— Нет! — категорически покачала я головой. — Рисковать своей жизнью ради легенд? Я категорически против!
— Не все сивиллы злые. Есть и хорошие. Я найду с ними общий язык.
— Я — против! — с нажимом повторила. — Не отпущу тебя туда одного.
— А я сам и не пойду. Со мной будет Любомир, он уже согласился.
— А как же университет? И петиция? И я?
— С университетом на этой неделе все улажу. Больше он не будет стоять на пути моей личной жизни. Петиция меня совсем не волнует. А ты, Злата… Только ради тебя я это делаю. Ты же понимаешь, что Селена не успокоится, пока не уничтожит тебя. Поэтому другого выхода не существует.
— Существует! — слабо возразила я. — А оракулы? Почему ты не спросил о Селене у Петраковича?
— Это так не работает. Оракулы только намекают. Если бы он знал, что мне не стоит туда идти, то предупредил…
— Адам, — глухо повторила его имя и сосредоточила взгляд на своих коленях.
Почему всегда так? Только жизнь начинает налаживаться, обязательно появляется несколько сотен «но». Не хочу отпускать парня на поиски сивилл. Он может погибнуть, он может не вернуться ко мне…
— И когда ты отправляешься?
— В конце этой недели.
— Долго тебя не будет?
— Не знаю. Может, месяц, может, год…
— А как я узнаю, что с тобой все в порядке и что ты не погиб?
— Я буду писать тебе письма.
— Ежедневно?
— Каждую неделю. Злата, я о тебе позабочусь. Будешь жить в моих апартаментах. На них такая мощная защита, даже если университет развалится, то моя комната уцелеет. А еще сделаю тебе убежище на острове. Я сделаю все, чтобы ты осталась в безопасности.
— Не хочу, чтобы ты ехал, — шепотом сказала, чувствуя, как на сердце образуется новая рана.
— Я тоже этого не хочу. Особенно, когда ты вернулась, — мужчина поглощал меня своими нежными серыми глазами. — Расскажи, что ты помнишь про темноту?
Очевидно, Адам хотел перевести тему в более безопасное русло.
— Было темно. Холодно. Пусто. Я не могла двигаться и кричать. Существовала только тьма и мои мысли. А потом темнота словно взорвалась, и я попала в центр Ивано-Франковска. Не знаю, как так получилось… Далее нашла вход в Светотень, а на бульваре меня сразу встретил господин Петракович.
— А ты помнишь о том, как отпустила мою руку во время пространственного прыжка?
— К сожалению, нет. Только то, что мы стояли среди гор, тогда втроем взялись за руки, а уже в следующее мгновение я была одна среди той черноты…
— Странно. Во время ПУПА я почувствовал какую-то мощную энергию. Она, словно нарочно, оторвала меня от тебя. Боюсь, что кто-то все подстроил.
Как только Адам это сказал, браслет мгновенно нагрелся. Я едва сдержалась, чтобы не завизжать. Однако мое бледное лицо колдун все-таки заметил, потому спросил:
— Что-то случилось?
— Нет, — натянуто улыбнулась я, хоть браслет продолжал нагреваться. — Мне надо в туалет. Как думаешь, где он?
— Наверное, вот там, — указал на невысокие двери в нескольких метрах от нас.
Я двинулась туда, игнорируя ошарашенный взгляд Адама. А как только закрыла за собой дверь, Асвад сразу остыл.
— И что это было? — зашипела на коварного дракончика.
Но тот больше не подавал признаков жизни. Прикоснулась к темному камушку и вспомнила, что господин Петракович советовал, чтобы браслет стал невидимым и не излучал магический фон. Очевидно, что Асвад почувствовал какую-то опасность и решил предупредить меня.
— Ну ладно… Хм, какой же идиотизм: говорить с собственной рукой. Асвад, пожалуйста, стань невидимым и прекрати излучать магический фон.
Украшение потеплело и начало таять. Не прошло и минуты, как на моей руке уже ничего не было, хотя кожей все еще чувствовала нагретый металл. Прикоснулась к запястью и нащупала шершавые узоры.
— Ну что же, надеюсь это то, что ты хотел, — прошептала ему.
Послышался стук в дверь.
— У тебя все хорошо? — спросил Адам.
В голове пронеслась целая куча панических мыслей: сказать, что у меня расстройство желудка; может наплести о том, что голова внезапно закружилась; или наврать что-то такое, во что он точно не поверит?
Помощь появилась неожиданно: Асвад нагрелся, и в голове всплыли воспоминания о наших поцелуях с Адамом. Эта идея мне понравилась больше всего, поэтому я открыла дверь.
— Что-то случилось? — парень был обеспокоен и слегка напряжен.
— Пока нет, — хитро улыбнулась я и затянула мужчину внутрь. Сначала он оторопел, но как только я его поцеловала, все изменилось.
Мы превратились в диких голодных зверей. Его губы захватили мои в плен. Языки сплелись. Зубы кусали. Руки сжимали, доказывая, что я — его, без остатка и без запретов. В помещении вдруг стало очень тесно и жарко. Хотелось сбросить с себя всю одежду. Ладони сами заползли под его рубашку, и он, будто чувствуя мои желания, одним движением сорвал ее с себя… Потом схватил мои руки и, сложив их в замок над головой, горячо прижал меня к стене.
Его язык блуждал по моей шее. Сладкие поцелуи заставляли сходить с ума. Все вокруг стало каким-то нереальным, будто мы вдвоем одновременно опьянели. Адам сжимал мои ягодицы и тяжело дышал, а я чувствовала, что таю и готова перейти границу.
— Забери меня отсюда, — хрипло прошептала и уже через несколько секунд мы лежали на его широкой кровати.
Страстные поцелуи продолжились с новой силой. Одежда с наших тел исчезала невероятно быстро. Я дрожала от возбуждения, хотела почувствовать его в себе… И тут вдруг услышала чей-то голос:
— Я все понимаю, дело молодое… Но, Даниил, у нас срочные дела. Одна из твоих студенток только что выпрыгнула из окна, — нагло сказал Любомир Кирилецький, совсем не стесняясь двух обнаженных тел.
— Черт побери, — выругался Адам, резко остановившись. — Нашел время.
— Что поделаешь… — ответил мужчина. — Ладно, даю несколько секунд, чтобы ты оделся. Кстати, привет Злата, — хитро улыбнулся вампир и, прошептав что-то, растворился в воздухе.
А я просто замерла, словно меня ледяной водой облили. Всего несколько секунд назад была разгоряченная от страсти, а теперь лежу, не понимая, что вокруг происходит.
— Прости, — прошептал Адам и, чмокнув меня в щеку, начал быстро одеваться. — Я скоро вернусь.
Он на ходу превратился в ректора и, щелкнув пальцами, исчез из комнаты. А я осталась наедине со своими мыслями.
Глава 26. «Расставание»
Настроение было окончательно испорчено. Я оделась и лежала на диване, ожидая Адама. На сердце скребли кошки, чувствовалась атмосфера чего-то неотвратимого. Не знаю, сколько именно прошло времени. Возможно, час, а может, целая ночь. Но в конце концов дверь открылась и в комнату вошел мой любимый ректор.
