Потом интерес гостей плавно переключился на то, как скоро Марку наскучит эта холодная рыба, и он вернется к оставленной любовнице. И оставленной ли? Возможно, мрачный вид жениха просто маскировка?
Обидно было, что настоящего скандала, сколько ни ждали, так и не произошло.
Настоящий скандал случился после, когда хозяева остались одни, и двери особняка закрылись.
***
Олег много выпил на свадьбе, однако держался неплохо, был весел, много шутил. Но потом, когда все закончилось, в кабинете Серова здорово вспылил. А тот молча слушал, глядя на него без обычной своей насмешливости. Наконец молодой мужчина выговорился и уже просто сидел понурив голову.
- Ты правда отдал бы мне её? - спросил тихо.
- Если бы Марк облажался? - уточнил Серов. - Да.
- И «Лозинки»?
Тот в знак согласия прикрыл веки. Олег покачал головой.
- Старый лжец...
Серов тихо засмеялся, потом положил скрещенные руки на стол и проговорил:
- Поезжай, проветри голову. Вернешься, поговорим. А сейчас иди, Олежек. И позови мне сюда Романа.
***
Не тот эффект. Вовсе не тот результат, на который Роман рассчитывал. Появившись на этой цирковой свадьбе, устроенной папашей, с женщиной, которую тот приказал не принимать, Роман хотел показать всем, что время отца прошло, а он сила. Он будет решать, с кем объединяться, а кого посылать лесом.
А вышло немного наоборот. Феликсу каким-то образом удалось его вместе с Ириной задвинуть. И все сразу смазалось. Скатилось в обычную пошлость.
Маркса Савельева Роман терпеть не мог, Марк был первым, кого надо было бы послать далеко и надолго. А вместо этого выживший из ума папаша передал ему значимый кусок семейного бизнеса. Роман собирался оспорить его решение и заставить отца пересмотреть вопросы наследования. Олег тряпка, у него каждый раз, когда начинаются серьезные разговоры, язык затыкается в задницу. А он сможет. Надо было только дождаться окончания этого балагана.
Но потом случилась одна неприятность. Маленький гадкий эпизод.
Ирина выпила лишнего, прогуливалась между гостями. Выбрав момент, когда Роман с братом и отцом стояли с женихом в сторонке, подошла и взяла его под руку. И потащила на танцпол. Не известно, на что рассчитывала, Марк, увидев её, просто отвернулся. Зато папаша выдал порцию яда.
- Марк, у тебя нет какой-нибудь ненужной одежды? Передашь Роме на вырост. А то, я смотрю, ему нравится за тобой донашивать.
Намек был убийственный. Роман не успел отойти и хорошо слышал.
И потому, когда Олег передал, что отец хотел его видеть, Роман уже знал, что именно папаше высказжет. А тот был спокоен.
- Проходи, - указал ему жестом на кресло.
Вечно так. Указания. Делай то, делай так. Достало!
- Ну что, Рома, доволен? Удалось?
Участливо так, Роман чуть не задохнулся от злости.
- Ты НЕ имел на это права.
- Да? - старик откинулся в кресле. - Ну расскажи мне о правах.
В этот момент он напомнил Роману одряхлевшего хищника. Зубы выкрошились, а все язвит, выеживается, пытается удержать власть.
- Ты НЕ ИМЕЛ права без согласия всех членов семьи отдавать какой-то твари часть семейного бизнеса. Нам следует поднять вопрос о целесообразности твоего правления. И я буду настаивать на пересмотре права наследования.
- А я уже пересмотрел, - насмешливо проговорил тот, склонив голову набок. - По новому завещанию ты можешь рассчитывать только на часть того, что принадлежит твоей матери. Не так уж мало, если тратить с умом.
- Что? - перекосился Роман. - Ты что, из ума выжил? Да кто позволил тебе так так поступать?!
- Это мое право, Ромочка. И я буду поступать со своим достоянием как сочту нужным. А теперь иди к своей маме, пусть объяснит тебе кое-что важное. И да, вот еще, - он вытащил из ящика стола конверт большой конверт из плотной бумаги. - Передай ей, это освежит память.
Разговор с матерью вышел кошмарный. Она уже легла спать, Роман практически вытащил её из постели. Сначала неприязненно от всего отмахивалась, потом, когда увидела содержимое конверта, разразилась проклятиями.
- Гад! Он столько лет знал об этом и молчал?! Ссссука мелочная. Ненавижу! Жаль, что он раньше не издох!
В конверте, что он передал Роману, был пожелтевший от времени лист с медицинскими данными. Сделанный много лет назад анализ ДНК. Беспристрастное свидетельство простого факта, что Феликс Серов не являлся его отцом.
Однако это был удар. Хотелось схватить мать за грудки и трясти, пока не вытрясет правду, а потом к чертям разнести тут все. Но внезапно накатило холодное осознание. Он сейчас не в себе, нужно отстраниться остыть. И только потом решать, что делать.
***
Когда молодой человек выхватил у него конверт и стремительно вышел, Серов поднялся из-за стола, отошел к окну и замер в своей любимой позе.
Смотрел сквозь тонкую занавеску в ночь. Вспоминал, каково это было, случайно узнать, что жена переспала с одним из его деловых партнеров, а потом, спустя время, у него родился долгожданный сын. Единственный ребенок!
Партнера он уничтожил, пустил по миру. Ларису... Надо было прогнать к чертовой матери тоже. Но совместный бизнес, дети. Ромке тогда было пять лет, Олегу десять. Все это разорвать на тот момент оказалось трудно. С тех пор она перестала существовать для него.
А надо было тогда и её уничтожить, потому что она потом сделала то, что сделала.
Серов стоял у окна достаточно долго, видел, как отъехали от дома друг за другом две машины. И знал, что утром уедет Олег.
Усмехнулся про себя. Осиное гнездо, в которое кипятка плеснули, а не дом.
Но времени мало, а ему предстояло сделать еще очень многое.
Глава 35
А поутру они проснулись.
Больше Лизе нечего было сказать.
Проснулась она неожиданно рано, хотя ночью долго ворочалась, прислушиваясь к звукам извне. А он ходил по дому, Лиза слышала его шаги. И это...
Не то, чтобы было страшно, она уже поняла, что достаточно безразлична этому человеку, и набрасываться на нее он точно не будет. Но у нее невольно замирало сердце, когда шаги слышались слишком близко. Но ведь это его дом, и в своем доме он имеет право ходить там, где ему вздумается.
Однако насколько легче стало, когда шаги наконец стихли. И все равно она заснула после этого далеко не сразу. Непонятное разочарование. Глупо. Как будто ждала чего-то.
Разбудил солнечный свет. Вчера у Лизы было единственное желание стянуть с себя смертельно надоевшую одежду, принять горячий душ и забраться в постель. Сейчас, при свете дня, настроение изменилось. Днем вообще все виделось немного иначе, и впечатление оказалось даже лучше, чем она ожидала.
