— Все выйдет, — приглушенно произнес Маккензи. — Мы продумаем все до мелочей, Холли.
У нее перехватило горло. Ей хотелось верить в это, хотелось верить ему. Она желала обладать убежденностью Сэма, но не могла.
— Как? — прошептала она. — Как же моя работа… и твоя? Где мы будем жить? О, Сэм… как же быть?
Он молчал. Она нерешительно подняла руку и, запустив пальцы в его волосы, принялась ласкать их. Как хорошо! Ему хорошо… и ей, когда она с ним. Но довольно ли этого?
— Мисс Олдридж, как вы? — раздался громкий голос снаружи. — Мистер Маккензи, где вы?
Продавщица отдернула шторку. Одного вида головы Сэма, зарывшейся в колени Холли, оказалось достаточно, чтобы их обоих прогнали из бутика — навсегда.
Глава 9
Отель «Чешир» был самой прекрасной гостиницей во всем Сагуаро-Виста. В нем собирались любители игры в гольф и останавливались те, кому летом хотелось отдохнуть в более теплых краях, чем Миннесота.
Впрочем, в середине июня гостиница заполнялась местными жителями, которые и при тридцати пяти градусах носили пиджак. Когда они с Сэмом вошли в прохладный вестибюль, Холли поняла их.
— Спасибо, что сопровождаешь меня, — промолвила она, глядя на него снизу вверх. Состроив рожицу, девушка созналась: — Большие официальные мероприятия не по мне. Не люблю бывать одна на подобных вечерах.
Сэм улыбнулся:
— Ты уже не одна.
Сколько волшебства в его словах! Даже когда она собиралась жить с Брэдом, Холли не казалось, что они — две половинки одного целого. Она сознавала: у каждого — своя жизнь. Если Брэд все-таки решит придать их отношениям завершенный характер, она как-нибудь свыкнется с этим.
Они направились в зал, вечер был в разгаре.
Вспомнив о происшествии в бутике, Холли пожала плечами:
— Должно быть, слухи уже гуляют по городу. Теперь, по всей видимости, я никогда не буду одна. Хозяйка магазина — одна из самых больших сплетниц. Сейчас все, пожалуй, считают, что я — городская шлюха.
По некоторым причинам ее не очень-то тревожили кривотолки среди горожан. Ничего преступного она не совершила, а ведь это главное.
Девушка улыбнулась Сэму.
— Мужчины выстроятся в очередь, чтобы назначить мне свидание, — пошутила она. — Вот увидишь.
Его рука крепко сжалась вокруг ее талии.
— Нет, у меня найдется для них пара ласковых слов.
Мать Холли первой поздоровалась с ними. Очевидно, разогретая несколькими бокалами мартини, она взяла дочь за руки.
— Я так рада, что вы пришли вдвоем, — улыбнулась Линда.
Как ни удивительно, ее улыбка казалась неподдельной. Даже Холли, ожидавшая укоров, уверилась в искренности матушки. Радостно сознавать, что мать не откажется от собственной дочери за появление на публике без Брэда.
— Спасибо, мама. — Девушка подтолкнула Сэма. — Разве мой кавалер не хорош собой?
Миссис Олдридж с головы до ног оглядела Маккензи и сказала:
— Да, хорош. Вы изрядно почистили перышки, Стэн.
— Сэм.
— О, конечно. Простите. — Повернувшись к дочери, она нахмурилась: — Ты так и не ходила к той парикмахерше, о которой я тебе говорила? — Облизав кончик пальца, Линда убрала с лица дочери волос. — Вижу, что нет… твои волосы по-прежнему взъерошены, дорогая.
— Мне так нравится, — возразила Холли. Ее раздражала такая чрезмерная забота.
Поправив ей прическу, мать отступила на шаг, чтобы полюбоваться творением своих рук.
— Вот, — с довольным видом произнесла Линда. Холли подавила желание опять сбросить челку на глаза и улыбнулась ей в ответ. — Сейчас мне надо побеседовать с мэром Андерсоном насчет его нового дома, вы простите меня?
Они попрощались, и Линда растворилась в толпе разряженных женщин и мужчин в смокингах. Холли восприняла ее уход с явным облегчением. Едва не отказавшись пойти на вечер без Сэма, она тревожилась, как матушка отнесется к их появлению. Впрочем, у ее матери с мистером Маккензи вроде бы всего одна проблема: она никак не может запомнить его имя.
— Знаешь, — после ухода Линды заметил Сэм, — у миссис Олдридж чрезмерно развит материнский инстинкт. Однако, по-моему, она желает нам добра.
Холли изумленно посмотрела на него:
— Неужели?
— Разумеется. Если б она не любила тебя, то с какой стати ей тратить силы, объясняя, что для тебя лучше?
Улыбнувшись, Сэм взял у проходившего официанта два бокала с «Маргаритой» и вручил один девушке.
— За настоящую любовь, — произнес он, поднимая бокал.
— И за упрямых мужчин, — ответила Холли, приподнимая свой.
— Принято.
Они выпили. Поставив бокал на столик и оглядевшись по сторонам, Маккензи спросил:
— Теперь, когда мы показали себя и произнесли тосты, нельзя ли нам удрать с этой вечеринки?
— Ты тоже не в восторге от приемов?
Скорчив гримасу, Сэм потянул за бабочку.
— От таких — безусловно. Довольно я извел на них времени, хватит. Но если ты желаешь, я останусь.
Холли задумалась:
— Теперь, когда она побеседовала с нами и на собственный манер уложила мне волосы, не думаю, что мамуля соскучится по нас, если мы уйдем пораньше. Мне лишь хочется кое с кем попрощаться.
На прощание «кое с кем» ушел почти час, ведь ей приходилось представлять всем Сэма. Что удивительно, никто не спросил ее о Брэде, и Холли была за это благодарна. Ей не хотелось пускаться в объяснения, по крайней мере пока они не придут к какому-нибудь решению.
Потом они с Сэмом вышли на террасу. Вокруг гостиницы по обе стороны дорожки стояли светильники с чистым песком и зажженными свечами. Прекрасное место для вечерней прогулки. Взяв ее за руку, он нежно пожал ей ладонь.
— Почему тебе приходится посещать так много вечеринок, если ты их не любишь? — осведомилась у него Холли, подняв руку и касаясь кончиками пальцев шелковистой листвы мескитовых деревьев над головой.
— По службе, — пожав плечами, ответил он. — По-моему, на всякой работе полно приемов.
— Но в строительной фирме?
— Нет, на другой работе… в Тусоне, помнишь? Путь к преподавательской работе — это тяжкий труд, публикации и бесчисленное множество торжественных вечеров на факультете.
При последних словах у Сэма был столь удрученный вид, что Холли, не выдержав, рассмеялась:
— Вот. Именно об этом я и спросила. Я долго наблюдала, как ты разносишь мой дом на куски…
— Постой, я полагал, будто ремонт идет как надо!
— …что запамятовала о твоем втором «я» — преподавателя в колледже. На что это похоже?
