— Но вы даже не хотите ничего проверить! А как же моя тетя? — Я начинала злиться от беспомощности. — Значит, мы должны спокойно сидеть и смотреть, как кто-то ходит по ночам в наши подвалы, словно к себе домой? А вы даже пальцем не хотите пошевелить, чтобы выяснить, что происходит?
— Нет, вот это уже другое дело. Это, конечно, я не могу совершенно игнорировать. Я скажу нашим таможенникам, чтобы посмотрели, не ходит ли какая-нибудь рыбацкая шхуна в районе границы, так, на всякий случай… А что касается ваших двоих молодых людей, то я не стал бы так из-за них расстраиваться. Просто у них, наверное, слишком изощренное чувство юмора, и они решили разыграть вас таким образом. Наверняка скоро признаются, как ловко вас провели, и вы вместе посмеетесь. — Все это он говорил мне очень снисходительно и вальяжно, как маленькому ребенку.
Когда мы вышли из полицейского управления, мистер Хардинг улыбнулся:
— Вот видишь, дорогая, тебе не о чем беспокоиться. Тебе, наверное, показалось, что офицер Колинз не принимает ничего всерьез. Но поверь мне, он хороший офицер и у него почти не бывает осечек. Наверняка он уже отдает распоряжение, чтобы кто-то поехал посмотрел, что происходит в вашем доме. Кстати, я заметил, ты не стала ему говорить о твоих подозрениях насчет смерти тети Дороти.
— Ну как я могла ему об этом сказать? Он бы решил, что я окончательно сошла с ума.
— Да, пожалуй что так. Очень был рад повидать тебя, Элизабет. Думаю, ты правильно сделала, что не стала молчать о своих подозрениях. Впрочем, будем надеяться, что они окажутся просто игрой твоего воображения. Но на твоем месте я послушался бы совета офицера Колинза — поехал домой и постарался бы обо всем забыть.
По дороге домой я была погружена в свои мысли и совсем не смотрела на дорогу — что, конечно, было непозволительно. Почему я никак не могла забыть тот момент, когда Джонатан поцеловал меня в машине, а я ответила на его нежность? Почему, ради всего святого, я чувствовала себя такой предательницей? Я стала вспоминать, какие гадости он говорил о Джиллиан. Я была уверена, что ему нет дела ни до кого на свете, кроме самого себя. Но все равно — я не могла его ненавидеть. Еще я решила завтра же поехать к Дэвиду. Он единственный действовал на меня успокаивающе, наполнял меня нежностью и сочувствием. Дэвид — и Джонатан. Они были такими разными, но постоянно присутствовали в моем сознании как близнецы.
Я поставила мою малютку в гараж и пошла на кухню. Мэри готовила джем. За столом сидел Джонатан, который сразу же объяснил мне свое присутствие:
— Я заходил спросить тебя, не хочешь ли ты съездить куда-нибудь покататься со мной. Но так как тебя не было, мы с Брайаном поехали в Труро. И кого, ты думаешь, мы увидели там в кафе за беседой с почтенным престарелым господином? Элизабет Лэнгдон.
— Да, я была там, но тебя это совершенно не касается. Куда хочу — туда и еду. — Я специально говорила холодно и резко, чтобы не поддаться на его обаяние.
— Так ты меня намеренно избегаешь?
— Можешь думать что хочешь — это твое дело.
— Хорошо. По крайней мере, теперь понятно, каковы мои шансы.
Мэри выключила конфорку и вышла из кухни.
— Лиз, что с тобой происходит? Иногда мне кажется, что мы друзья, но иногда мы больше становимся похожи на врагов. За что ты на меня злишься?
— Скажем так — мужчины окончательно вышли у меня из доверия. Каждый норовит завести интрижку с любой, первой попавшейся женщиной, потом с другой. Почему бы тебе не пойти в гости к Джиллиан? Кажется, она жаждет твоего общества.
Он удивленно уставился на меня, потом расхохотался:
— Ах вот в чем дело! Бедная малышка Джиллиан! Не такая уж и малышка, впрочем. Видимо, женская интуиция. Нам надо поговорить об этом в другом месте.
Несмотря на его смех, я поняла, что Джонатан сердится. Впрочем, я тоже злилась на него.
— Извини, конечно. Но, если позволишь, я пойду к себе.
И я ушла, не оборачиваясь. Я понимала, что веду себя глупо. Но была рада, что он разозлил меня, так было легче. Через некоторое время позвонила моя тетя и сказала, что они останутся в Девоне еще на один день. Она сообщила, что они уже видели дом и он им понравился. Значит, в конце концов она может решить продать дом на скале! Проклятье!
На следующий день после обеда я поехала к Дэвиду. Проезжая мимо «Головы короля», я увидела Джиллиан, которая сидела на низком парапете у моря. Рядом с ней сидел Джонатан.
Дэвида я нашла в отличном настроении.
— Лиз, как ты была права! Зря я столько времени жил здесь затворником. Мы с Бертом ездили в Ньюлин. И теперь у меня возникло искушение продать мое бунгало и купить что-то похожее там. Знаешь, я даже не стал брать мое кресло и пытался сам ходить, как мог. Я, правда, немного похож на краба, но никто не обращал на меня внимания, даже в ресторане. Мне нужно общество людей, мне хочется с ними больше общаться, принимать участие в общих делах, а не сидеть взаперти в саду целыми днями.
— Дэвид, не могу тебе передать, как я рада это слышать. Я с самого начала считала, что ты должен жить полноценной жизнью, а не просто влачить свои дни.
— На днях, Лиз, я задумался над твоими словами. Ты сказала, что, если бы женщина полюбила меня по-настоящему, я отказался бы от своего счастья, боясь испортить ей жизнь моей инвалидностью. Признаться, ты не единственная, кто распекает меня за это. Джонатан много раз мне говорил, что я дурак и упускаю свое счастье.
Неужели Джонатан никогда не перестанет меня преследовать?
Глава 10
Подъезжая к дому, я увидела мужчину, который стоял у обочины, склонившись над мотоциклом. Я совсем не разбираюсь в машинах, но не упускаю возможности предложить свою помощь в таких случаях, хотя прекрасно знаю, что толку от меня не будет.
Услышав мои шаги, мотоциклист поднял голову — лица его не было видно. Он был в шлеме и больших очках.
— Вам помочь? — спросила я.
Голос, которым он отозвался, оказался необыкновенно нежным, что поначалу меня даже напугало.
— Нет, я уже нашел неисправность, но спасибо за предложение.
Я собиралась спросить, далеко ли он едет, но передумала и только пожелала ему счастливого пути.
Он завел мотоцикл, резко нажал на педаль газа и поехал вниз в холма. Глядя ему вслед, я заметила на дороге еще одну фигуру — одинокий путник сидел на вершине скалы, а рядом с ним стоял походный рюкзак. Он увидел, что я на него смотрю, слегка улыбнулся и встал. Потом наклонился к рюкзаку, словно хотел что-то оттуда достать, передумал и снова выпрямился.
— Здесь есть где-нибудь поблизости деревня, где я мог бы переночевать? — крикнул он в мою сторону. — Какая-нибудь гостиница, может быть?
Я отрицательно покачала головой.
— Ничего, не беспокойтесь. — Он снова сел на свое место. — Я сейчас посплю, а ночью двинусь дальше. Мне не привыкать.
