Мариста взяла книгу и рассеянно перелистывала страницу за страницей.
Она, должно быть, слегка задремала и открыла глаза, когда отворилась дверь и вошла Летти.
— Ты вернулась, Летти! — воскликнула Мариста.
— Я тебя разбудила? Прости.
— Нет-нет, я не спала. Как повеселилась?
— Замечательно, просто замечательно! — вскричала девушка. — У меня еще никогда не было такого счастливого дня!
По ее тону и сияющему лицу Мариста догадалась — сестра влюблена.
Ну конечно, достаточно было взглянуть на нее и услышать ее голос, чтобы понять: случилось то, чего Мариста так боялась.
Летти влюбилась в лорда Лэмптона — и ничего тут не поделаешь.
— У меня нет времени рассказывать, — зачастила Летти, прежде чем Мариста успела открыть рот. — Мне нужно быстро переодеться. Перегрин приедет за мной в полвосьмого.
— Приедет за тобой? — тупо повторила, Мариста.
— Я обедаю в замке. Завтра я тебе все расскажу.
— Но, Летти… Я должна…
Однако Летти замахала на сестру руками.
— Нет-нет, Мариста, не надо все портить. Я отлично знаю, что ты хочешь сказать, но сейчас я не в состоянии это выслушивать. , Она выскользнула из комнаты, и Мариста в отчаянии откинулась на подушки: да, положение еще хуже, чем ей представлялось.
Расстроенная из-за Летти, Мариста сразу после обеда отправилась спать, не в силах слышать, как мистер Толмарш своим ленивым, скучным голосом беседует с Энтони.
Но прежде чем уйти, она отозвала брата в сторонку и спросила:
— Так ты едешь завтра в Лондон или нет?
— Конечно, еду, если сумею уговорить Толмарша ехать со мной. Он такой занудный. Говорит, говорит не переставая. Похоже, он собирается остаться еще на день, но я не могу понять почему.
— Дилижанса не будет до одиннадцати часов, — сказала Мариста. — Надеюсь, ты предупредил Доусона, что будешь отсутствовать несколько дней?
Энтони усмехнулся.
— Вообще-то забыл, — признался он. — Сейчас же пойду и скажу ему. Он не рассердится. Славный малый.
Мариста поцеловала брата в щеку.
— Спокойной ночи, увидимся утром.
— Спокойной ночи, Мариста. Прости, что так получилось с Толмаршем. Но все-таки я рад, что он заплатил именно мне. Я оставил вам с Летти десять фунтов — они лежат у меня в спальне в ящике комода — и дал Ханне денег на хозяйство.
— Не сомневаюсь, она была счастлива.
— Она выхватила их у меня из рук, но не преминула прочесть лекцию.
Оба рассмеялись.
Ложась спать, Мариста старалась не вспоминать о том, что Ханна назвала эти деньги «грязными».
Она уже спала, когда ее разбудили чьи-то осторожные шаги по коридору.
Поначалу она решила, что ей послышалось, Но вот скрипнули половицы, значит, кто-то спускается по лестнице.
Наверное, Энтони, проголодавшись, крадется на кухню — нельзя ли там чем-нибудь поживиться".
Конечно, если он съест то, что Ханна приготовила на завтрак, утром все останутся голодными.
Мариста подумала, что надо встать пораньше и проверить, не снеслись ли куры, если нет, то сходить на ферму и купить яиц.
В это время она услышала лязг засова на входной двери.
Его, давно пора было смазать, но у них, само собой разумеется, нет масла.
«Интересно, — продолжала прислушиваться она, — зачем Энтони понадобилось выходить на улицу?»
Потом ее осенило, что это не Энтони, а мистер Толмарш; откуда взялась эта мысль, она сама не смогла бы объяснить.
Мариста вылезла из постели, подошла к окну и отодвинула штору.
Лунный свет залил комнату, и в этом серебристом сиянии все вещи преобразились.
Она посмотрела вниз и увидела мистера Толмарша, выходящего через маленькие деревянные ворота на пыльную дорогу.
Она гадала, куда он мог направляться, и вдруг с удивлением заметила, что на нем сюртук, который Ханна как раз перед обедом повесила на стул в холле.
Ночь была теплая, и Маристе показалось странным, что мистеру Толмаршу понадобился сюртук; хотя, пожив какое-то время во Франции, он, видимо, отвык от английского климата и более чувствителен к холоду, чем Энтони и граф.
Внезапно мистер Толмарш сошел с тропинки и дальше зашагал к дороге уже по высокой и жесткой траве.
Именно в эту минуту у нее в голове промелькнула мысль, настолько пугающая, что перехватило дыхание.
Девушка поняла вдруг так ясно, словно это вспыхнуло перед ней, написанное огненными буквами, зачем мистер Толмарш, если это его настоящее имя, приехал в Англию и почему у него в подкладке сюртука оказались стилет и бумажка, на которой написаны четыре имени.
Как же она не сообразила раньше!
Виконт Палмерстон — военный министр; виконт Мелвилл — первый лорд Адмиралтейства, а граф — не только владелец самых лучших скаковых лошадей в Англии, но и человек, приближенный к правительству и самому принцу-регенту.
Вспомнив о том, что первым в списке значился принц, Мариста ахнула и торопливо принялась одеваться.
Теперь она должна спасти от смерти не только графа, но и самого принца-регента и, разумеется, Энтони, который по глупости привез в Англию французского шпиона, подосланного, чтобы их убить.
Она натянула первое попавшееся платье, набросила на плечи шаль и, даже не причесавшись и не посмотрев на себя в зеркало, сбежала по лестнице.
Однако Мариста избрала другой путь, не тот, которым шел мистер Толмарш.
Она направилась в нижнюю часть парка, которая вела прямиком в сад замка.
Она могла бы пройти этот путь с завязанными глазами, а при ярком свете луны идти было, еще легче.
Если бы мистер Толмарш оглянулся, он все равно не увидел бы ее за деревьями и кустами.
Хотя он вышел раньше и подробно изучил план замка, Мариста была уверена, что сумеет его опередить, воспользовавшись одним из потайных ходов, которые она отлично знала.
Убегая, Мариста не успела взглянуть на часы, но прикинула, что сейчас должно быть около двух часов ночи и граф, скорее всего, уже спит.
Она сокращала дорогу где только возможно и думала о том, что мистер Толмарш, отличающийся методичностью, наверняка выяснил у Энтони или выискал в книге, где находится хозяйская спальня.
Здесь почивали многие поколения владельцев замка; эта комната заключала в себе историю предков, которой Мариста так гордилась.
Особы королевской крови, приезжая в замок, всегда ночевали в большой спальне; с одной стороны к ней примыкала северная башня, с другой — парадные залы.
