— А ты — глупая лицемерка! — услышала издёвку в его голосе. — Если бы не я, то ты бы так и прозябала в жалком универе, не способная написать ни строчки хорошего текста! Твоя жизнь до встречи со мной была похожа на дешёвую жвачку, которую хочется выплюнуть от её пресности! Да ты должна быть благодарна мне за то, что трачу своё время, пытаясь сделать из тебя писателя!
Мне показалось, что меня окатили ледяной водой. Так вот, что он обо мне думает? Считает меня бездарной серостью? Я безмолвно открывала и закрывала рот, не способная ничего произнести.
Тишина на том конце начала давить на уши. Лия, наверное, тоже всё это слышала. Интересно, она тоже так считает? Что я скучная и унылая? Даже свой первый роман я, по сути, украла у Кирилла. Что, если он прав, и я ни на что не способна без него?
— Прости, я не хотел… — голос Кирилла понизился до шёпота. — Ты такая упрямая, что всё время заставляешь меня…
— Что заставляю? — перебила его попытку извиниться. — Не надо просить прощения за то, что был честным первый раз за все наши отношения! — Мой голос звучал безжизненно. Я прислонилась лбом к прохладному стеклу. — Раз уж ты сегодня такой честный, то скажи, зачем тебе нужна я, такая глупая и бездарная?
— Я и сам не знаю. — Он вздохнул.
— Тебе просто нравится со мной играть? — я уже была готова к любому ответу.
— В начале. Мне нравилось играть в начале. — я услышала боль в его голосе. — Но ты для меня давно стала чем-то большим. Разве ты не видишь, какой властью надо мной обладаешь?
О чём он говорит? В наших отношениях именно он постоянно демонстрирует власть надо мной, а не наоборот.
— Нет, не вижу. — Я закрыла глаза. Наш разговор топтался на одном месте. — Кирилл, поверь, я не хочу никакой власти, я уже ничего не хочу. Ты просто уезжай в Москву, хорошо? Отпусти нас.
— Нет. — упрямство в его голосе поразило меня. — Я тебя не отпущу. Я тебя… — Он будто собирался с духом, чтобы сказать что-то важное. Секунды шли, но он молчал. Потом тяжело вздохнул и закончил фразу. — Я тебя не отпущу, девочка. Ты можешь просто смириться с этим?
Я обречённо опустила глаза. Как можно смириться с тем, что кто-то разрушает твою жизнь? Беззвучные слёзы потекли по щекам. У меня уже не осталось сил на споры.
Джейк незаметно подошёл ко мне сзади:
— Эй, с тобой всё в порядке? — Я вздрогнула от звука его голоса. Я уже успела забыть, что не одна в комнате.
— Кто это? — услышала холодную ярость в трубке. — С кем ты?!
Моё сердце готово было выпрыгнуть из груди. Я боялась представить лицо Кирилла в этот момент. Я вспомнила единственный раз, когда заставила его ревновать тогда давно на вечеринке издательства. И его ужасную реакцию. Поспешно разъединилась и повернулась к Джейку.
— Что случилось? — Джейк был искренне обеспокоен.
От его тепла и заботы на меня накатила волна жалости к себе, и я, не способная сопротивляться, отдалась рыданиям. Джейк обнял меня, привлекая к себе, и стал гладить по голове. Он был высоким, таким же как Кирилл. Я уткнулась лицом в его грудь и закрыла глаза. Мой разум невольно рисовал на его месте образ совсем другого человека, чьи утешения и раскаяние сейчас так были необходимы мне. Но я никогда, никогда не смогу их от него получить.
ГЛАВА 14. ОБЕЩАНИЕ
Через двадцать минут после окончания нашего с Кириллом разговора, Лия написала мне, что он ушёл. Я тогда находилась в ванной, пытаясь смыть с себя остатки вчерашней туши, которые теперь серыми дорожками прочерчивали щёки. Получив от неё сообщение, я тут же набрала подругу:
— Лия, у тебя всё нормально? — я старалась говорить тихо, чтобы звуки воды заглушали нас.
— Да, всё хорошо. — Лия звучала немного ошарашено.
— Он тебе ничего не сделал?
— Нет. — Лия вздохнула. — После того, как ты отключилась он был вне себя. Разбил кулаком зеркало, кричал, что совсем не понимает тебя… Потом долго ходил из стороны в сторону и буквально рвал на голове волосы. Пытался узнать адрес твоего друга, но я и правда не знаю, где ты, поэтому Кирилл был вынужден поверить мне на слово… Кира, скажи, что это вообще за хрень происходит? Он мне сказал, что ты сама к нему приставала прошлой ночью. Это правда?
Ох, конечно! Теперь он будет припоминать мне мою же временную слабость! Каков подлец!
— Э… Ну, в общем, да. — смущённо призналась я подруге. — Вчера я была не в себе… Парень, с которым я танцевала навязал мне какую-то дурь. Сначала я очень испугалась, а потом… Потом мне стало так легко и хорошо. Будто все проблемы отступили на второй план. Я пыталась найти тебя… — поспешила я заверить Лию, которая уже разразилась нецензурной бранью мне в трубку. — Но потом встретила Кирилла. Оказалось, что он за нами следил. И… в общем, завершился вечер не самым лучшим образом. — скомкано закончила я.
Лия молчала. Я не знала, как высказать, всё, что скопилось на душе. Зная, что Кирилл не мастер самоконтроля, больше всего я переживала за подругу. Что ещё он ей наговорил?
— Прости, что тебе пришлось иметь с ним дело. Он не самый адекватный человек.
— Знаешь, — вздохнула она. — Мне даже стало его жалко в какой-то момент. Он явно не из тех, кто может так легко признаться в своих чувствах. То есть, я его совсем не оправдываю! Конечно, то, что он сказал, просто ужасно. Но, у него был такой болезненный вид. Будто твой отказ его убивает…
— Теперь понимаешь, через что мне приходится проходить? — я провела влажной ладонью по лбу — Лия, я тоже принимала его игру за чистую монету. Раньше. Но теперь я уверена, что он просто манипулирует мной, тобой. Всеми! Я уже даже не хочу разбираться в мотивации его поступков. Он просто… просто… — я пыталась подобрать нужное слово, и в голове всплыли слова Веры годовалой давности — Он просто псих!
— Да уж. — я слышала, как Лия наливает себе воду в стакан. Или вино? — Псих, которого ты всё ещё любишь.
В её словах не было вопросительной интонации. Мне бы хотелось разубедить подругу, объяснить всю сложность моих чувств, которые радужным калейдоскопом переливались во мне. Начиная от ярко красной ярости, они переходили к фиолетовой страсти, синей тоске и даже серому отчаянию. Весь спектр оттенков солнечного света бился сейчас в моём сердце.
— Можешь не отвечать. — сказала Лия после длительного молчания. — я и без слов всё понимаю.
— О, Лия… — Я не хотела сейчас вдаваться в детали моих чувств, так как казалось, если я опять открою эту дверь, то лавина, бушующая за ней, собьёт меня с ног. — Должно быть, ты меня презираешь. Да я и сама о себе не лучшего мнения. Теперь, когда мы столько работали над моей депрессией, и я уже думала, что преодолела кризис, что изжила в себе эту глупую привязанность, он снова вторгся в мою жизнь, и история повторяется. Я снова та наивная ассистентка известного писателя, чьи странные поручения мне не под силу выполнить.
