В глазах его зажглись так хорошо знакомые ей лукавые огоньки.
— Ну, поскольку девушка моей мечты ушла к другому, придется начинать поиски заново.
— Бывают, знаете ли, кандидатуры и похуже Элеаны, — пробормотала Клэр.
— Действительно, — с неожиданным энтузиазмом согласился Спиро. — Я ее часто вспоминал за эти недели. — Молодой человек огляделся по сторонам. — А она сегодня здесь?
— Где-то здесь. — Неужели и Элеане наконец улыбнется счастье? — Ищите ярко-фиолетовое платье. Хотя ярких платьев тут нынче в избытке, — шутливо добавила она. — Похоже, я здесь единственная птичка с тусклым оперением.
Спиро подчеркнуто восхищенным взглядом окинул ее сверкающие глаза, изящные алые губы, точеный носик и каскад блестящих золотистых локонов.
— Ваше оперение не может быть тусклым. Вы всегда прекрасны. Маркос — счастливчик!
Интересно, а сам-то он так думает? Клэр невольно вздохнула, и тут же сердце ее оборвалось: в нескольких шагах показалась пара, столь увлеченная друг другом, что не замечала никого вокруг. Сабрина была сегодня особенно хороша в облегающем платье цвета морской волны. Она завлекающе поглядывала огромными черными глазами на Маркоса, а тот, казалось, только о том и мечтал.
Конечно, Клэр и сама могла бы догадаться, что без Сабрины вечер не обойдется. Еще бы, давняя подруга Олимпии, не говоря уж о Маркосе. Вот, кстати, любопытно, насколько тесной была их дружба?
— А между Маркосом и Сабриной что-нибудь было? — не подумав задала она Спиро сей животрепещущий вопрос.
Тот замялся.
— Боюсь, на это в состоянии ответить лишь сам Маркос.
— Да, разумеется. — Клэр уже жалела о своей несдержанности. — Простите, Спиро, мне не следовало спрашивать.
— Если вас это хоть немного успокоит, то Сабрина не та женщина, с которой лично я захотел бы связать мою судьбу, — после некоторой паузы произнес Спиро.
И что, спрашивается, он имел в виду? Вряд ли то, что она не привлекает его физически. Ни один пылкий и темпераментный грек не в состоянии равнодушно видеть такую красавицу. Но уточнять Клэр побоялась.
Когда она вновь подняла взор, Маркос с Сабриной исчезли. Куда, зачем? Клэр даже думать об этом не хотелось.
Пробираясь сквозь толпу, к ним шла Элеана. Фиолетовое платье выгодно подчеркивало прелесть тонкого девичьего стана. Губы были накрашены такой же фиолетовой помадой, ногти на руках тоже. Экстравагантно? Возможно, но Элеане шло изумительно.
Они со Спиро тотчас же завели беседу на греческом. Клэр пока понимала в лучшем случае одно слово из десяти, тем более в столь живом темпе, но сейчас все было ясно и без слов. Первой опомнилась Элеана.
— Ничего, ничего, — заверила ее Клэр. — Мне ведь никогда не усовершенствовать мой греческий, если все постоянно будут приноравливаться ко мне и говорить на английском. Надеюсь, через год я буду владеть греческим свободно.
А еще, невольно подумала она, через год я уже стану матерью. Буду ли я к тому времени лучше знать человека, за которого вышла замуж?
Краем глаза она заметила, что один из гостей уже несколько минут топчется поблизости, явно ожидая ее внимания. Сославшись на обязанности хозяйки, Клэр оставила Спиро с Элеаной вдвоем, нацепила на лицо светскую улыбку и направилась к незнакомцу.
— Ангелос Попандопулос, — представился эффектный щеголь, пожирая ее взглядом. — Уже битый час сгораю от нетерпения сказать вам, что вы прекрасны. Красотой вы затмеваете всех женщин на этом приеме.
Что и говорить, Клэр доводилось слышать комплименты и потоньше. Однако положение обязывает.
— Вы мне льстите, мистер Попандопулос.
— Ангелос, — поспешно поправил он. — Если мы собираемся стать близкими друзьями, зовите меня просто Ангелос.
Клэр с трудом сдержалась от смеха.
— А мы собираемся стать близкими друзьями?
— Ну разумеется. — Он искренне удивился. — Ведь вы чувствуете то же, что и я. Я знаю это, я прочел это в ваших глазах!
Нечестно, конечно, было дразнить беднягу, но искушение оказалось слишком велико. Ангелос Попандопулос был так уверен в собственной неотразимости! Клэр подпустила в голос сожаления.
— Увы, иной раз приходится бороться с собой.
Ей еще не приходилось встречать в жизни классический тип опереточного героя-любовника. И вот он стоял перед ней, прямо хоть сейчас на сцену.
— Но зачем, зачем бороться? — томно-настойчиво проворковал Ангелос.
Хорошего понемножку. Пора кончать эту комедию.
— Затем, что у меня есть муж, — пояснила Клэр, стараясь обойтись с незадачливым соблазнителем мягче, чем он того заслуживал. Но тот лишь пренебрежительно пожал плечами.
— Ваш муж не гнушается интрижками на стороне, так почему вы должны себя ограничивать?
Конечно, на подобную провокацию можно было ответить лишь презрением. Рассудком Клэр это прекрасно понимала, да вот только внять ему была не в состоянии.
— С кем? — вырвалось у нее.
— Разумеется, с красоткой Сабриной, — ответил Ангелос, будто поражаясь наивности вопроса. — Это ни для кого не секрет. Наверняка есть и другие. Маркос из тех мужчин, которым недостаточно одной женщины.
Клэр еле сдержала протестующее восклицание. Ведь, если подумать, Ангелос не сказал ей ничего, что она бы себе уже не говорила раз сто.
— По-моему, вам лучше уйти, — с трудом держа себя в руках, произнесла она.
— Досадно. — Ангелос вздохнул. — А я-то думал, вы и впрямь неординарная женщина.
Резко отвернувшись, Клэр заспешила прочь, боясь, что еще секунда — и она сорвется. Ну уж нет! Как бы ни разрывалось от муки сердце, окружающие не должны ничего заподозрить. Она замедлила шаг и снова сделала приветливое лицо.
9
Как и предсказывал Маркос, София произнесла свой коронный тост. Причем, к изумлению Клэр, призвала всех выпить еще и за «очаровательную супругу моего милого мальчика». Маркос привлек жену к себе и поцеловал сначала в щеку, а потом в губы. Клэр покорно вытерпела его объятия и поцелуи, хотя была уверена: ее губы не первые, что он целует за последний час.
— Долгой жизни и счастья, — пожелала она ему по-английски, старательно изгоняя из голоса даже намек на сарказм.
Однако Маркос, отличающийся поразительной проницательностью, почуял неладное. Следующие полчаса он не отходил от жены ни на шаг, жестом собственника обвив рукой тонкую талию. Сабрины нигде видно не было. Но Клэр от этого легче не стало. Соперница незримо стояла рядом с ними, за плечом мужа.
Но вот наконец ушел последний гость. До ужина оставалось еще несколько часов. Не в силах оставаться наедине с Маркосом, Клэр вышла в сад. Стояла удушливая жара, к вечеру небо затянули тяжелые, отливающие грозной синевой тучи. Похоже, собиралась гроза.
