– Так что же тебе, Князь, компромата этого мало, чтобы с врагом твоим рассчитаться?
– Мало… – давился он от смеха. – Мне мало! Аха-ха-ха-ха! Да, дорогой Юлий Юрьевич, компромата мне мало. Компромат – это детский лепет. Липа! Все можно опровергнуть при желании. А вот аргументы твоих людей неопровержимы. В этом и сила. О-хо-хо-хо-хо…
– Хватит ржать, доктор! – Замоскворецкий стукнул кулаком по креслу. – Я подумаю.
– Опять сомнения, Гамлет ты мой? «То be or not to be? – вот в чем вопрос»! А завтра с психическим припадком снова ко мне прибежишь.
– Я сказал, подумаю! – угрожающе рыкнул Замоскворецкий.
– Ну мир, мир. Думай, Юлий Юрьевич. Когда надумаешь, а ты обязательно надумаешь, дай знать. Кстати, завтра не забудь, у Саши Мальцева презентация новой коллекции мод. Ты как «крыша» просто обязан там быть, а то они тебя бояться перестанут. Да и выбор красавиц там роскошный. Так что до завтра, Юлий Юрьевич.
Глава тридцатая. ПриговорУстроившись на ночь в гостиной, Влас дождался, пока мама и Анжела ушли спать, и принялся за чтение страниц дневника Василисы. Сохранившиеся записи начинались со дня, когда Василиса впервые встретилась с Власом, и кончались последним днем ее жизни.
Дойдя до записей последнего дня, Влас был неожиданно порадован, увидев обращение к самому себе. Он прочитал:
«Дорогие мои мамочка, папа и Влас. Ночью я много молилась Начальнику тишины, Господу нашему Иисусу Христу. Потом я как будто заснула, и мне приснилась фраза (оказывается, такое бывает!). Я отчетливо услышала, как красивый голос произнес: «Даже в тюрьме, сквозь решетку, видны звезды…». Я вздрогнула, проснулась и услышала тот же голос, закончивший фразу: «Напрасно ставят капканы на пути тех, у кого есть крылья»".
– Это был Гость! – уверенно прошептал Влас. – Значит, все хорошо, Василиса. Это был Гость. Он Сам пришел за тобой… или послал кого‑то.
Строки дневника, где Василиса представляла Власа родителям, тронули его сердце и заставили лицо налиться пунцом. А когда он дошел до описания предсмертных борений Василисы, то совершенно потерял самообладание и разрыдался.
– Звери, не люди, а звери! – рыдал Влас над последней страницей дневника. – Ну ничего, Василисочка… Ничего. Мы им покажем, что значит видеть звезды сквозь прутья решетки.
Умывшись на кухне холодной водой, Влас постучал Анжеле и попросил ее выйти. Через минуту перепуганная со сна девушка сидела на диване в гостиной напротив Власа.
– Анжела, прости, что я тебя разбудил. У меня очень важное дело. Анжела, я приговорил их.
– Кого? – в расширенных зрачках Анжелы мерцал ужас.
– Князя и Жана.
– Ой, нет, Влас, – прижав руки к сердцу, испуганно воскликнула девушка, – это не нужно. Умоляю! Они убьют тебя.
– Анжела, я приговорил их, потому что кто‑то должен положить всему этому конец, кто‑то должен остановить их. Если поезд потерял управление и мчится, сметая все живое на своем пути, то кто‑то должен остановить его.
– Этот поезд сметет и тебя, – грустно промолвила Анжела, сделав ударение на первом слове. – Поезд должен остановить кто‑то другой, очень и очень сильный.
– Посмотрим… – Влас начал стремительно ходить по гостиной взад и вперед. – Как ты думаешь, где их можно найти?
– Найти?.. А что их искать‑то, они не прячутся. Жан каждый день в своей любимой «Царской охоте» ужинает.
– Где это?
– На Успенском шоссе. А у Князя особняк на Садовом кольце. Меня туда мамаша как‑то в командировку отправляла. Фу, противно вспоминать…
– Так. Это уже что‑то.
– Постой, Влас, есть место получше. Завтра они оба должны приехать на моделей Сашкиных глазеть. Это мероприятие давно намечалось. Даже нашим девчонкам пропуска выписали. Сашка Мальцев и его манекенщицы – под опекой Жана. А Князь припрется просто «из любви к искусству», как он всегда говорит.
– А где это?
– Элитный Дом Моделей Мальцева не знаешь?
– Не знаю.
– Недалеко от Новокузнецкой, я тебе объясню, где.
– Нарисуй, – Влас подал Анжеле бумагу и карандаш. – В котором часу начало?
– В шесть вечера.
– Видишь, как все гладко складывается, – воодушевился Влас.
Затем он из коридора позвонил Владу, чтобы Анжела не слышала их разговор.
– Не разбудил? – спросил Влас, когда друг снял трубку.
– Какой там. Ты насчет морга? У меня новостей пока нет.
– Зато у меня есть. Фамилия Василисы была Зеленцова. Я конверт с адресом ее родителей раздобыл. Но, самое главное – отпевать ее можно! Она, оказывается, не самоубийца, а самая настоящая мученица. Ее убили, оказывается…
– Ну насчет того, что девчонку хлопнули, можно было предполагать.
– Влад, выручи еще раз. Мне пистолет нужен.
– А вот про это мы не договаривались. Ты же сам говорил, что войну объявлять не будем. Теперь передумал?
– Влад, не спрашивай ничего. Просто дай мне пистолет. Или продай?
– Ты, похоже, старичок, и в самом деле к жизни возвращаешься. Вот это наш Влас! Узнаю. Как говорится, рыцарь без страха и упрека.
– Мне завтра до шести вечера нужно.
– Уговорил. Только применять оружие исключительно для самообороны. С утречка я к тебе заскочу, привезу, что просишь. Потом у меня важные дела, но будем связь держать. Если тебя, конечно, не пристрелят завтра после шести вечера.
– Если убьют или арестуют, я тебя умоляю, Влад, отвези Василису в церковь, чтобы ее отпели. Хотя бы к Милкиному батюшке, отцу Понтию. Я, кстати, тебе не рассказывал, я ведь с Милой и духовником ее встречался. Не хотел тебя огорчать, общения у нас не получилось. Может быть, когда‑нибудь потом узнаешь, почему, а сейчас это неважно. Но с отпеванием, я надеюсь, Мила тебе поможет.
– Влас, ты это серьезно, что ль? Ты что задумал?
– Смотри передачу «Криминальная хроника», там расскажут.
– Ну, шутник. О’кей, спокойной ночи, малыши.
– Спокойной ночи.
Глава тридцать первая. Дом МодыВлас приехал к Дому Моды в пять часов вечера, чтобы не спеша изучить местность. Карман его куртки приятно оттягивал пистолет «Макарова». Утром Влад предложил выбор, и Влас предпочел именно «Макаров», так как умел хорошо с ним обращаться еще со времени Военного училища.
Конечно, идеально было бы устроиться со снайперской винтовкой где‑нибудь на крыше соседнего дома, но Влас решил, что и с «Макаровым» при желании можно справиться. План был прост. Он собирался стрелять с противоположной стороны улицы, метров с тридцати, в Князя или в Жана, смотря, кто первый приедет. Внешность приговоренных Анжела подробно описала. Типажи яркие, перепутать трудно. Таким образом, приговор над одним из них будет приведен в исполнение, а со вторым придется встретиться в другой раз.
