Книга Все нечестные святые - Мэгги Стивотер

Нелегкое это занятие – быть пилигримом. Почти каждый человек, прибывший в Бичо Раро, считал первое чудо конечной точкой своего пути. Им нужно лишь добраться до нее, получить чудо, после чего на их душу снизойдут покой и благодать. Для многих паломников мир переворачивался с ног на голову, когда они узнавали, что первое чудо – лишь первый шаг двухступенчатого процесса, и со временем пилигримы начали делиться на две неравномерные группы: одни получали второе чудо практически сразу, а другие с каждым следующим днем всё более отдалялись от возможности его получить.

Марисита Лопес разочаровывалась чем дальше, тем больше, потому что принадлежала ко второй группе, хотя не находила в этом ничего удивительного. Она была о себе очень невысокого мнения. Происходило это потому, что Марисита верила в совершенство и задалась целью подогнать себя под высокий стандарт. Если вы человек мудрый, то сразу же поймете всю нелогичность такого поведения. Понятие идеального существует исключительно ради того, чтобы людям было к чему стремиться. В идеал изначально заложена недостижимость, именно поэтому мы и называем такие вещи «идеальными» вместо «очень хороших». На самом деле идеальные вещи, существовавшие за всю историю человечества, можно пересчитать по пальцам.

В 1912 году в Найроби был идеальный закат. В Кордове изготовили идеальный бандонеон, способный одной нотой выразить всю трагедию существования человека. У Лорен Бэколл был совершенный, бесподобный голос.

Марисита верила, что некоторые люди могут достичь совершенства, если очень сильно постараются. Так что она старалась изо всех сил, не могла достичь идеала, а посему считала себя неудачницей.

Кроме самой Мариситы никто ее неудачницей не считал. Вообще-то, многое получалось у нее очень даже хорошо. Марисита умела всё, чего только можно было потребовать от женщины в начале 1960-х: она умела убираться, умела готовить, умела шить. Еще она умела обращаться с педальным ткацким станком так же виртуозно, как Паганини со скрипкой, а ведь поговаривали, будто последний продал душу ради достижения высокого мастерства. Она лепила из глины такие потрясающие горшки, что частенько, собирая глину для нового горшка, замечала, что глина торопится сама принять форму горшка, чтобы только угодить мастерице. У Мариситы был такой красивый, хорошо поставленный голос, что при звуках ее пения грозные быки послушно ложились на землю. Также она славилась своим прекрасным образованием и способностью сопереживать другим, так что мужчины и женщины приезжали за много миль и просили ее выступить судьей в спорах. Она умела скакать на двух лошадях одновременно и если желала при этом проявить скромность, то ловко придерживала юбку. Она готовила segueza[13] по старинному рецепту, и блюдо получалось настолько великолепным, что, пока вы вкушали эту вкуснятину, само время останавливалось, дабы насладиться вкусом вместе с вами.

Всё вышеперечисленное сказано для того, чтобы вы поняли: Марисита не была совершенством, но от идеала была намного ближе многих других.

Но уж если вы замахнулись на совершенство, ничто меньшее вас не устроит.

На следующий день после радиоинтервью Марисита готовилась снова отправиться на поиски Даниэля. Конечно, она испугалась, узнав, что ее любовь к Даниэлю делает ее уязвимой для его тьмы, однако от этого ее решимость найти любимого не уменьшилась. В конце концов, он сам рискнул ничуть не больше и не меньше, предложив ей помощь.

Однако интервью побудило Мариситу к самоанализу, в результате которого она осознала, что ее план беспрерывных поисков Даниэля, не предусматривающий возвращения за новыми припасами, подозрительно близок к ее недавнему решению уйти в пустыню и там умереть. Критически рассмотрев свое первоначальное побуждение искать Даниэля непрерывно, не восполняя запас еды и не заботясь о собственном здоровье, она нашла этот план неудовлетворительным по причине его несовершенства. Марисита усовершенствовала план: теперь она станет искать Даниэля ежедневно, но часть дня будет проводить в Бичо Раро, чтобы пополнить запас еды, воды и немного поспать.

Раньше она хотела уйти в пустыню из-за охватившего ее отчаяния. Теперь же она поклялась, что отправится туда лишь во имя надежды. По крайней мере, она обязана Даниэлю тем, что он вдохнул в нее эту новую, безупречную цель.

Итак, она приготовила новую порцию тортилий, дабы взять с собой сегодня. Хоть она и не могла бы назвать себя идеальным поваром, однако же никто и никогда еще не видел повара, настолько приблизившегося к идеалу, поэтому Мариситу даже попросили готовить еду для пилигримов. Приготовленная ею пища благоухала так восхитительно и выглядела так заманчиво, что Сория завидовали, но не настолько, чтобы решиться отведать ее блюда. (В настоящее время из всей семьи Сория готовила одна Роза: Антония вечно пребывала во взвинченном состоянии и готовить не могла, а Джудит вообще уехала, но даже она стряпала без души, а сама Роза потчевала домочадцев в основном слухами.) Словом, плодами почти достигнутого совершенства Мариситы наслаждались одни пилигримы. Кстати говоря, не так-то просто приготовить еду, если над вами непрестанно идет дождь, поэтому для Мариситы устроили специальные условия.

Она и так жила в особом, необычном домике, прозванном Хижиной доктора. Это была самая старая из всех сохранившихся построек Бичо Раро, ее возвели еще в те времена, когда Сория только-только прибыли сюда. Впрочем, сами члены семьи Сория никогда в этом домике не жили. Построил его первый пилигрим, прибывший из Колорадо, доктор, который после получения первого чуда остался с Бичо Раро до самой своей смерти. Он так никогда и не признался членам семьи Сория, почему приехал в Бичо Раро – тьма стала расти в нем более сорока лет назад, после выигранной им смертельной дуэли с другим доктором. Во многих отношениях Хижина доктора как нельзя лучше подходила Марисите, ибо тот доктор трудился без устали, леча чужие хвори, но так и не смог исцелиться сам.

Хижина являла собой старую, довольно грубую постройку с земляным полом, и когда стало ясно, что Марисита в ближайшем будущем не покинет поселение, Майкл и Луис выкопали простые дренажные канавки в трех комнатах домика, чтобы обеспечить отток воды от кухни и кровати Мариситы. Таким образом, снимался риск полного затопления домика, и Марисита могла не бояться утонуть во сне; вдобавок вода могла беспрепятственно стекать с кухонных столов, пока Марисита готовила еду. Предыдущий жилец, пилигрим, который теперь уже съехал, соорудил для Мариситы специальные зонтики разных размеров из прозрачного пластика и вешалок для одежды. Девушка ставила зонтики над горшками и мисками, чтобы предотвратить их затопление. Поначалу она толком не видела сквозь толстый пластик, что делают ее руки, но в конце концов и это дело, как и многие другие, стало у нее спориться.