиды. Схватил ящик с посланием, и к соседу. На веранде жена с соседкой, проводили меня, недоумевающими взглядами, когда я с ящиком, прижатым к животу, промчался мимо них. Но сказать ничего не успели, да и мне отвечать некогда. У них чай, а у меня, забота о вселенной.
Перемахнув, ставшую привычной высоту межевого заборчика, устремился к соседу. А тот сидит на краю ямы, ножки вниз свесил. Во рту сигарета, дым к небу струйкой поднимается, а у него глаза туда уперты, вроде как за дымом наблюдает.
– Ты, чего, сосед? – спрашиваю, участливо, – С Зинаидой, чего?
– С Зинаидой? – взвился тот, – Да она на наших похоронах, оркестром дирижировать будет, не сомневайся.
– Я тебе все назад принес. Сохранил, как велел, – поставил я возле него ящик.
– Ты бы вечно жить хотел? – огорошил вопросом он.
– А на кой? – ни на секунду не задумываясь, ответил я.
– Вот и я думаю, – опять уставился в безоблачное небо, сосед.
Я постоял возле него пару минут, не решаясь оторвать его от главного вопроса «а на кой?», потом спросил, – Я пошел?
Не получив ответа, постоял еще пару минут, для приличия, кашлянул, напоминая о себе. Сосед, все так же смотрел в небо. Подумал, – а может взять ящик, послание почитать?
Но побеспокоить, застывшего в позе, мыслителя-астронома не решился, оставив его, вернулся к себе
Женщины на веранде встретили меня глазами, в которых, как мне показалось, до краев плескался чай.
– Зарыли документы? – зевая, спросила меня соседка.
– Зачем, просто у соседа оставил, – ответил я.
– Набегался? – задала вопрос жена, – теперь вот пойди и клубнику полей, – сосед по три раза на дню, грядки проливает.
8
Это она, несколько о клубнике заботится, сколько о том, чтоб я не мешал им дремать.
– Задрали вы уже всех, со своим соседом, – пробурчал я в ответ, спускаясь с веранды.
Поливаю грядку с клубникой, а мысли все о нем, о мыслителе на соседнем участке. Держу шланг в руках на клубнику направленный, и думаю. Под журчание воды, страсть, как хорошо думается, тем более, грядка высокая, досками обложенная, ни капли мимо не пропадет.
– Ты клубнику с рисом не перепутал? – вырывает из рук шланг, а меня из задумчивости жена.
Грядка до краев досок наполнена водой, скрывающей под собой кусты клубники.
– Заставь дурака, – шипит жена, – тут же в китайца превратится, и рис выращивать начнет.
Два часа ночи, сижу на веранде. Передо мною пачка сигарет, и позаимствованный из запасов жены, стограммовый флакон валерьянки. Несмотря на открытую, на улицу дверь, по помещению клубами плавает дым.
В четвертом часу утра, ко мне присоединился, закончивший визиты к подругам, наш кот Проглот.
К активному восходу солнца закончилась валерьянка, так как кот оказался, фанатом данного напитка. Оставляю храпеть на столе пьяного кота, выхожу на участок. Приближаясь к межевому забору, я, в прошлом отличник погранслужбы, нарезаю, как учили, круги по обследуемой территории. Отъезд Зинаиды, пережидаю в середине куста смородины, замаскировавшись по всем правилам секрета.
Скрипит дверь нашей веранды. Оглядываюсь на звук, успокаивающе машу жене, вышедшей по неотложным делам, связанным с физиологией организма. Получив отмашку в виде сжатого кулака, продемонстрированного мне, решительно перешагиваю заборчик.
Сосед сидит в той же позе, в какой я оставил его. Свешенные в яму ноги, смотрящие в небо глаза…
– Все мечтаешь о бессмертии? – пошутил я, присаживаясь рядом.
– Так Зинаида, сказала, что лекарство для бессмертия, почти готово. Наука на пороге, грандиозного открытия, – вышел из задумчивости сосед.
– Да гонят они, – не согласился я, – велосипед изобретают. У Ваньки Стремного, оно давно присутствует. Мертвого на ноги ставит. Из дуба гонит, а тот, сам знаешь, триста лет живет. Вот помнишь, сколько мы раз деньги на похороны соседа, что у пруда дом стоит, собирали?
– Раз пять – то точно собирали, – подумав, ответил тот.
– Ну, вот тебе и ответ. Его жена деньги с нас соберет, к Стремному слетает, и опять мужик на ногах. Он только на этом и держится.
– А годов-то ему сколько?
–С полтинник, наверное, – прикинул я.
–Так молодой еще, рановато вроде помирать.
–Ты бабу его видел? – спросил я, – с такой жизнь, как на фронте, год за три. Вот и посчитай, он на «бессмертном лекарстве» от Стремного, уже лет полтораста с гаком протянул.
– Действия этого лекарства не изучено, и не может быть признано в научных кругах, -авторитетно заявил сосед.
–Как это не признано? – возмутился я, – очень даже признано. У него рядом ученый живет. Ванька, консультировал его, когда он диссертацию на эту тему писал, да еще образцы давал, тот все в лабораторию возил для исследования. До чего довозил, что с первого раза, вместо кандидатской докторскую защитил. Сейчас уже академик, институт по пропаганде народных средств, возглавляет.
У Ваньки Стремного, теперь на даче филиал. Да, я и сам пару раз в экспериментах по изучению участвовал.
– А как изучали? Какими методами? – спросил сосед, упорно не сходя с научных основ.
–Сначала стометровкой, – начал рассказывать я, – Серега, где-то книгу « рекордов» аукнул. Ну, и вычитали там, что сто метров, самое быстро, за десять секунд проскакивают.
– Девять пятьдесят шесть, – уточнил сосед.
– Видишь, и ты в курсе. А я ее, за восемь с половиной пробежал, да и то, только четвертым на финише был, – гордо заявил я.
– Не может быть, – ахнул сосед, – и что это? Только благодаря лекарству?
–А то. Иначе никак, -подтвердил я, – Принимаешь стакан на старте, а вода, чтоб запить на финише.
Тут не то что, рекорд догонишь, истребитель в «пике» перегонишь.
– А попробовать, такие целебные свойства возможно? – почесал маковку сосед.
9
– У нас невозможного, в пределах возможного нет, – заверил я его, – полста рубликов на лапу, и пробуй на здоровье.
Сосед достал из кармана пятьсот рублей и протянул мне.
–На все? –
