– Я дома, – послышался из коридора голос Мари.
Через мгновение она появилась в комнате подруги.
– Мне нужно покинуть Базель, – с ходу заявила Мишель.
К ее удивлению, соседка отреагировала спокойно.
– Делай, как будет лучше. Ко мне сейчас подходил Жюльен Этьен, задавал вопросы о тебе, о ваших отношениях с Митчеллом.
– Ты что-нибудь рассказала?
– Нет, конечно. Понимаешь, я очень уважаю этого преподавателя, поэтому не хотела грубить. Мы честно признались друг другу, что беспокоимся о своих друзьях.
– Это Дэвид его послал! Он не намерен отступать.
– Знаешь, мне тоже так показалось, – подтвердила Мари.
– Я боюсь. Вдруг не смогу устоять перед этим натиском.
Мишель снова расплакалась. Она чувствовала себя все более слабой. Некоторое время подруги сидели обнявшись и молчали. Каждая думала о непростой ситуации, в которой чем-то обязательно придется пожертвовать. Им понадобится хороший план.
– Я предлагаю прибегнуть к верному способу, – нарушила тишину Мари, – использовать семейные обстоятельства.
– Но какие? Я не хочу придумывать всякие ужасы про своих родителей.
– Это не потребуется. Ты просто укажешь в графе «причины» это устойчивое словосочетание – «по семейным обстоятельствам». Поверь, подробности узнавать не станут.
– Тогда я согласна. Но мне снова нужна твоя помощь. – Голос Мишель дрожал от волнения. – Я собираюсь уехать немедленно.
– Зачем так спешить? Оформление документов займет не больше двух недель.
– Нет, это для меня слишком долго. Если не приму решение сейчас, то не соберусь никогда. Даже боюсь представить, что может случиться. Митчелл разбил мне сердце, и в его силах сломать мою жизнь.
– Я поняла. – Мари успокаивающе погладила подругу по волосам. – Оставь мне необходимые документы. Когда все будет готово, привезу их тебе в Цюрих.
– Спасибо. Не знаю, что бы я делала без тебя.
Следующим утром они стояли на перроне, ожидая прибытия поезда. Мишель беспокойно провела ночь. Она допоздна укладывала вещи, часть из которых забирала с собой, а остальные обещала подвезти Мари. Конечно, все будут удивлены столь внезапным отъездом. Особенно Люк. После долгих раздумий Мишель решила написать ему короткое письмо. На этот раз она не хотела врать, просто объяснила, что возвращаться не собирается и никогда не верила в их отношения. Пусть он почувствует себя оскорбленным, тогда быстрее забудет и, возможно, обратит внимание на Мари.
– Извинись за меня перед Люком, – сказала Мишель, глядя в заплаканные глаза подруги. – Желаю тебе обрести с ним счастье.
– Я совсем не думаю о нем сейчас. Ты разве не понимаешь: мы больше не будем сплетничать по вечерам, делиться последними новостями, плакать на плече друг у друга.
– Я обещаю звонить часто-часто, даже рискуя разориться.
– Не представляю, – продолжала Мари, – как приду домой и не услышу твое ворчание из-за того, что я опять не убралась в квартире. Ты одна умеешь меня организовать!
– Я тоже буду очень сильно скучать. Но мы еще увидимся. Приглашаю тебя в Цюрих на летние каникулы.
– Шутишь, – рассмеялась в ответ Мари. – Это я год за годом безуспешно зову вас, мадемуазель Бредри, к себе в гости.
– Обещаю на этот раз приехать к тебе летом. И еще – я оставила на кухне деньги за аренду в этом месяце.
– Но ты не должна, прошла только одна неделя!
– Нет, я так хочу. У тебя будет время поискать себе хорошую соседку.
– Никто не заменит моей лучшей подруги.
Их диалог прервался, потому что у платформы остановился поезд. Мишель на прощание крепко обняла подругу и зашла в вагон.
