Кивнув, я подошла к двери в гардеробную и открыла ее.
– Идем, – позвала, входя внутрь.
Несмотря на то что меня ждал довольно трудный разговор, я не ощущала себя слишком взволнованной или растерянной.
Вздохнула тяжело. С тех пор как я увидела своего мужа, все мои мысли крутятся вокруг него. Даже сейчас. Хочу быть рядом. Хочу прикасаться. Смотреть. Целовать. Прислушиваться к его дыханию.
Надеюсь, когда он придет в себя, сила уз немного ослабнет. Иначе все мои мысли навеки будут принадлежать лишь ему одному.
Это даже немного пугает. Странно, но я все равно ощущаю себя... счастливой.
– Безумство, – пробормотала я, выбирая платье.
– Что-то не так, ваше величество? – пискнула испуганно служанка.
Я хмуро глянула на нее.
– Ничего. Тебе показалось.
Отвернувшись от девушки, продолжила подбирать себе платье. Нужно поторопиться. Чем быстрее начнется этот разговор, тем скорее закончится. И тогда я смогу вернуться обратно. К своему мужу.
Часть 21Началось все, конечно же, с обвинений со стороны Гордона. Думаю, что более-менее в рамках приличия его держало присутствие моего отца, братьев и всех геральдов, собравшихся в кабинете как по команде. Не удивлюсь, если они чего-то подобного ожидали и готовились к этому моменту изначально. Я даже не удивилась, что они все тут. Наверное, действительно пришло время все обсудить, обменяться мнениями и хоть что-то решить. Думаю, что отец не только Гордона сюда привел, но и всех остальных.
С любопытством осмотрев геральдов, я почувствовала некоторую растерянность. Все смотрели на меня выжидающе, словно ждали какой-то команды.
Мельком глянув на отца, я в легкой панике заметила его кивок. И что это означает? Кто бы еще мне рассказал заранее, чего они все от меня ждут.
Вдохнув и выдохнув, я попыталась унять дрожь в заледеневших руках.
– Итак, – начала я, заметив, как собравшиеся слегка оживились, – мы собрались тут, чтобы обсудить сложившуюся ситуацию.
Обведя взглядом геральдов, я едва удержала себя на месте. Хотелось вскочить и покинуть эту комнату. Надо же, еще совсем недавно я совершенно не беспокоилась, но под этими взглядами мне стало так неуютно и тревожно, что волнение и паника не заставили себя долго ждать.
Надеюсь, когда-нибудь я смогу воспринимать все происходящее с хладнокровием и отстраненным спокойствием, которым, несомненно, должны обладать все правители.
– Если вдруг кто-нибудь еще не в курсе последних событий, – продолжила я, поняв, что никто говорить пока ничего не собирается, – то я поясню. Многие столетия назад наши предки по какой-то неизвестной нам причине пошли на предательство и запечатали силу своего короля и друга, наложив на него печать Вечной жертвы.
Я замолчала, отслеживая реакцию присутствующих. Большинство геральдов потемнели лицом и напряглись. Несколько непонимающе вертели головами, явно не зная, о чем идет речь.
– Берхарт, расскажи, пожалуйста, что такое печать Вечной жертвы. И про копья Энатона не забудь.
Потерев руки, я попыталась хоть немного согреть пальцы, пока старший брат обстоятельно рассказывал обо всем, что знал сам. Говорил он вполне понятно, не слишком вдаваясь в ненужные подробности, но и не опуская важных деталей.
Вскоре в кабинете не осталось никого, кто не понимал, что именно натворили наши предки. Гордону происходящее не нравилось. Он постоянно порывался вскочить и что-то сказать, но тяжелые взгляды геральдов заставляли его терпеливо молчать. И нет, никто не вел себя по отношению к нему пренебрежительно или нагло.
Геральды оказались вполне здравомыслящими людьми и понимали, что теперь уже бывший король попал в непростую ситуацию. По сути, он не был в чем-то виноват. Он просто родился обычным человеком, и его не приняла магия. Из-за этого он, сын короля, казалось бы законный наследник, потерял трон.
В королевстве не может быть двух королей. Как бы Гордону ни хотелось обернуть всё в свою пользу, но шутить с магией очень опасно. Она явно дала понять, что не желает видеть его на троне.
Возможно, он знал обо всем с самого начала и поэтому вырос таким невыносимым человеком. Кто знает, каким бы он стал, если бы всегда был уверен, что корону Хальдора у него однажды вот так просто не отнимут.
– У меня нет сомнений в том, что человек, которого мы нашли, именно первый король Хальдора. К тому же, – я приподняла руку, показывая всем знак уз,– магия связала меня именно с ним.
Несколько геральдов с любопытством посмотрели на Гордона. Тот тут же вспыхнул, разозлился, а потом слегка нервным движением снял перчатки, демонстрируя всем совершенно чистые руки. При этом он что-то шипел и кидал на меня ненавидящие взгляды. Я думала, с ним будет больше проблем и он не станет участвовать во всем этом.
– Как видите, Гордон не является моим мужем.
Судя по всему, геральды и так уже все поняли, поэтому не выразили никакого удивления.
– Почему ты думаешь, что это именно первый король? – зло спросил Гордон. – Может быть, это какой-нибудь опасный колдун, которого таким способом за что-то наказали? Ты не подумала об этом? Кто знает, кого ты со своим папашей вытащила? Думаешь, те, кто жил раньше, были глупее тебя? Если он что-то натворит, то ты, да-да, именно ты будешь во всем виновата.
Он рассмеялся, вскидывая голову и весело сверкая глазами.
– Я не думаю, что это просто какой-то колдун, – тихо сказал Леодмар Бортвик. – Вы ведь тоже это чувствуете? – спросил он, оглядывая остальных геральдов.
– Я полагаю, что наши предки дали какую-то магическую клятву на крови, – сказал отец.
– Исключено, – отмахнулся от этих слов невысокий полный геральд на вид лет семидесяти. На самом деле ему могло быть уже более ста пятидесяти. Кажется, это был Роймар Тадистри. – При всем моем к вам уважении, вы говорите глупость. Если бы наши уважаемые предки дали первому королю клятву на крови, то они не смогли бы сделать то, что они делали. Клятва им бы этого не дала.
– Но позвольте, – тут же вскинулся Берхарт, явно в чем-то несогласный с Роймаром. – Мы не знаем текста этой клятвы. Вполне возможно, что она исключала только убийство. Это бы объяснило то, почему первого короля не просто убили, а заточили. Вероятно, именно из-за клятвы.
Роймар фыркнул, сложив пухлые, покрытые глубокими морщинами руки на внушительном животе, и посмотрел на моего брата так снисходительно, что Берхарт едва не поперхнулся от возмущения.
– И снова вы городите несусветную чушь. Если клятва включала в себя только запрет на убийство, то что мешало достопочтенным предкам просто, например, удерживать первого короля в неподвижности в то время, как кто-то совершенно посторонний, не имеющий к клятве никакого отношения, убивал бы его?
