Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68
Семейство Козад были прихожанами маленькой и уютной церкви, но я не стала активным участником местного церковного сообщества, хотя несколько раз сходила с ними на воскресную службу. Я верила в Бога, да и сейчас, наверное, верю; но мне хотелось держаться подальше от церкви как организации, от их правил и убеждений. Я чувствовала, что мне пора взглянуть на мир своими глазами. Мое стремление познать мир и сформировать собственную точку зрения слишком долго находилось под гнетом стыда и религии.
Жить с семьей Хизер было легко. В доме семьи Козад царила радостная и созидательная атмосфера. На выходных каждый занимался каким-нибудь хобби: Хизер создавала свои обалденные наряды, Роуз расписывала керамику, а Стив раскрашивал военные миниатюры – солдат времен Гражданской войны, лошадок, боевые самолеты. Мы с Хизер сидели у камина и шили лоскутных кукол, и мне было приятно почувствовать себя частью семьи, так похожей на те, что я видела по телику. Моя мама всегда старалась, чтобы мне было комфортно, но из-за мужчин, с которыми прошло мое детство, я никогда не чувствовала себя в полной безопасности.
Я выросла в семье, где мужчины не демонстрировали позитивную модель поведения, и для меня очень много значило то, что Стив относился ко мне, как к родной дочери, и заботился обо мне.
Особенно остро проблемы моей семьи воспринимались на контрасте с тем, как вел себя отец Хизер. Когда мы сидели за кухонным столом, Стив мог с искренним интересом спросить о том, какие у меня планы на жизнь. Поначалу его вопросы вызывали у меня недоумение и опасение, я не понимала, зачем он их задает. Я боялась открыть кому-то свою душу из-за того, что мой папа никогда не принимал меня всерьез. Постепенно я осознала, что так и ведут себя добрые и заботливые отцы. Стив не реагировал на мои планы издевками и презрением. Он поддерживал меня в стремлении реализовать свои огромные планы, найти свое место в мире, добиться своего. Беседы с ним оказали на меня огромное влияние, хотя ему они явно не казались чем-то выдающимся. Я выросла в семье, где мужчины не демонстрировали позитивную модель поведения, и для меня очень много значило то, что Стив относился ко мне, как к родной дочери, и заботился обо мне. Он интересовался тем, как прошел мой день, и всегда был тактичен, даже если чего-то не одобрял. Он во многом был мне куда ближе, чем мой собственный папа, видимо, потому я так нехотя съезжала из их дома.
Я переехала в Сиэтл, чтобы быть независимой, а оказалась в ужасной зависимости от Стива и Роуз. Мое терпение подверглось бы очень серьезному испытанию, если бы друг моего ребенка жил у меня в гостиной пять дней, но их терпение выходило за рамки разумного – я жила у них пять месяцев. Они относились к той категории человеколюбивых людей, которые сделают все, чтобы кому-то помочь, и я долго злоупотребляла их гостеприимством.
Мои выходные были полны приключений, я исследовала Сиэтл вместе с Хизер. В будние же дни у меня было очень много свободного времени – Стив был на работе, а Хизер училась в Тихоокеанском университете Сиэтла.[59] Роуз часто не было дома, она на постоянной основе ухаживала за своим стареющим отцом, Харланом, у которого была болезнь Паркинсона.
Мое восприятие своей внешности было, мягко говоря, неоднозначным. В глубине души я понимала, что нахожусь в теле, которое мне подходит, и оно абсолютно нормальное.
Оставшись наедине с собой, я большую часть времени проводила за общим компьютером в кабинете Стива, занимаясь «поиском работы». На самом деле уже через полчаса ленивого изучения вакансий я неизменно оказывалась на MySpace.
Там я знакомилась с людьми из индустрии моды и часами переписывалась с моделями и фотографами альтернативной моды. Я заимствовала цифровой фотоаппарат Стива и делала десятки «беззаботных» селфи в надежде, что однажды у меня получится снимок, достойный выкладывания в Сеть.
В Сети меня звали «Ryann The Girl»,[60] и моя интернет-персона была яркой, дерзкой личностью, которая принимала свое фигуристое тело. На самом деле я могла отснять целую кучу кадров, прежде чем меня устраивал результат. У меня по-прежнему были проблемы с самооценкой; взгляд цеплялся за изъяны, а внутренний голос неустанно критиковал то, как мое тело получалось на снимках. Меня особенно не устраивали мои руки: мне казалось, что они непропорционально большие, и я ненавидела держать их на виду. Я много лет прятала их свитерами и кардиганами с длинным рукавом, даже когда на улице было 90 градусов жары.[61] До переезда в Сиэтл моя жизнь напоминала ужасный бесконечный сеанс Бикрам-йоги.[62]
Я всегда прихорашивалась и позировала для фотографий, но, пересматривая снимки важных моментов своей жизни, я неизменно оставалась недовольна собой. Например, вместо того, чтобы ценить фотографию, на которой мама обнимает меня в день моего отъезда из Лорел, я лишь злилась на себя за неудачную позу: «Фу, надо больше так не вставать. Так я выгляжу ужасно толстой».
Мое восприятие своей внешности было, мягко говоря, неоднозначным. В глубине души я понимала, что нахожусь в теле, которое мне подходит, и оно абсолютно нормальное. Я стремилась признать свои достоинства, но еще не совсем понимала, как это делать. Мне еще многое предстояло узнать о том, как любить себя.
Когда Стив приходил домой с работы, а работал он плотником, то обнаруживал, что я по-прежнему сижу за компьютером и пялюсь в MySpace. Было заметно, что от такого времяпрепровождения я устаю и становлюсь нервной.
«Ты уверена, что тебе больше нечем заняться? – спрашивал он меня, в очередной раз обнаружив в своем фотоаппарате 101 селфи моего лица с надутыми губками. – Почему бы тебе не выйти на улицу, прогуляться, подышать свежим воздухом? Мне кажется, что тебе стоит отвлечься от самолюбования».
Он не пытался меня обидеть, он просто был со мной честен и искренне желал мне добра. Он знал, что я приехала в Сиэтл, чтобы начать новую жизнь, но видел, что вместо реализации своих планов я прячусь от всего мира в Интернете. Стив хотел, чтобы я вышла из своей зоны комфорта, стала активнее и занялась своими делами. Возможно, он также намекал, что мне пора прекратить мешаться у них под ногами, и тут он тоже был абсолютно прав! Его суровые слова были именно тем, что мне было нужно. Если мне не придать ускорения, я могу долго топтаться на пороге собственного светлого будущего в нерешительности и не предпринимать никаких шагов. Я могу быть как упрямой, так и недостаточно решительной, но мне ужасно не нравится, когда кто-нибудь подмечает, что я прокрастинирую. С другой стороны, никто не добьется успеха, если ему будут говорить только то, что он хочет услышать. Важно, чтобы рядом были люди, готовые с вами поспорить, даже если вам от этого бывает некомфортно.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68
