А еще, познакомившись с ней ближе, сомневаюсь, что каждый мужик вызывает в ней такую реакцию. Виталик был как дежурное блюдо в кафе. Новое пробовать страшно, а с этим точно не прогадаешь. В знакомую лодку легче запрыгнуть, вот и толкаются в нее все, кому не лень. А Васька врет, как дышит и даже не краснеет. Понимаю, что сестра, у меня тоже была сестра… когда-то.
Смотрю на Василису, которая нервно стучит ладошкой по приборной доске:
— Тут развилка? Поворачивать куда?
— Налево, как ты и привык.
Злит, как же злит меня эта женщина, не замечающая очевидного.
— Ха-ха. Моя ты смешная сводная сестренка, — зло парирую, — обожающая кончать в моих объятьях.
— Та-ак, — открывает дверь Василиса на ходу, собираясь выйти во время движения. — Я же просила не вспоминать об этом.
Тянусь через нее, захлопывая дверь.
— Мозги есть?
Зависаю над ее телом, в сантиметре от лица. Злость перемешивается со страстью. Хочу укусить ее.
— Видимо, нет, — смотрит она на мой рот, — раз все еще сижу в твоей тачке. Три дома прямо, потом поворот.
Сажусь на место, пригрозив ей кулаком.
— Ну и дорога, я машину потом не отмою после этой чудной поездочки.
А я ведь на работу ехал, у меня там аврал. «Пушкарева» небось уже пальцы откусила под корень, в ожидании.
— В общем, надо найти кота.
Вздыхаю. Оставил свой многомиллионный бизнес на произвол судьбы, чтобы поискать питомца бабульки с давлением. Я точно придурок, или просто запал на эту грымзу с губами Афродиты. Иначе объяснить все это невозможно.
Притормаживаем мы возле деревенского домика с резными ставнями и маленьким крылечком, надворными постройками и покосившимся от времени серым заборчиком.
— Ты можешь посидеть в машине, а я пока поищу, — гордо выскальзывает на улицу моя попутчица.
— Ну конечно! — открываю свою дверь. — И пропустить то, как Василиса Стервозная провалится в ямку с навозом? Да никогда в жизни.
Глава 29Василиса
Калитка скрипит, и мы заходим во двор. Следую по тропинке за Арсением, который беспрерывно зовёт кота по имени. Участок Валентины довольно ухоженный: старые листья и сухая трава убраны, земля перекопана, кустарники и молодые деревья с любовью укутаны на зиму. Есть небольшая беседка, и даже качели.
— Арамис! Кыс-кыс-кыс!
Его хриплый, уверенный, совершенно реальный голос посылает странные импульсы по моему телу. Одному богу известно, чего мне стоило изобразить равнодушие, когда я увидела его на дороге. Было бы гораздо лучше, если бы Арсений меня действительно раздражал, как я это показываю. Но я схожу с ума…
Он живет в моих мыслях, он и есть мои мысли… Меня штормит и кидает из стороны в сторону, особенно после того, что между нами было.
Эти две недели я поддерживала сестру, спасала ее из пропасти, в которую бросил ее Арсений. Тщательно подбирала слова, выводила из транса. Анфиса влюблена, пусть она и не та, кем себя перед ним выставляла, хотела богатого мужа и красиво жить, но влюбилась она по-настоящему. И я не могу винить ее. Сидя на диване, мы обнимались, она плакала на моем плече, а я рыдала на ее, но не только потому, что мне было искренне жаль сестру. Просто я очень хорошо понимаю ее, даже лучше, чем она думает, ибо чувствую то же самое…
Мы ведь близкие люди и друг от друга зависим, мы друг без друга не можем. Мы родные сестры, которых интересует один и тот же мужчина.
Вот такая трагедия.
Я осознала это так резко, что сорвалась с места и побежала в туалет. Меня вывернуло наизнанку, а младшая сестра, ничего не понимая, принесла воды.
Но я ведь старшая, а значит, должна поступить правильно.
Расхаживая по дачному участку, я тайком разглядываю высокую мужественную фигуру. Ненавижу себя за эту слабость. Мне бы почувствовать его тепло, дыхание и вкус… Утонуть в синих глазах, увидев там свое счастливое отражение. Мы слишком много говорим гадостей друг другу, но я не уверена, что это то, о чем мы думаем на самом деле. Кто в здравом уме пойдет спасать чужого кота?
Тот, кто не хочет уходить после случайной встречи.
И я это чувствую, сильное влечение, вижу в его взгляде и от этого мне еще больнее. Когда-нибудь я выйду замуж за милого парня, рожу ему двоих замечательных ребятишек, и сквозь пелену лет, буду вспоминать эту дикую историю, в которой влюбилась в жениха своей сестры.
— Он сейчас где-нибудь с рыженькой кошечкой зависает, а мы тут лазим по грядкам как придурки, — переступает через промерзшую грядку Арсений, подавая мне руку. — Кстати, какого он цвета?
— Понятия не имею. Вроде бы серый.
— Отлично, мы ищем кота непонятного цвета. А ты что соседского кота никогда не видела?
Я хватаюсь за его ладонь, едва не поскользнувшись.
— У нее их четыре, — чувствую горячую руку, что прикасается к моей спине ложится на мою спину, придерживая.
Вроде бы ничего такого, но я ощущаю сладкое тепло, перерастающее в огненные потоки. Мне надо срочно найти первого попавшегося кота и уехать отсюда к чертовой матери.
С неба падают редкие снежинки, резные хлопья игриво ложатся на его волнистые волосы, и я не могу сдержаться, несколько мгновений любуюсь моей красивой «бедой». И я знаю, что под этой курткой и джинсами тело, состоящее из сплошных мышц и сухожилий, а еще золотистая кожа, обалденная на ощупь. Я таких мужчин не встречала и никогда уже не встречу. Воровато отвожу глаза, когда Арсений замечает, что я его рассматриваю.
Но он не отступает, молча обходит меня по кругу, разглядывая. Его взгляд бесцеремонный и требовательный. Я хочу возмутиться, но не могу, язык будто прилип к небу. Только кругом голова, и я задыхаюсь, мне его не хватало эти бесконечные четырнадцать дней. Есть тысячи причин, мы не должны даже подходить друг к другу. Но я не могу бежать. Сжимаю ладони, давлю в себе боль, меня будто вкопали в эту кучу земли посреди дачного участка. Идиотские чувства рвутся на свободу. Надо бороться с собой, выстроить стену. Когда-нибудь эти ощущения рядом с ним остынут, и он меня отпустит.
