— Хорошо, что они ушли, — пробормотала Вивьен, решив сделать вид, что не видела выходки ребёнка. — Но сердце как-то всё равно не на месте.
Астрид посмотрела на неё долгим взглядом и неопределённо дёрнула плечом. Затем кивнула в сторону школы.
— Что ж, — согласилась Вивьен. — Спишем этот осадок на доставленное беспокойство. Ну что, на занятия?
Астрид с жаром закивала. Уж кто-кто, а она страсть как соскучилась по школе!
Как выяснилось, не она одна.
Даже вручении коралловой статуэтки за номинацию «Учитель года», даже, когда её портрет разместили в почётной галерее «Гордость гимназии» она не переживала такого триумфа, как сегодня, увидев после незапланированного двухдневного отсутствия искренние улыбки и жадные взгляды стайки островных ребятишек, которые, судя по этим самым улыбкам, очень, просто очень были рады видеть свою учительницу и с нетерпением ожидали следующего урока.
Именно в этот момент Вивьен как никогда ощутила, что очень счастлива в Драконьем Логове, просто до невероятности, до кончиков пальцев на ногах, счастлива.
С головой погрузилась в привычный поток информации, в спектр цветов и света, где белый цвет Изначального Знания, как учит Кирка-Цирцея, распадается на пять основных цветов, они, в свою очередь, на цвета радуги, а затем на мириады самых разнообразных оттенков, и каждый оттенок соответствует одному из узоров, символизирующих это самое Знание. А она, Вивьен — не что иное, как всего лишь зеркало, отражаясь в котором, цветовые спектры сливаются в единый узор, распределяемый между другими такими же зеркалами, которые в действительности тоже обладают этим самым Знанием — Лёгким, Радостным, Абсолютным… Нужно лишь подвести к нему, помочь вспомнить, и легче всего это удаётся с помощью игры… Ведь мир итак бывает порой слишком серьёзен, к чему его усложнять… Да, Вивьен чувствовала себя в этом потоке Знания в своей родной стихии, так, должно быть, чувствует море Астрид, а Йон — силу и небо…
— У тебя настоящий талант, девочка, — говорила ей сестра Тереса и целовала в лоб. А ещё прощала всевозможные проделки, объясняя остальным сестрам, что это всё пройдёт, а вот талант — учителя и нейтрализатора останется. Не все были согласны с сестрой Тересой, но именно она в итоге оказалась права.
Маги, несмотря на гиперактивность в подростковом возрасте, как известно, взрослеют раньше обычных людей, и если для кого-то ноша учительства в восемнадцать лет непосильна, то Вивьен было в этом в самый раз. Получая удовольствие от процесса обучения сама, жаждавшая новых и новых знаний, она неуловимо заражала готовностью учиться других, и это было для неё также естественно, как жить, дышать, радоваться каждому новому дню.
Сегодня был урок математики. И что можно найти интересного в скучных задачках из учебника? Но если совместить всё это с импровизированным театральным кружком, аппликациями и поделками на специальных досках, полным погружением в мир фантазий и воображения, где всё возможно, вообще всё… То знания и вправду покажутся не новой, пугающей информацией, которая способна растоптать тебя, повергнуть в яд тупости, но лишь плохо забытыми воспоминаниями, словно слово, которое вылетает из головы, а потом крутится на языке, не давая поймать себя за хвост. Ты хочешь вспомнить его, очень хочешь! Важнее этой задачи для тебя как будто ничего в этот момент не существует…
Именно поэтому получаемое знание усваивается мгновенно, моментально! И, что немаловажно, откладывается накрепко.
Вивьен пребывала в своей родной стихии — отражения и передачи информации, в состоянии, немного напоминающим транс с лёгкой эйфорической составляющей…
И поэтому не заметила, как дверь за спиной открылась.
О том, что что-то произошло, причём что-то неожиданное, незапланированное она догадалась по лицам учеников.
Кто-то хлопал широко раскрытыми глазами, кто-то хмурился, кто-то подобрался, словно зверь для прыжка — и все они смотрели ей за спину.
Тогда Вивьен обернулась, и, ахнув, выронила из пальцев мел.
В дверях, ухмыляясь стоял человек.
Не из островитян — по-крайней мере из знакомых Вивьен. А такого она бы запомнила.
И дело не в грубых чертах лица, квадратной челюсти и раздвоенном подбородке, покрытым сизой щетиной. Взгляд. Пристальный. Цепкий, как у охотника. У кого-то она недавно видела такой же взгляд. Ну вот прямо недавно видела!
У этого самого герра Мэдсона, точно! Он тоже буквально буравил глазами.
Но в остальном — более непохожих друг на друга людей представить было сложно.
Герр Мэдсон — аристократ, это было видно сразу. Высокий, статный, широкоплечий.
Этот же сутулый, коренастый, с непропорционально длинными волосатыми руками. Одет небрежно и, пожалуй, бедно. Широкие рыбацкие портки в пятнах и заплатах, небрежно заправленная с одного бока рубаха, из-под видавшей лучшие виды шляпы торчат соломенные пряди.
— Что вам угодно, герр? — быстро нашлась Вивьен.
Тот, глядя на неё, осклабился.
Вид у него был при этом такой, словно обнаружил вдруг самородок среди горной породы, в месте, где меньше всего ожидал.
— И вам здравствуйте, фрекен, — ответил человек и задумчиво пожевал губами.
Голос у него оказался хриплый, какой-то каркающий.
Неприятный голос. Под стать хозяину.
Он цокнул языком и огляделся.
От того, что этот неприятный человек разглядывал детей, словно зверушек в зоопарке, у Вивьен внутри всё заклокотало.
Транс от передачи знаний оборвался, сменился злостью и чем-то ещё. Пряным, первобытным, с резким запахом мускуса.
Животным желанием защищать!
— Вы не ответили на мой вопрос, герр, — тихо, но так, что снова завладела вниманием человека, произнесла Вивьен. Пальцы её сжались. Если бы человеку вздумалось опустить взгляд, заметил бы, как по пальцам этой очаровательной девочки-женщины побежали голубые искры.
Она никогда не была сильна в боевых заклинаниях, но вот, например, ледяным укусом приложит, так приложит! В конце концов, он один, а их много…
Но тут словно какой-то шутник, из тех, кто смотрит на этот мир свысока, услышал её мысли…
Потому что за спиной неприятного человека замаячил ещё один. Долговязый, тоже похож на рыбака, с какими-то крючьями на поясе. Он смотрел через плечо первого и тоже на Вивьен.
— О как, — сказал он грубым голосом. — Вот это удача!
— Кто вы такие? — нахмурилась Вивьен, внутренне приготовившись драться.
Происходящее ей совсем не нравилось. И, судя по напряжённому молчанию детей, не ей одной.
— Тише, цыпа, тише, — сказал второй и похлопал по плечу того, кто стоял спереди. Тот тут же отвратительно осклабился, что напомнило Вивьен оскал хищника, который собирается прыгнуть. — Мы не хотим ничего плохого.
