Да нет, исследованием это не назовёшь. Они занимались здесь ровно тем, чем и в комнате с камином. Целовались страстно, запальчиво и ненасытно. Им всегда было друг друга мало.
— Это перегородка из сгустившегося пространства, — Энтони изучал стену. — В целом безобидная вещь. Полагаю, к утру сама собой рассосётся.
К утру? Для Габи это будет пыткой. Провести тут целую ночь. Она невольно поёжилась.
— Переживаешь за сестру? — Энтони потерял интерес к стене и направился к Габи.
Подошёл близко. Опасно близко. Хотя чего она боится? Сама же убедилась, что магический грим изменил её до неузнаваемости.
— Да, переживаю. Тереса наверняка растеряна.
Габи действительно волновалась за неё. Приветливая открытая девчонка. Она запала ей в душу, хоть знакомы всего несколько часов.
— С ней дьер Джозеф. Он надёжный. Найдёт, как её успокоить.
Голос Энтони звучал мягко, пробирался сквозь слои одежды куда-то внутрь, цеплял то, что ещё не зажило. Габи помнила всё до мельчайших подробностей. Почему не получается забыть?
Ещё одна злая шутка судьбы — они ведь стояли сейчас ровно там, где стояли в прошлый раз три месяца назад. Это было их очередное тайное свидание в башне. Оно началось как обычно в комнате с камином, но потом они спустились в лабораторию. Он сказал, что проведёт экскурсию для неё. Он, и правда, сначала что-то рассказывал, держа за руку. Довёл до лабораторного стола, возле которого сейчас стояла Габи. Резко развернул к себе. И в тот же миг его дыхание стало рваным. Он всегда моментально возгорался.
С этого момента экскурсия закончилась. Он посадил её на стол и начал целовать. О, он умел целовать так, что Габи теряла голову. В ней всё отзывалось на его прикосновения…
Габи вынырнула из воспоминаний, но вернулась в реальность не сразу. Её будто отбросило в прошлое. Вот он, Энтони, стоит так близко, как тогда… Как хорошо, что сейчас она носатый юноша. И пусть её терзает дежавю, зато Энтони вряд ли приходят мысли о поцелуях, когда он смотрит на горбоносого парня. Главное прятать глаза. Магический грим не меняет только их.
— Дьер Энтони, давайте проверим дверь, — сипло кашлянула Габи.
Ей не нравилось, что он так пристально смотрит на неё. Пусть займётся делом. Тем более, что дверь действительно выглядела почти не повреждённой. Перегородка прошла поблизости, но задела только косяк. Есть вероятность, что дверь откроется.
Энтони отмер и направился туда, куда его послала Габи.
— Попробую открыть дверь при помощи магического кода, — сказал он с интонацией, которая что-то подразумевала.
Он будто намекал, что Габи должна сделать нечто, но она не могла разгадать его посыл.
— Прошу вас отвернуться, пока я буду очерчивать руны, — пришлось ему разъяснить, раз его не понимают. — Преподаватели никому не дают код от магического замка.
— Совсем никому? — не удержалась от сарказма Габи.
Эх, лучше промолчала б. Взгляд Энтони посерьёзнел. Она поспешила выполнить его просьбу — отвернулась.
Габи спиной чувствовала, как он очерчивает руны, а в памяти вставал тот разговор, когда Энтони назначил первое свидание в башне и дал ей код. Она помнила те минуты так, будто они произошли только что. Он взял её руки в свои и показал движения. Несколько раз, чтобы Габи запомнила наверняка. Он шептал, как сгорает от нетерпения встретиться наедине. Он действительно горел. Она это видела…
— Не сработало, — отчитался Энтони. — Магический замок открыт, но дверь не открывается. Заклинило, чисто механически.
А Габи так надеялась, что удастся улизнуть прямо сейчас. Неужели им суждено сидеть здесь до утра? Это целая вечность. А когда-то ночи пролетали молниеносно. Казались мучительно короткими. Она не любила то время суток, когда начинал брезжить рассвет. Рассвет означал расставание…
— Тиен, почему ты дорожишь? — вырвал из воспоминаний Энтони. — Тебе холодно?
— Немного.
Уж лучше пусть он думает, что Тиен замёрз, чем знает истинную причину нервной дрожи. Тем более, это звучало правдоподобно. В лаборатории действительно сделалось прохладно.
Энтони скинул с себя камзол и подошёл к Габи. Хочет поделиться теплом? Он должен был просто протянуть камзол. Она же юноша. Носатый и нескладный. Уж если мужчина хочет одолжить свою вещь мужчине, он просто вкладывает её в руки. Но Энтони поступил по-другому. Он подошёл сзади, накинул камзол на плечи и обернул им Габи. Острые воспоминания нахлынули новой волной. Он уже делал так. Не раз. Она узнавала его мужское тепло с запахом крепкого кофе. Но через все воспоминания опасной красной лентой проскочила мысль — почему он так сделал? Он что, узнал? Нет!!! Если узнал, то не отпустит. А им нельзя быть вместе!!! Нет!!!!!
Без паники, Габи! Этот его жест ровным счётом ничего не означает. Да и вообще, пусть сначала докажет, что ты не парень…
Глава 31. А всё кот!
В маленькой потайной комнате древнего замка Розéн-де-Кришталь снова горел свет. Хозяин принимал там гостью. Сегодня он ждал от неё хороших новостей. И не ошибся.
— Порча вызрела, — отчиталась она.
— Ты уверена?
— Не меня ли называют лучшей проклятийнецей княжества? — бархатно рассмеялась гостья. Серьга в её левом ухе чуть слышно звякнула. — Я не бываю не уверена в своих словах.
Да, именно её, Валенсию, считают лучшей в своём деле, особенно когда речь о порче, связанной с амурными делами. Она унаследовала от матери сильный дар и красоту. Знавал хозяин замка её мать, весьма интересная женщина. И дочь ей не уступает. При первом же взгляде на Валенсию возникает мысль — роковая женщина. Тёмные как смоль волосы, выразительные карие глаза, пухлые чувственные губы, родинка на левой щеке, приковывающая взгляд. Наверное, та, что накладывает любовные проклятия, и должна быть возмутительно соблазнительной. Не выглядеть же ей замухрышкой.
— Как долго он сможет сопротивляться зову вызревшей порчи? — спросил хозяин замка.
О, порча будет толкать его на кардинальные поступки. Его будет дьявольски штормить. Если, конечно, всё получилось.
— Не долго, — усмехнулась Валенсия. — Всё как ты хотел. Через день-два жди интересных новостей. Они тебе понравятся, — она с улыбкой поиграла блестящими браслетами на левой руке.
Сразу видно — довольна собой. Говорят, амурным проклятийницам доставляет удовольствие мучить и наказывать мужчин. Они питаются их любовными страданиями.
— А что если он обратится к сильному магу-проклятийнику для снятия порчи? Он ведь наверняка догадался, что означает вызревшая метка.
— Пусть обращается, — хищно улыбнулась Валенсия. — Посмотрим, какой смертник осмелится снимать мою порчу.
Хозяин замка понял, что гостья имеет в виду. У проклятийников свой мирок, своё сообщество, свои распри, свои счёты.
