Она умела довести меня до бешенства одним сравнением с матерью, в том возрасте меня бесило одно лишь упоминание о ней. И вот, поскандалив на весь дом, я вприпрыжку отправляюсь обратно к мальчишке, из-за которого собственно и получила нагоняй. Он, конечно же, не может пустить переночевать. У него даже нашлось огромное количество оправданий: родители дома, бабушка, кот, ангина, домашка и вообще, он хочет спать. А ты иди, шляйся ночью, где хочешь, ведь то, что от тебя хотел, он уже получил. Вот так хрустальные мечты разбиваются вдребезги у уже не невинной девчонки.
Время лечит, как и другие мужчины, особенно с холодным взглядом, искореженным шрамом лицом и обаянием злодея. Гормоны, чертово тело реагирует на мои чувства сильнее, чем мне хотелось бы. Мне нужна холодная голова, иначе он воспользуется мной, обманет и выбросит на помойку. Или не выбросит?
Прикрыла глаза, отвернувшись к морю, как будто не расслышала, не поняла. Анри не спешил повторяться, давая мне время подумать. Один вопрос, на который он по-царски снизойдёт до честного ответа, делая мне великой одолжение. Уловка, точно уловка…да?
Снова легла на диване, стараясь делать вид, что не заметила, как его рука сместилась с колена выше к бедру. Обычная случайность? Попытка меня успокоить? Да какая разница, приятно.
– И в чем подвох? – спросила вкрадчиво, наигранно сложив руки поверх живота, и равнодушно улыбнулась.
Не получается у меня смотреть так же, как и он, может в глазах недостаточно льда, вот Анри и не тает? Пожал плечами, о подвохах, по-видимому, никто мне не поведает. Вздохнула и отвела взгляд на море, вид действительно шикарный, я бы здесь жила: с таким прекрасным видом и телевизора с интернетом не надо. Все, что мне на самом деле нужно, как выразился Анри: «Рассвет, огонь, еда и я».
– Его нет, – ожидал этого вопроса. – Считай это моим подарком за совместный ужин.
Вот как, значит, правда от него – это ещё и награда. Он вообще в курсе, что отношения строятся на доверии? Хотя откуда ему знать? Учитывая его детство, один правдивый ответ для него и так неведомая роскошь. Умом-то я всё понимала, но вот бесить меня это не перестает. К лицу приклеилась какая-то глупая ухмылка, плохо скрывающая злость. Анри прикрыл глаза, сделав вид, что расслабился, однако его веки слегка подрагивала, реагируя, возможно, на порывы ветра. Тайком бросила на него взгляд, однако предпочла не спешить пользоваться его подарком, столь же волнующим, как и раздражающим.
– Анна, неужели я ошибся, и у тебя нет вопросов? – в словах его насмешка, но голос какой-то странный, будто немного подрагивающий.
– О, как это щедро с твоей стороны после всех тех раз, когда я спасала твою задницу, пообещать мне ответить на ОДИН вопрос безо всякой лжи, – не удержалась от сарказма, толком не понимая, отчего так разозлилась.
Я спасала его в кошмарах не из-за наград, не рассчитывая получить что-то взамен. Бескорыстный и глупый поступок, который я упрямо повторяла раз за разом потому, что не могла иначе. Да и задница у него очень даже ничего, такую грех не спасать.
Вздохнула, пытаясь избавиться от взявшейся из ниоткуда злости, понимая всю её бессмысленность. Зачем злиться на того, кто не спешит открываться тебе, если и сама этого не делаешь? Глупо же, все так глупо и страшно, но от чего не пойму. Закрыла лицо руками, чувствуя, как он успокаивающе гладит мою коленку, расслабилась и… начала возбуждаться. Так, держим себя в руках, хотя я не буду возражать, что бы он меня держал, можно даже повыше, а не за коленку.
– Один, Анна, – напомнил мне Анри ровным тоном, будто и не заметил моей вспышки гнева.
– Ладно, ладно… – махнула рукой, на ходу думая, о чем его спросить. – Раз уж ты такой щедрый, что ответишь мне на один единственный вопрос не солгав, то, пожалуй, не оставил мне выбора. Мой вопрос: о чем именно ты мне солгал Анри?
Граф засмеялся, мягко и по-настоящему красиво, так разве что боги смеяться могут, честное слово. Хмельной злодей такой душка, его взгляд разом потеплел, но лишь на мгновение. В улыбке скоро появилась горечь, он подтянул к себе колено, уперся в него локтем и вторую руку с моей коленки убрал на стопу.
– Хитрая, так не пойдет, – мотнул головой, а я попыталась скрыть разочарование, что приставать ко мне перестали. Я думала у нас тут свидание, а выходит, мучительная расстановка точек над «ё», и почему-то мне совсем не хочется пользоваться своим «подарком».
Может самой инициативу проявить? Но как? Ох, если бы ноги двигались, я бы здорово повеселилась, особенно учитывая, где сейчас мои ножки находятся. Пока же: печаль и полное неудовлетворение по всем фронтам. Надо было больше заниматься, а я в последнее время халтурила и, по всей видимости, очень даже зря. Ничего, теперь у меня определённо появится больше мотивации. Может, даже как Ума Турман буду пялиться на свою ногу и повторять: «Двигайся…», в надежде, что смогу пошевелить хоть пальцем. Хотя нет, я могу пошевелить пальцем, а вот стопой двигать и тем более стоять в настоящий момент нереально. Я вообще предпочитаю на свои ноги не смотреть, они у девчонки, просидевшей в инвалидной коляске большую часть жизни, страшненькие: тощие и похожи на жёрдочки. Вспомнив, что буквально несколько минут назад эти жердочки гладили, почувствовала смущение, которое поспешила спрятать за улыбкой.
– Почему это? Ты же сказал, что ответишь на мой вопрос? Вот и отвечай, – отвернулась, чувствуя желание дернуть свои жердочки на себя, чтобы не привлекать ещё больше внимания к этой неказистой части нынешнего тела. Хотя и в своем теле я красотой и ногами не блистала, меня со Сью даже сравнивать бессмысленно, да и не очень-то хочется. Мне хватало и того, что Анри подкалывал меня каждый раз тем, что я толстею. Мышцы, это все мышцы и широкая кость, хотя такое оправдание, вынуждена признать, звучит довольно глупо. Диеты я с трудом, но придерживалась, предпочитая питаться мясом, а не кашами, но моему телу далеко до отметки «худощавое», скорее болезненно худое.
– Хорошо, в таком случае я отвечу, – безропотно согласился Анри, чем меня удивил.
– Ну, так говори, – потребовала, когда за предыдущей фразой ничего не последовало.
Медленно граф повернулся ко мне лицом, улыбнулся как настоящий злодей: соблазнительно и многообещающе. Я даже дыхание затаила от этой красоты. Сущий дьявол, как такому не поддаться или отдаться?
– Правда в том, что я никогда не лгал, недоговаривал, – бессовестно сказал Анри, и я не стерпела.
