— Это самое старое дерево Янгуна, — тихо сказал Таймэн. — Бабушка Сакура. Никто не знает, сколько ей лет. Говорят, под ней когда-то сидел сам Огненный Генерал Оберлинг. А еще это дерево влюбленных. Сюда приходят пары за благословением. Здесь играют свадьбы осенью.
— Почему осенью, а не сейчас, когда она цветет?
— Какой же дурак женится весной? Сначала нужно урожай собрать. Если жениться весной — молодоженов ждет только работа. А если осенью — полная любви и покоя зима.
— Даже Император придерживается этой традиции? — не удержала язык за зубами Мэй.
— Императору не нужно копать поля. Он волен жениться, когда пожелает. Даже прямо сейчас. Ты будешь моей женой, мэйли?
Она помедлила, прежде чем покачать головой.
— Я не могу ответить на твой вопрос так, как ты этого хочешь, — сказала девушка, облизнув верхнюю губу.
— Послушай, упрямая. Ты ведь уже знаешь, что я умею добиваться своего. Ты все равно будешь моей женой.
Он толкнул ее спиной к шершавому стволу дерева и нежно, медленно поцеловал в губы.
— Зачем нам ругаться, мэйли? — вкрадчиво мурлыкал он. — Рано или поздно ты скажешь мне «да». Так зачем нам мучить друг друга? Скажи сейчас.
— Нет.
— Нет — это да, — он поцеловал ее уже по-другому, с силой раздвигая языком нежные губы, завоевывая ее рот, словно крепость.
— Прекрати, — отвернула она голову, когда он дал ей вздохнуть. — Я тебе не пара.
— Смеешь спорить с Императором? Ты знаешь, что это дозволяется только императрице? Мэйли, я свяжу тебя и буду любить до тех пор, пока ты не согласишься стать моей женой.
— Тай, но ты этого не хочешь. Я ведь и так твоя.
— Мэйли… я хочу, чтобы ты всегда была рядом со мной. Только моей. Скажи мне, почему ты отказываешься? Я не интересен тебе как мужчина? — его голос холоден и спокоен. Он не забыл.
Таймэн отстранился, пристально глядя ей в лицо горящими глазами. Его лицо было напряжено. Боги, отчего так происходит?
— Пожалуйста, дай мне время, Тай, — тихо просит Мэй. Ей хочется назвать его «любимым», но это слово жжет губы. Слишком оно серьезно. — Я ведь и так твоя.
— Какое время, Мэй? Чего ты ждешь? Или ты меня любишь, или нет. Если любишь — стань моей полностью. Если нет…
— Что если нет?
Он глубоко вздыхает и кривит губы:
— Если нет — я это переживу. Но лучше бы тебе тогда не приезжать никогда. Ты меня любишь?
Мэй терпеть не могла, когда на нее давят. Даже с матерью из-за этого поссорилась. А теперь он требовал прямого ответа. Ей нужно было сделать выбор прямо сейчас, но она не хотела ничего решать. Она хотела, чтобы все рассосалось как-нибудь само.
— Я жду ответа, — холодно напомнил Тай. — Или не ждать?
— Боги, Тай! Ты точно не некромант? Ты и мертвого заставишь плясать! — Мэй откровенно злилась на него за этот разговор. — Да, я люблю тебя! Ты доволен? Я приехала к тебе в Катай, я позволила тебе… позволила… всё позволила, в общем, я поехала за тобой сейчас, потому что люблю. Еще есть вопросы?
— Это было так сложно сказать? — он ласково скользнул пальцами по ее щеке и самодовольно улыбнулся.
— Очень сложно, — огрызнулась Мэй, дрожа. — У меня же нет гарема. Я не привыкла к таким разговорам с мужчинами.
Она так и не нашла в себе мужества спросить, что он будет делать с гаремом. Оставит? Как ей тогда жить дальше? Разгонит? Но решится ли он на такое? Что скажут на это люди? Тай угадывает ее мысли, он вообще как-то умудряется читать ее, словно раскрытую книгу.
