За время его отстутствия я успела дочитать лёгкий романчик, просмотреть новостную ленту в социальной сети и даже пообщаться со своей соседкой, Гэйлой.
К слову, девушка рассказала, что ко мне приходила Далия и явно что-то хотела и вынюхивала. Но от помощи моей соседки отказалась и быстро покинула нашу комнату в общежитии.
— Знаешь, если вы помирились, это одно. Но если всё по-старому, то подобное поведение бывшей подруги меня бы насторожило, — писала мне Гэйла, сдабривая свои сообщения красочными стикерами.
Я поблагодарила соседку за осторожность и поддержку, а также попросила не пускать внутрь никого из моих предполагаемых друзей и на всё отвечать, что она не в курсе, где я, что со мной и когда вернусь.
Под конец беседы Гэйла настояла на том, чтобы я написала, как буду на месте, и мы попрощались.
И лишь минутой позже дверь купе с шумом отъехала в сторону, впуская внутрь чуть взлохмаченного преподавателя.
Серьёзно?!
Конечно, он заметил мой взгляд, полный скепсиса и брезгливости. Но промолчал. Прошёл к столику у окна и поставил на светлую поверхность небольшой чайничек, от которого шёл пар.
— Сейчас выпьем чай и спать. Утром будем на месте.
Мне показалось, что Рэйвен за что-то злился на меня. Но за что? Это мне впору обижаться, что вытащил меня из дома, заставил взять академ отпуск и оставил в купе, пока сам…
— Хорошо, — таким же хмурым тоном отозвалась я.
Рэйвен выставил на столик две казённые чашки в металлической оправе (и где он это всё держал? Хотя да, это я глупая, всё внимание сконцентрировла на взлохмаченных волосах преподавателя, проигнорировав занятые руки) и с равнодушным видом располовинил горячий напиток на две порции.
Я хотела было заикнуться про ужин, ведь мы по сути только говорили о еде, но перекусить так и не успели, но тут дверь купе с характерным звуком снова отъехала в сторону, и на пороге появилась уже знакомая проводница.
— Я тут принесла вам... бутербродиков и печенья, — под пристальным взглядом чёрных глаз женщина выложила свои дары на столик рядом с чашками. — Спасибо вам... за помощь.
Рэйвен кивнул, и женщина быстро покинула наше купе, оставив после себя ощущение недосказанности.
Мне бы смолчать, но вся ситуация уже настолько пошатнула моё душевное равновесие, что не смогла сдержаться и громко фыркнула. Демонстративно, вкладывая в короткий звук всё накопившееся раздражение и презрение.
А Рэйвен сидел, и хоть бы хны! Его достоинству и уверенности в себе позавидовал бы любой монарх.
Спокойно взяв принесённый проводницей бутерброд, маг молча откусил хлеб с колбасой и начал медленно пережёвывать, флегматично разглядывая пейзаж за окном.
Несколько минут я держалась, но потом всё же взяла бутерброд и со злостью принялась есть. Нервно, нетерпеливо, выплёскивая всю ярость на ни в чём не повинный кусок хлеба.
— Не спешите, тут хватит на двоих, — ровно заметил маг, чем ещё больше разозлил меня.
— Даже если не хватит, вы только попросите — и вам тут же принесут добавки.
Рэйвен прищурился. Кажется, даже есть перестал.
Чёрт, я перегнула палку. Забыла, с кем имею дело. С трудом выдержав тяжёлый взгляд преподавателя, дожевала бутерброд, не чувствуя вкуса пищи, и потянулась к чаю.
— Алисия, вы забываетесь, — сказал Рэйвен холодным тоном. Таким можно было бы с лёгкостью заморозить даже пустыню.
— Простите, — буркнула я, пряча взгляд на дне чашки. А затем сделала большой глоток и тут же пожалела об этом. Горячий чай обжёг горло, и я чудом не выплюнула его на сидящего напротив мага.
Закашлявшись, поставила чашку на столик и попыталась успокоиться. Мои глаза затуманили слёзы, и меньше всего мне хотелось, чтобы в этот момент Рэйвен находился рядом.
Зажмурилась и откинулась на подушку, мысленно начав считать до десяти.
— Не думал, что доживу до того момента, когда начну оправдываться перед студенткой. Но даже не предполагал, что всё это так на вас повлияет, — хмыкнул Рэйвен, пристально глядя на меня. Дождавшись, когда я подниму взгляд и начну слушать, он продолжил: — Это был вагонный*. Проводница попросила о помощи, когда узнала меня.
Не веря своим ушам, я с удивлением округлила глаза.
— Даже не знаю, что меня больше удивляет: то, что вы занимались такой мелочью, как вагонным духом или то, что проводница знает, что вы — маг.
Рэйвен улыбнулся.
— Ничего удивительного, что она меня знает. В мире людей, не верящих в магию, у меня вполне... кхм… подходящее амплуа.
На мой невысказанный вслух вопрос маг ответил сразу же.
— Экстрасенс и колдун, — с лёгким презрением сообщил Рэйвен.
Да, для настоящего Тёмного мага слово «экстрасенс» звучит как оскорбление. Забавно, что он выбрал подобную «профессию» для выхода в мир обычных людей.
И лишь переварив всю информацию, я вычленила главное: Рэйвен не занимался непотребствами с проводницей. Он общался с вагонным духом, скорее всего, озлобленным и вредным. Иначе у проводницы не появился бы повод просить о помощи знаменитого «экстрасенса».
И тут мне стало стыдно. Очень стыдно…
Кровь прилила к лицу и щёки обдало жаром.
— Сообразили, наконец, — усмехнулся преподаватель и с невозмутимым видом продолжил свою трапезу.
А я и пошевелиться не могла, снедаемая чувством безграничного стыда.
Как я могла так глупо ошибиться?
_____________________________
Вагонные* – духи, обитающие в поездах. Для них вагоны – родной дом, который они всячески берегут. Эти сущности поддерживают чистоту и порядок, не допускают ссор и воровства, помогают проводникам справляться с трудными пассажирами и проверяющими, обеспечивают безопасность и создают уютную атмосферу.
Как правило, каждый дух отвечает за один вагон, но бывают и исключения. Например, на одного вагонного может приходиться целый состав, если по каким-либо причинам «кадров» не хватает.
Глава 25
Ночь прошла беспокойно. Мне было сложно расслабиться, когда на соседней койке спал мой преподаватель. Конечно, между нами находился столик и почти метровое расстояние, но даже это было непозволительно близко.
Я слышала, как Рэйвен ворочался в кровати, как он то раскрывался, то снова укрывался одеялом. И мысленно возносила хвалу богам за то, что ночь была мрачна и безлунна, и я не могла видеть соблазнительные вены на руках преподавателя.
К моему счастью, мужчина предпочёл не доводить до греха и лёг спать в футболке и спортивных штанах, но разве могло это остановить мою бурную фантазию? И память... ведь я прекрасно помнила, какой он твёрдый и сильный под этими слоями одежды.
