Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 42
— Про письмо ничего…
— Изложите всё по порядку, — попросил Буров.
Лера рассказала о том, как её приняла Лариса и как та была смущена и любезна в то же время, короче — обо всём. Потом вспомнила про приход супруга. Только сейчас, воскресив в памяти ту сцену, она поняла — тут было что-то не то. Почему Лариса так изменилась в лице с приходом мужа, испугалась, как ребёнок, которого застали за шалостью?
— Она не сказала мужу, что пригласила меня.
— И что вы видите в этом подозрительного?
— Когда пришёл Жаркович, жена не знала, как оправдаться.
Эта деталь заинтересовала Бурова, и он попросил поподробнее рассказать о реакции обоих супругов.
— Мне трудно это выразить… но я почувствовала…
— И что вы думаете об этом?
— В любом случае поведение Ларисы Жаркович трудно объяснить.
— То есть вы считаете, что это поведение человека, который совершил ошибку в отношении другого и ищет, как бы её исправить.
— Да… но, может, это только впечатление…
— Если впечатление вас не обманывает, то, значит… мы на верном пути, — заключил Буров. — А что касается Аркадия Жарковича… как бы это сформулировать… Я иду сейчас по следам некоего «мистера Холмса» из министерства. Я разве не говорил? — усмехнулся капитан.
— Нет, а кто это такой? — удивилась Лера.
— Некий приятель Жарковича и, судя по всему, всю историю излагал с его слов. — И Бурову пришлось повторить рассказ уборщицы об игре в убийство на вилле «в ночь, когда шёл проливной дождь».
* * *
Следуя намеченному плану — узнать поближе всех, кто связан с драмой в пансионате «Опушка», — Буров решил повидать сына Ларичева.
Кирилл Ларичев занимал должность заведующего отделом сырьевых ресурсов Одинцовского таможенного терминала. Направляясь к нему, Буров перебрал в памяти всё, что знал об этом человеке. Возраст — тридцать пять лет. Закончил три курса таможенного отделения Института торговли. С четвёртого, выпускного, ушёл, стал работать. Благодаря связям отца — сначала в Мосторге, потом на таможне, где и закрепился. Говорили, что он деловой человек, а в работе — педант, прочили ему большое будущее на этом поприще. Женат. Двое маленьких детей.
По дороге Буров заглянул вначале в административный отдел. Там, при первых же вопросах, заведующая воскликнула:
— О, это прекрасный работник! Обходительный, воспитанный молодой человек! Жаль, что бросил институт, но вроде собрался продолжать и получить диплом! Из него получился бы великолепный бизнесмен.
Больше Буров ничего не стал спрашивать. Почему-то заявление заведующей только усилило его антипатию к этому труженику таможенных полей. С таким чувством он вошёл и в кабинет к Кириллу Ларичеву. Вопреки ожиданиям, тот оказался довольно плюгавым, хотя и загорелым молодым человеком. Его бесстрастное, никакое лицо украшали разве что необычные кудри, как у Ильича в детстве. Он вышел навстречу капитану, производя много шума, — слишком много для его роста и объёма, — заискивающе улыбаясь, как перед человеком, которому он чем-то обязан или будет обязан.
— Входите, присаживайтесь, пожалуйста, капитан. Чем могу быть полезен? Да садитесь же…
Буров огляделся. Кабинет был с претензией — помпезный длинный стол, цветы, стильная мебель, крутой компьютер, модный телевизор.
— Чем могу быть полезен сыщикам? — повторил хозяин кабинета.
Буров испытывал лёгкое смущение.
— Дело довольно запутанное… — начал он.
— Да… да… я понимаю.
Буров физически ощущал, как тот пытается угадать цель его визита.
— Это связано с тем давним происшествием, когда ваш отец…
— Ого! Да ведь прошло столько времени! Какой смысл имеет?..
«Он испугался или мне показалось?» — подумал Буров.
— Есть кое-какие неясности, и мне понадобится ваша помощь.
— Прежде всего, учтите, что я никакой связи со стариками не имел и не имею. У меня свой дом… жена, дети… табачок врозь, как говорится.
— И всё же… Я хочу спросить вас, не бросалось ли вам в глаза что-либо особенное в поведении родителей в тот период? Так, в общем?
— Господи, да они всегда были недотёпами, оба! Всегда! Сами толком не понимали, что делали и что надо было делать! Размазня какая-то!
— Прошу вас ответить на вопрос, — сухо прервал его Буров.
Он снова ощутил прилив антипатии к этому молодому человеку. От резкого тона Бурова улыбка с губ Кирилла Ларичева слетела. Он часто и испуганно заморгал.
— Да… пожалуйста… какой вопрос?
— Вы замечали что-нибудь необычное в поведении вашей матери после операции?
— Нет. Разве только что она стала ещё нервознее, чем прежде.
— А после смерти вашего отца?
— А с тех пор — ещё хуже. Из дома не выходит и никого не желает видеть. Во всяком случае у нас с ней — никаких контактов. Деньги — отдельно, дом — отдельно! Уверяю вас!
— Не понимаю, — удивился Буров, пытаясь уловить, к чему клонит собеседник.
— Буду откровенен — я рассуждал так: папаша мой — дряхлый старик. Не сегодня завтра у него обнаружится недостача, и… давай, Кирилл, выкладывай денежки, — мы ведь ближайшие родственники!
— «Давай, Кирилл, выкладывай…» — машинально повторил Буров.
— А что? Я не прав? — осклабился Ларичев-младший, как при удачной шутке.
— Вот так, значит, вы рассуждали…
— А что… Неверно? Чего стоит эта история с ревизией… И что, если бы он вовремя не умер, а с ним и тот, другой ненормальный старик, как его то бишь?..
Буров смотрел на белые и крепкие зубы собеседника, так не вязавшиеся со всем его обликом. К своему ужасу, он подумал, что не прочь был бы двинуть по этим белым зубам кулаком — вот бы разлетелись они! — но тут же взял себя в руки. «Прекрасный работник, обходительный, тонкий молодой человек», — вспомнились рекомендации заведующей. «Где же его манеры?» — поражался Буров.
А Кирилл Ларичев тем временем продолжал:
— Никогда не знаешь, что тебя ждёт, ведь так? Я буду здесь вкалывать с утра до ночи, а ко мне милиция заявится по вине родаков? Пф-ф, они же тёмные… старики-то… Что вы думаете?
Буров молчал. Долго молчал, изучая взглядом собеседника, не в силах уяснить себе, откуда взялся такой фрукт. Замолк и тот, вопросительно поглядывая на визитёра. «В конце концов, чего этому менту от меня нужно?» — лихорадочно гадал он.
А Буров уже приготовился атаковать.
— Где вы находились в день смерти вашего отца?
Кирилл ответил не сразу. «Если отвечу точно, то это будет означать, что я продумал ответ заранее».
— Бог ты мой! Разве вспомнишь, капитан? Столько времени прошло!
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 42
