Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 42
В ночной тишине этот осторожный стук казался почти зловещим. Питер нащупал в темноте свой кинжал и крепко сжал его в руке. Потом он крикнул:
— Кто там?
Долгое молчание было ему ответом, потом снова раздался стук.
— Кто ты? Отвечай! Тишина.
Питер пришёл в восторг — пуще всего в жизни он любил этот восторг. В два прыжка он очутился у двери. Его дверь доходила до самого верха, не то что у Малыша, и что за ней — он не знал; не видел его и тот, кто находился за дверью.
— Отвечай, а то не открою! — крикнул Питер.
В ответ послышался нежный звон:
— Впусти меня, Питер.
Динь! Питер распахнул дверь. Динь влетела в комнату, вся растрёпанная и взволнованная, лицо её раскраснелось, а платье было заляпано грязью.
— Что случилось?
— Ни за что не отгадаешь! — вскричала Динь. — Попробуй догадайся с трёх раз!
— А ну, выкладывай! — заорал Питер.
И в одной сбивчивой фразе, длинной, как бумажная лента, которую фокусник в цирке вытягивает изо рта, она рассказала ему о том, что пираты схватили Венди и мальчиков.
Сердце бешено запрыгало у Питера в груди. Венди связана, Венди на пиратском корабле! Та самая Венди, которая так любила, чтобы во всём был порядок!
— Я спасу её! — крикнул он и бросился к оружию.
В этот миг ему пришло в голову, что он может ещё и порадовать Венди. Он может принять лекарство.
И Питер взял в руки стакан с роковым напитком.
— Нет! Нет! — взвизгнула Динь.
Она слышала, как, пробираясь по лесу, Крюк бормотал что-то о том, что он сделал.
— Но почему?
— Лекарство отравлено!
— Отравлено? Кто мог его отравить?
— Крюк!
— Ерунда! Как он мог сюда попасть?
Увы, на это Динь не могла ничего ответить, ибо даже она ничего не знала о мрачной тайне Малышового дерева. И всё же она своими ушами слышала, что говорил в лесу Крюк. Сомнений быть не могло. Лекарство было отравлено.
— К тому же, — сказал Питер, — я никогда не смыкаю глаз!
И знаешь, он сам верил своим словам.
Тут он поднёс стакан ко рту. Что толку спорить? Нужно было действовать! С быстротою молнии Динь подлетела к стакану и осушила его до дна.
— Как ты смеешь? Это моё лекарство! — возмутился Питер.
Но Динь не отвечала. Она пошатнулась в воздухе и начала медленно падать.
— Что с тобой? — ахнул Питер. Ему вдруг стало страшно.
— Да, оно отравлено, — прошептала Динь. — И теперь я умираю.
— Ой, Динь, ты его выпила, чтобы спасти меня?
— Да.
— Но почему, Динь?
Крылья уже не держали её, но последним усилием она вспорхнула ему на плечо и ласково куснула его в подбородок.
— Болван! — шепнула она ему на ухо. Шатаясь, она долетела до своей комнатки и повалилась на кровать.
В отчаянии Питер упал возле неё на колени — голова его почти закрыла вход в нишу. Свет её с каждой минутой слабел, и Питер знал, что, когда он совсем померкнет, Динь не станет. Ну а ей было очень приятно, что он плачет; она подставила ему под подбородок пальчик и смотрела, как слёзы капают на него, а потом на пол.
Она что-то шептала, но так тихо, что поначалу он не мог разобрать её слов. Наконец он понял. Она говорила, что, верно, поправится, если дети верят в фей.
Питер взмахнул руками. Была уже ночь, и дети были так далеко, но он позвал всех, кому сейчас снился Нигдешний остров и кто поэтому был гораздо ближе к нему, чем ты думаешь: мальчиков и девочек в ночных рубашках и голых негритят, спящих в люльках, подвешенных между пальмами.
— Вы верите в фей? — крикнул он.
Динь даже привстала на кровати, до того ей не терпелось узнать, как решится её судьба.
Вдали зазвучали голоса. Ей показалось, что они кричат: „Да! Да!“ Но вдруг она ошиблась?
— Как по-твоему, что они кричат? — спросила она Питера. И тогда он крикнул во весь голос:
— Если верите, хлопните в ладоши! Не дайте Динь умереть!
В ответ раздались громкие хлопки. Раз, два, три… Сколько их! А вон там не хлопают… А там даже свистят…
Внезапно хлопки смолкли: верно, испуганные мамы кинулись к кроваткам своих детей, чтобы узнать, что случилось. Но Динь была спасена. Голос её окреп, потом она спрыгнула с кровати, и вот уже носится по комнате, задорная и дерзкая, как прежде. Ей и в голову не пришло поблагодарить тех, кто её спас, зато ей бы очень хотелось надрать свистунам уши!
— А теперь надо спасать Венди!
Из-за облаков показалась луна. Она увидела Питера в тот миг, когда он вылезал из своего дерева; отправляясь в столь опасное путешествие, он разделся почти донага и вооружился до зубов. Конечно, он предпочёл бы, чтобы ночь была не такая лунная. Тогда он мог бы лететь низко над землёй, и ничто не ускользнуло бы от его взора; но сейчас тень его в неверном свете луны разбудила бы птиц, спящих на деревьях, предупредив бдительного неприятеля о его приближении.
Теперь он горько пожалел о том, что населил свой остров птицами с такими замысловатыми именами: они совсем дикие, и с ними очень трудно договориться.
Пришлось ему ползти по земле, как индейцу — к счастью, он это делал великолепно. Но только куда ползти? Он вовсе не был уверен в том, что пираты переправили детей на корабль. За ночь выпал снежок и занёс все следы. На острове царила мёртвая тишина, будто Природа, ужаснувшись недавнему кровопролитию, безмолвно застыла на месте. В своё время Питер обучил детей некоторым лесным обычаям, которые сам он узнал от Тигровой Лилии и Динь-Динь, он не сомневался, что в час испытаний дети вспомнят о них. Малыш, если только представится случай, выжжет, скажем, пометки на деревьях. Задира будет швырять семена на дорогу, ну а Венди бросит свой носовой платок где-нибудь на самом виду. Но для того, чтобы увидеть эти знаки, нужно было дождаться утра, а Питер не мог ждать.
Мимо проползла Крокодилица, и опять всё затихло — ни звука, ни шороха, но Питер знал, что его подстерегает смерть. Может, она прячется вон за тем деревом? А может, накинется на него сзади?
И он произнёс страшную клятву:
— На этот раз Крюк или я!
Он то полз вперёд, словно уж, а то перебегал освещенные луной полянки; он прижимал к губам палец, а другую руку держал на кинжале. Он был ужасно счастлив.
Глава 14. Пиратский корабль
Над бухтой капитана Кидда, в которую впадает Пиратская река, мигал зелёный огонёк — там стоял на якоре пиратский бриг „Весёлый Роджер“, злодейское судно, заросшее грязью до самого трюма, отвратительное, словно усыпанная окровавленными перьями земля. Он давно уже наводил ужас на те широты, и сторожить его было совсем ни к чему — одно его имя было ему достаточной защитой.
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 42
