Инга нашла в Одноклассниках художественную школу, где учились Марта и Роза. Выпускников обнаружилось немного. За четыре года их учебы и еще три следующих года набралось всего около двадцати человек. Она долго размышляла, как именно с ними заговорить. В конце концов, отправила сообщение с вопросом, не сохранились у кого-нибудь старые ножницы с бронзовыми ручками и узором в виде бабочек.
И что дальше? Сидеть и ждать? Попробовать поискать что-то в городской библиотеке? Дать объявление в газету? Все это можно сделать, но ничто не даст моментальных результатов. А время поджимает, этот жук уже в понедельник предъявит нужную бумагу. Инга задумалась. От размышлений ее отвлек попугай:
– Прррресса! Прресса! – выкрикивал он скрипучим голосом. – Павлуша, пресса!
У всех есть свои причуды, даже у животных. Кошки любят гонять мячики и фантики, собаки – носить палки, а Павлик ужасно любил рвать в клочки газету – после самолюбования в зеркале это у него было вторым по популярности ежедневным занятием. Инга посмеивалась над ним – вот ведь ненавистник прессы! Чистый лист или распечатку на обычной бумаге рвать ни в жизни не будет, а газету – всегда в мелкие клочки!
– Уррра! – вопил он и отрывал длинные полоски.
Инга неохотно поднялась, взяла из прихожей пачку рекламных газет, которые всегда брала в подъезде специально для Павлика. Оторвала один листок, приоткрыла клетку, но пальцы вдруг свело судорогой. Нервное, что ли? Инга даже испугалась слегка – раньше с ней такого не бывало. Она подняла листок, и в глаза ей бросилось объявление.
– Газета, газета, – суетился попугай, переступая с лапки на лапку, тянул клювик сквозь решетку.
Но Инга не слышала его. Она глаз не могла оторвать от строчки, где было написано: «Все для рукоделия и скрапбукинга. Бисер, бусы, пряжа, наборы для вышивания, краски, фурнитура, трафареты, бумага, штампы», – а чуть ниже, совсем мелким шрифтом, – «товары для V. S. скрапбукеров». Она глянула на часы. Сегодня суббота, торговый центр должен работать часов до девяти, а то и до десяти. Она еще успеет.
* * *
– У вас есть карточка постоянного покупателя?
– Нет, – покачала головой Инга.
– Извините, сударыня, но товары для V. S. скрапбукеров продаются только владельцам нашей специальной карты.
– А… – хотела было спросить она.
– И показать я их вам тоже не могу. У нас есть специальный каталог, но я вам его не покажу.
– Да, а как…
– Нет, нашу карту нельзя приобрести. Ее выдает лично наш любимый господин директор.
– Как его найти?
– Видите ли, сударыня, он сам находит тех, кого считает нужным.
Инга нахмурилась и сложила руки на груди. Кристофоро Коломбо! Что же это за магазин такой? Битый час она здесь околачивается, а толку – как от козла молока!
Продавец, тощий сутулый дядька в очках и с неопрятной клочкастой бороденкой напоминал ей ослика Иа. Такой же унылый и выглядел так, будто его мучило острое чувство вины из-за отсутствия хвоста. На шее у продавца болтался старый, свалявшийся серый шарф с кисточками. И на какой только помойке он его откопал?
Поначалу Инга долго изучала маленькую лавочку в дальнем углу торгового центра. Три небольшие витрины пестрели такими яркими красками, что глаз отказывался различать отдельные предметы, отмечая только буйные цвета – игривый оранжевый, безумный желтый, ядовито-зеленый, нежно-золотой и роскошно-бархатный красный. На прилавке стояла большая коробка с какими-то упаковками, соседнюю стену сверху донизу занимали стеллажи с пестрой бумагой. Витрину с бусинами, висюльками и бисером Инга сразу пропустила. Ленточки, кружева, пряжа, нитки, кнопки, пуговицы – это все не то. Она жадно впилась глазами в стенд с инструментами и сразу испытала разочарование. Сколько пластмассовых ножниц разных форм! И ничего похожего на бронзовые, и ни одних нет с бабочками на ручках. Веером разложены трафареты разных форм и размеров, но опять нет ни одного с такой же надписью, как на трафарете Розы. Кучу разных других непонятных штуковин Инга даже разглядывать не стала.
