Я крепче стискиваю его в руке. Да, это жалкое оружие, но единственное, что у меня есть.
– Жюли, – окликает подругу Бастьен.
Мой взгляд тут же скользит к ней. Они с Марселем все еще прижимаются к дальней стене и явно только проснулись. И девушка тут же поднимается на ноги. Ее светло-золотистые волосы спутаны, а следы от когтей покрывают кожу, но, судя по блеску в ее глазах, это происшествие не сломило ее духа. Хромая, она подходит к ножу, который бросила в меня прошлой ночью, – и который после нападения Бастьена лежит возле самой двери, – а затем толкает оружие ему в руки. Бастьен тут же хватает его и указывает острием на осколок, безмолвно приказывая отдать его. Ух, как же я ненавижу этого парня.
Я швыряю известняк ему в лицо. Но он с легкостью уклоняется.
Тирус и Элара, почему вы выбрали именно этого парня?
Марсель достает что-то из рюкзака, и Бастьен стонет.
– Почему ты сразу не сказал, что у тебя есть еще один моток веревки?
– Она занимала не так много места, – отвечает Марсель и бросает веревку Бастьену.
Он прикладывает руку к кровоточащей губе, пока его сестра и друг оттаскивают меня к стене, чтобы снова связать. И я не сопротивляюсь. Огонь Элары уже угасает во мне. Будь проклят Бастьен, но он верно сказал, что мне стоит беречь силы.
– Не хочешь присоединиться ко мне? – спрашиваю я с улыбкой, которая, надеюсь, получилась более сексуальной, чем у Жюли. Если не выходит одолеть amouré, то можно поддразнить его. – Здесь достаточно места для двоих. – Я похлопываю по полу. – Кажется, тебе понравилось спать в обнимку ночью.
Жюли замирает.
– О чем это она?
Бастьен пожимает плечами.
– Мне же надо было как-то ее удерживать, верно?
– Так вот как ты оправдываешь то, что прижимался ко мне всем телом? – Я выгибаю бровь.
Даже при свете единственной лампы видно, как краснеют его уши. Он усмехается, но, переведя взгляд с меня на Жюли, тут же уходит от разговора.
– Марсель, помоги мне с лампами, – ворчит он.
Затем хватает свою высохшую рубашку и, натянув ее на тело, бросает на меня смущенный взгляд. Я же в ответ ухмыляюсь и подмигиваю ему.
– Я схожу за едой, – стиснув зубы, выдавливает Жюли.
– Побереги свою больную ногу, – говорит Бастьен.
– Я в порядке, – огрызается она. – Мне нужно глотнуть свежего воздуха.
– Ты хочешь сходить за едой? Отлично! – Марсель медленно кивает, но даже я понимаю, что это признак волнения. – Захвати остальные мои книги, хорошо?
Жюли кривится.
– Я не собираюсь тащить сюда всю твою библиотеку.
– Но мне нужна вся моя коллекция про Костяных волшебниц.
Сколько у него книг про Леурресс? Я и не подозревала, что они существуют. В Шато Кре есть несколько книг, но и они появились там лишь благодаря Розалинде. Она научилась читать у своего amouré и теперь обучает всех представительниц семьи. Но ни одна из этих книг не рассказывает о нас.
Марсель поднимает упавшую лампу и доливает в нее масла.
– В одной из них я наткнулся на упоминание о ритуальных родственных душах, но не помню в какой именно. Если мне удастся разорвать связь между Бастьеном и Костяной волшебницей, – он машет рукой в мою сторону, – то сможем убить ее. И проблема решится.
Жюли улыбается.
– Ох, тогда я не против побыть вьючным мулом.
Я прикусываю язык. Их усилия бессмысленны. Боги связали нас с Бастьеном крепкими узами, и ни один из смертных не сможет разорвать их. Но чем дольше эта троица будет занята этим вопросом, тем больше у меня шансов перехитрить их.
– Одна книга лежит на чердаке над «Трио львов», – говорит Марсель, подавляя зевок, словно прошедшая ночь оказалась самой спокойной в его жизни. – Еще две в подвале торговца нитками, а четвертая в заброшенной конюшне позади Мэзон-де-Шалон.
Почему книги Марселя разбросаны по всему городу, а не хранятся в одном месте? Разве у них нет собственного дома? Хоть у одного из них? Или они все живут на улице?
– Я заберу все, – обещает Жюли, направляясь к двери.
Я невольно ерзаю на полу. Надеюсь, мне не захочется в туалет, пока ее не будет. Не хотелось бы просить одного из парней отвести меня в место, где они справляют нужду.
Бастьен зажигает еще одну лампу.
– И, если получится, ущипни еще масла для ламп.
«Ущипни»? То есть «укради»? И почему я не удивлена?
– И постарайся вернуться до темноты, – продолжает он. – Королева появится сегодня вечером. Нужно подготовиться к ее приходу.
Жюли кивает.
– Не теряйте бдительности, пока меня не будет. Эта Костяная волшебница хитрее нас троих, вместе взятых.
– Я не сведу с нее глаз.
Жюли хмурится, словно именно этого и боится. А затем ныряет в низкий проем и, толкнув перегородку, закрывает ее за собой. Атмосфера в комнате становится немного спокойнее. Пока Бастьен не поворачивается ко мне лицом и не скрещивает руки на груди. Его бицепсы напрягаются под рубашкой. Я сажусь прямее и расправляю плечи, показывая, что у меня все еще достаточно сил.
– Что, будешь пялиться на меня, пока не появится моя мама? – спрашиваю я с самой сладкой улыбкой. – Какой блестящий план.
Его глаза сужаются, и он проводит языком по внутренней стороне щеки.
– Марсель, открывай свою книгу. – Бастьен отворачивается и проводит рукой по лицу. – У нас много работы.
– Удачи. – Я откидываюсь на каменную стену. – Ведь вам поможет только чудо.
14. Сабина
Тело сотрясает дрожь, когда я добираюсь до места, где лесная тропинка пересекает дорогу на Кастельпонт.
Прошу, Элара, пусть Аилесса окажется жива.
Сделав глубокий вдох, я выхожу на дорогу. В шести метрах от меня виднеется старинный каменный мост и засохшее русло реки под ним. В лучах утреннего солнца они кажутся суровыми и одинокими. Не осталось и следа от таинственности и тревожности, которые возникали в свете полной луны и в окружении тумана. Теперь это место напоминает лишь о самоуверенности Аилессы и моей собственной несостоятельности, как Леуррессы.
Я заставляю дрожащие ноги передвигаться вперед. Никаких признаков присутствия Аилессы не видно, но ее amouré мог спрятать тело в тени перил.
Но даже вступив на мостик, я не вижу тела Аилессы на камнях. Я осматриваю дно засохшего русла реки. Вдруг ее скинули вниз, и она разбилась о землю. Но подруги нет и там. Сглотнув, я осторожно пробираюсь до самой высшей точки изогнутого моста, чтобы увидеть его вторую часть. Вот только и там нет никаких намеков на ее присутствие. Ноги подкашиваются от облегчения, и я прислоняюсь к парапету.