— От гарема я избавлюсь. Я же уже сказал, что хочу только тебя. Пойдем, ты, наверное, голодная.
Он больше не спрашивал ее, согласна ли она стать его женой, и Мэй с облегчением перевела дыхание. И отчего ей немного досадно, если он все делает, как она хочет?
Здесь, в горах, уже совсем тепло, а в домике Тая и вовсе натоплено. Мэй сбросила плащ и теплую обувь, немного подумав, стащила и шерстяные чулки. Очаг пылает, на низеньком столике расставлена простая еда: рис, жареная рыба, чай. Дом выглядит обжитым: в первой комнате много вещей Таймэна — обувь, теплая одежда на крючке в стене, какие-то книги. Во второй постель, шкаф, письменный стол.
— Ты здесь часто бываешь? — полюбопытствовала девушка, закончив с обедом.
— Последний год я живу тут больше, чем во дворце, — смеется Таймэн. — Когда отец задумал строительство тоннеля, я ему помогал расчеты делать и за работами следить. Так что это мой дом. Мой и отца. Но ты не волнуйся, отец куда-нибудь съедет. Тебя никто не побеспокоит.
Мэй невольно улыбнулась. Всё же Тай, несмотря на всю его вдруг появившуюся серьезность, в чем-то еще оставался эгоистичным мальчишкой. Ему даже в голову не пришло, что это ОН должен найти себе другое жилье. Хотя этот дом ей, несомненно, очень понравился. Здесь даже окия, то есть маленькая баня была, где стояла бочка с водой.
Она прошла в кабинет, с интересом рассматривая обстановку. Тай шел за ней по пятам. Знакомая амбарная книга, лежащая на письменном столе, ее немало удивила. Он что, не выкинул ее в первые же дни?
— Ты что, привез ее с собой? — растерянно спросила Мэй, проводя ладонью по обложке. — Можно?
— Можно, — милостиво позволил Тай, обхватывая ее руками и прижимаясь со спины.
— Воспаление легких. Простыл, когда чинил колесо в водном стане. Расплата: связать. Довести до умопомрачения одними поцелуями. Оставить неудовлетворенной. Заставить умолять. Тай, ты больной?
— Нет. Уже выздоровел. Но было неприятно.
— Ты серьёзно записывал все мои долги? — в голосе Мэй звучит возмущение и гнев. — Боги! А тут что? Не спал три ночи подряд. Снилась. Расплата: ночь за ночь.
— Ты сама подарила мне эту книгу, — Тай смеётся ей в шею. — Я все сделал, как ты хотела.
— И что, серьёзно собираешься…
— Да. Мэйли, привыкай. У меня много желаний. Я ненасытный. Я не шучу.
— У тебя гарем есть, — девушка с гневом захлапывает книгу и швыряет ее на стол.
— Мне не нужен гарем. Я хочу одну тебя, — Таймэн осторожно прикусывает розовое ушко девушки.
— Вот как? — Мэй поежилась от мурашек, побежавших по ее спине. — А если я против?
— До этого ты против не была, — спокойно отвечал он. — Кажется, даже наоборот. Мэй, детка, чего ты боишься?
— Я не детка!
— Хорошо. Рыбка. Журавлик мой. Сладкая…
— Тай, будь серьёзен!
— Кто, я? Глупости! — он вдруг подхватывает ее и сажает на стол — прямо на книгу. — Мне же не шестьдесят. Я хочу развлекаться и заниматься любовью, пока молодой.
Его пальцы начинают перебирать подол платья, комкая его и обнажая бедра Мэй. Она возмущённо пищит, но Тай целует ее прямо в гневно приоткрытые губы, целует страстно и глубоко, проникая в ее рот языком. Мэй цепляется пальцами за его плечи, приникая к нему, у нее кружится голова. Она даже не сразу понимает, что мужчина в нетерпении уже развязал свою одежду и приспустил штаны. Только когда обнажённой плоти касается холодный воздух, она замечает, что и ее белье Тай успел стянуть.