– Добрый вечер, сударыня. Я могу вам помочь? – вынырнул из-за стенда сутулый тип.
Инга подпрыгнула. Облик продавца никак не вязался с товарами на полках. Скорее она ожидала увидеть симпатичную девушку или, на худой конец, какую-нибудь тетушку с вязанием в руках. А когда он заговорил, она удивилась еще больше. «Вам» явственно прозвучало с большой буквы, Инге померещилось, что он слегка поклонился. Кривляется, что ли?
– Я ищу товары для V. S. скрапбукеров, – ответила она. Тут-то он и поинтересовался карточкой постоянного покупателя.
– Простите, как вас зовут? – спросила Инга.
– Дядя Саша, – он улыбнулся.
– А меня Инга. Послушайте, дядя Саша, а зачем тогда в рекламе пишете, что у вас эти товары есть? Как будто владельцы карточек и так не знают.
Продавец развел руками:
– Я не знаю, рекламу сам господин наш любимый директор дает.
– Но если в рекламе товар есть, вы мне обязаны его продать! Не имеете права отказывать. Я жаловаться буду, в торговую инспекцию, – Инга повысила голос и уперла руки в бока. – Кстати, а лицензия у вас имеется на эти виды товаров?
Покупатели из соседних отделов начали оглядываться.
Лицо дяди Саши приняло такой вид, словно он взял на себя всю вину за Вторую мировую войну.
– Извините, милая сударыня, к сожалению, сейчас в наличии ничего нет.
– А под заказ?
– Заказы принимаются только у постоянных покупателей, – развел он руками.
Ух! Инга топнула каблуком. Да что ж это такое, хочется устроить тут скандал, уж точно он бы не помешал этому заведению! Сдерживала ее только чисто женская, врожденная и неискоренимая жалость к чудикам в очках вроде этого. Будь на его месте расфуфыренная девица, она бы получила от Инги по полной программе. Что ж, попробуем с другой стороны.
– У вас есть ножницы?
– Конечно. Вот, перед вами – фигурные ножницы, обычные ножницы, компостеры, резаки, роликовые ножи.
– Я ищу обычные металлические ножницы, с бронзовыми ручками и украшениями в виде бабочек.
Дядя Саша приподнял очки и уставился на Ингу так, словно у нее вдруг выросли рога.
– Зачем они вам?
– Для коллекции.
– И много уже таких в вашей коллекции?
– Две пары, – не моргнув глазом ответила Инга.
– Вам уже более чем достаточно.
Ах ты! Да как он! Вот хмырь старый, козел упертый, черт небритый! Какое его вообще дело, достаточно ей или нет? Уффф… как с ними тяжело – сумасшедшая тетка, несчастная сирота-еврейка и теперь еще этот осел Иа! Хотя бы один нормальный человек знал что-то про этих скрапбукеров! Инга вздохнула, потерла кончик уха и решила попробовать другой подход. Она отошла в сторонку, к стене с бумагой, присела на корточки, достала носовой платок и принялась осторожно вытирать уголки глаз. Состряпать наигрустнейшую физиономию не стоило большого труда. Она вспомнила свитер с родным запахом отца на спинке стула, потом любимую мамину кружку для муки, и кончики губ сами поползли вниз. Инга с удивлением заметила, что из глаз и вправду готовы сорваться слезинки. Ерунда какая, да из нее слезу и дубинкой не вышибешь! Она зацепилась взглядом за бумагу с симпатичными котятами, как за спасительную соломинку, чтобы не заплакать, и сквозь слезы улыбнулась сама себе. Глаза мигом высохли. Как будто из герметичного водяного матраса вдруг прорвалась наружу капля жидкости, а потом опомнилась и тут же втекла чудесным образом обратно.