Она устроилась поудобнее у окна. Ей хотелось посмотреть на город в последний раз. Студенческие годы – незабываемые, полные свободы и ощущения бесконечного праздника жизни – навсегда останутся связаны с Базелем. Пусть сейчас слезы на глазах и боль в душе, но были счастливые моменты, встречи с хорошими людьми. Мишель ничуть не жалела, что уехала учиться в другой город. Это полезный опыт, и он обязательно пригодится в будущем. И даже ошибки – они тоже могут быть полезны, если, конечно, они не непоправимы. Нельзя научиться осторожности у других. Она обожглась, но вовремя опомнилась. Со временем вдали от Дэвида ей, возможно, удастся его забыть, понять, в какой-то степени простить. Они больше никогда не встретятся.
Мишель прижала ладонь к стеклу, словно хотела впитать в себя атмосферу утреннего Базеля, в котором разбилось ее сердце. Милая квартира, аллея перед университетом, средневековые здания остались где-то вдали. Поезд набирал скорость. Снова, как и вчера, пошел дождь. Город словно провожал ее тихими слезами умиления, ветер качал деревья, и они махали ей на прощание голыми ветками. Она будет помнить и обязательно вернется сюда. Когда-нибудь.
9
Утро выдалось пасмурное. Небо заволокли тучи, словно кто-то завесил его огромным куском серого драпа. Дэвид поднялся рано. Солнце едва проглядывало сквозь предрассветные сумерки. Но Дэвиду все нравилось этим утром: и хмурое небо, и болезненное, чуть живое светило. Потому что это утро было полно надежд. Вчера Жюльен рассказал ему о разговоре с Мари. Теперь все стало на свои места: Мишель увидела его в университете с бывшей женой и, вероятно, Бог весть что подумала. Но это поправимо. Все можно объяснить. Элизабет наверняка помирится с Майклом – кстати, ему бы уже давно пора приехать. Когда Дэвид звонил ему на днях, тот был крайне расстроен. Скорее всего, какие-то неувязки с билетами. Дэвид сам уезжал в том году в Швейцарию почти в это же время. Может, месяцем позже. Начался туристический сезон. Фирмы скупают места целыми самолетами. А попасть в Швейцарию без туристической путевки очень сложно, если заранее не готовы документы для въезда в страну.
Элизабет, к счастью, не собиралась никуда съезжать, хотя это и стоило Дэвиду некоторых усилий. За два дня она уже дважды пыталась переселиться в гостиницу. Ей уехать из Америки было куда проще, чем Майклу. Она актриса. У нее всегда готовы документы для любых поездок. Она прилетела к Дэвиду в порыве обиды, захлестнувших чувств. Уже на следующий день, однако, пришла в себя и тут только поняла, как эгоистично поступила. В момент расстройства Элизабет думала только о себе, чувства Дэвида отошли на второй план. Поняв свою оплошность, она принялась извиняться и порывалась перебраться в гостиницу. Конечно, он ее не пустил.
Его любовь к Элизабет изжила себя окончательно, вместо нее, несмотря на драматический финал, в его сердце поселилась дружба. Искренняя, без сожалений и сомнений. Элизабет стала другой, похожей на Жюльена. Те же чувства Дэвид теперь испытывал и к Майклу. Хорошие люди, общение с которыми доставляет удовольствие. Даже воспоминания о разводе перестали для него быть болезненными. Все это ушло в прошлое; переболело, изжилось, перекипело. Выгоревшая под палящими лучами солнца равнина снова распустилась всеми цветами и ароматами луговых трав. Поэтому Дэвид никуда не пустил Элизабет. Жюльена уговаривать не пришлось. Места в доме было достаточно. Два этажа по четыре комнаты каждый. Дэвид, приехав в Швейцарию, хотел снимать что-нибудь крохотное. Но ничего меньше этого дома не нашлось. Он не пользовался большинством комнат. Дом был меблированный, с чехлами на диванах, кроватях, столах и даже тумбочках. Дэвид прожил в доме не один месяц, но так и не удосужился их снять. До того ли ему было?
