Повелителя Костей в его голосе слышно не было. Ей на смену пришли задумчивость и лёгкая растерянность. В данный момент он, как и все прочие Старейшины, прикидывали про себя, сколь сильно изменился расклад и в чью же сторону теперь склоняются чаши весов.
— Потери Кумо в Первой Мировой Войне были ощутимы, но отнюдь не катастрофичны, — начал говорить Хизэо, — Далее они не участвовали ни в одном крупном конфликте за пределами своей Страны, так что с уверенностью можно сказать, что их военный потенциал вырос как минимум вдвое от того, что они показали нам когда-то. А это значит, что против нас выступят от пятидесяти, до семидесяти тысяч шиноби. Мы же можем выдвинуть против них лишь семнадцать тысяч наших бойцов, и ещё десять пришлых. Куда сподручнее было бы находись они внутри Защитного Периметра, но подобное я считаю излишне рискованным. Всё же в их верности мы до конца не уверены. При любых раскладах у нас почти втрое меньше людей. Однако, преодоление Первого Рубежа не обойдётся без потерь, а Второй оснащён множеством комплексов поддержки, так что если и принимать бой, то только там. На этой позиции наши бойцы смогут эффективнее всего сдерживать неприятеля, а Кири откроется отличная возможность для удара стыла, пока Кумо будет зажата меж Первым и Вторым Защитными Периметрами.
— Согласен с Хизэо-саном, — взял слово Старейшина Такаюки, — И раз уж Кагуя сказал, что сдержит Демона, то нам стоит подумать о том, что противопоставить Третьему Райкаге. Говорят он безумно силён. Необходимо продумать план по его устранению или сдерживанию.
— Этим я займусь лично, — вдруг проговорил Ашина, прекрасно зная что последует за его словами, но вопреки ожиданиям Зал наполнился не громкими возгласами, но мертвенной тишиной. Старейшины неверующе переводили взгляд с Главы Клана на себя, пока наконец Такаюки-сан не прервал тягостное молчание:
— Ашина-сама, мы знаем о вашей силе и мудрости. Никто здесь не ставит под сомнение ваш опыт и мастерство, но на стороне Райкаге молодость и огромный талант… Он убьёт вас!
— Я знаю, — в противовес говорившему голос Главы Клана Узумаки был ровным и спокойным.
— Не говорите так! — со странной смесью истового, праведного гнева и тягостного смирения перед неизбежным роком, прокричал Иошинори, — Мало-ли что там говорят об этом мальчишке! Вы ещё всем этим молокососам фору дадите!
— Да и вообще, с чего бы вам рваться в бой, — тут же поддержал своего давнего врага и соперника Микайо, — У нас достаточно сильных шиноби, что готовы до последнего вздоха защищать свой родной дом! А после того как всё это закончится ваш опыт и мудрость будут нужны нам как-никогда! И…
— Хватит, Микайо, — вдруг перебил его Старейшина Тэмотсу, с тоской глядя на давнего друга, что безмолвной каменной статуей взирал на все их попытки убедить его одуматься, — Ашина всё уже для себя решил. И решил верно.
— Тэмотсу-сан, как вы можете так говорить⁈
— А как вы можете быть так слепы⁈ — вдруг неожиданно сильным и глубоким голосом, так непохожим на привычное старческое бормотание, обратился к собравшимся старец, — Наша Дом вот-вот предадут огню и разорению, наши знания и сокровища разграбят и поделят меж собой те, кто не достоин даже взирать на них, а всё что вы можете это лишь спорить друг с другом, да искать виноватого! «У нас достаточно сильных шиноби, что готовы до последнего вздоха защищать свой родной дом!» — зло передразнил он их недавние слова, — А то что им ещё жить да жить, вы не подумали⁈ Зря только угробите ребятишек!
— Мы вовсе не…
— Вот именно что не! Сами давно ведь уже всё поняли. Два у нас пути осталось! Либо будем сражаться до конца, и тогда, быть может, единицы, оставшиеся в живых, встретят рассвет как Победители, а тысячи отцов, жён, сыновей, дочерей, братьев и сестёр так никогда и не вернутся домой! Либо же свою жизнь отдадут те немногие, кто действительно готов с ней распрощаться, дабы остальные жили и написали новую историю Клана Узумаки, с гордостью вспоминая тех кто остался.
— Т-тэмотсу-сан… Ашина-сама…
— Всё так, — вымолвил наконец Глава Клана, обведя взглядом ошарашенные лица Старейшин, — Драться до последней крови ради клочка земли, либо дать молодому поколению возможность жить дальше и увидеть новый рассвет нашего Клана. Для меня выбор очевиден. Однако никого из вас я к нему не обязываю. Вы правы — в эти непростые времена Клану нужны будут ваш опыт и мудрость, я надеюсь… нет, я настаиваю на том, чтобы вы ушли вместе с прочими Узумаки, как только придёт время.
Зал снова был тих. Лишь завывание ветра за окном, да начавший опадать на землю мелкими каплями дождь нарушали эту гробовую тишину.
Прошла минута. За ней вторая. Минул час, а Старейшины так не проронили и слова.
Наконец один из них молвил:
— Надо бы мне проверить Архив. Знаю, Ашина-сама, вы всё наверняка уже скопировали и передали кому надо, но мне так будет спокойней. Заодно посмотрю как там фуин, что отвечают за подрыв Хранилища. Плохо будет если вдруг подведут в нужный момент.
— А мы с Шуичи, — под короткий кивок названного Старейшины, пробурчал Иошинори, — Обойдём тренировочные полигоны и лаборатории. Их защитные вязи, если подойти к делу умеючи, могут быть крайне нестабильными. Надо только всё верно подгадать, чтоб не рвануло раньше срока.
— Проследим, — коротко бросил Такаюки-сан, — Заодно надо пройтись по городу — негоже такую красоту оставлять тем, кто, как выразился, Тэмотсу-сан — не достоин на неё даже смотреть.
— А я тогда обойду бойцов, — подытожил Хизэо-сан, — А то знаю я некоторых — как дойдёт до дела, так тут же своевольничать начнут. Ещё помрут по чём зря. А так — проинструктирую кого надо и как миленькие побегут в Коноху, только пятки сверкать будут!
— А мне вы роли значит не оставили, — уже зная к чему всё идёт, устало откликнулся Тэмотсу-сан.
— Твоя роль, старый друг, самая важная, — взял слово Глава Клана, с улыбкой встретив раздражённый взгляд давнего товарища и наставника, — Удержать все эти буйные головы, когда пыль уляжется. Никто другой с ними уж точно не совладает.
— Вот так вот, значит? Сам заливал, что надо бы дать пожить молодым, а по итогу спасаешь старую перечницу вроде меня? И не стыдно?
— Немного. Всё же я не понаслышке знаю, сколь тяжко управляться с этим великовозрастным шпаньём, но верю — ты справишься. А посему на этом объявляю Заседания Совета законченным. И да помогут нам Боги.
* * *
Зайдя в личные покои сына Ашина знал, что застанет его там. На отпрыска вид пустых улиц родного города, в котором он вырос и счастливо жил столько лет, наводили тоску и апатию. Вот он и предпочитал всё свободное от забот время
