— Девочка, милая… Ведь можно называть тебя на «ты»?
Сандра кивнула.
— Поверь, я знать ни о чем не знал, — продолжил Мэтью. — Я очень хотел с тобой познакомиться, да все никак не мог. Из-за проклятой работы. Я тоже перед вами виноват — перед тобой и единственным сыном. Потому что вовремя не увидел и не пресек того, что творилось у меня под носом… Потому что, кроме работы, ни о чем всерьез не задумываюсь, ни за что не несу ответственности. Вырос сын, одет, обут, накормлен — и слава богу! Что творится в его юной душе, чем мальчик живет, кого любит — это меня как будто не касается. — Он провел рукой по покрывшемуся испариной лбу. — Прости меня, если сможешь… Дай мне еще один шанс… Мне и моей сбившейся с пути супруге. Готов поклясться, она это не со зла, а по глупости. И все уже поняла, локти кусает, но не знает, как из неразберихи выпутаться. Представляю, что с ней сейчас творится. То-то я все думаю, когда мы созваниваемся: голос у нее уж больно странный. — Он заглянул в бездонные девичьи глаза. И увидел в них пропасть чувств, в том числе и готовность простить. — Поверишь в нас еще раз?
Сандра опять медленно кивнула.
— Дайте мне его адрес, — негромко, но с далеко не детской, не юношеской категоричностью попросила она. — Я поеду к нему. Сегодня же.
Мэтью кивнул.
— Да-да. Верное решение. Он там тоже, наверное, места себе не находит. Бедные вы, бедные… Адрес, адрес… У меня его нет. Надо позвонить Стефани… — Он на несколько мгновений задумался и уверенно кивнул. — Ей в любом случае надо позвонить. Пора покончить с этим безумием раз и навсегда. И зажить по-новому. Дружной семьей. — Он заметил, каким теплым светом загорелись глаза Сандры, и, расчувствовавшись, отвернулся, боясь прослезиться, выставить себя перед ней слабаком.
Стефани ответила сразу, как будто держала трубку в руках и только тем и занималась, что ждала от кого-нибудь добрых вестей.
— Стефани, это я, — сообщил Мэтью, не зная, какой выбрать тон — пожалеть жену или отругать. — Я сегодня чуть не переехал машиной Сандру. Она сейчас у нас, мы в комнате Кристиана.
Стефани ахнула и вдруг безутешно разрыдалась. Мэтью стало настолько жаль ее и до того захотелось очутиться с ней рядом, что он сжал в руке трубку так сильно, что чуть не раздавил.
— Стеф, милая… — пробормотал он нежно. — Ну успокойся, не надо, слышишь?
— Угу… — Стефани еще раз всхлипнула и замолкла.
— Ну вот, — приободрил ее Мэтью, на миг закрывая глаза. — Так-то гораздо лучше.
— Что с ней? Она ранена? Как это вышло? — стала засыпать его вопросами Стефани. — Ты всегда настолько осторожно водишь, и тут вдруг такое…
— Сандра не ранена, — ответил Мэтью. — Но слишком утомлена, даже сознание сегодня потеряла, оттого что две недели страшно мучилась…
Стефани снова расплакалась — горче и жалостливее. Мэтью охватило желание сию секунду обернуться птицей и прилететь к любимой преступнице на сильных крыльях. Чтобы утешить, подарить надежду. Проклиная расстояние и молясь, чтобы кошмар поскорее закончился, он дождался, пока Стефани успокоится.
— Вижу, ты осознала, насколько чудовищную допустила ошибку. Уже хорошо, — довольно мягко, стараясь не усугубить ее страданий, пробормотал он. — Дай нам адрес Кристиана. Сандра сегодня же к нему поедет.
— Ты ведь говоришь, она очень утомлена? — обеспокоенно произнесла Стефани.
Мэтью вздохнул с облегчением: его жена оставалась добрым и отзывчивым человеком, а от затмения, которое недавно на нее нашло, благополучно очнулась.
— Как же она поедет одна? Вдруг ей опять станет плохо? — с тревогой в голосе сказала Стефани.
Мэтью посмотрел на Сандру. Девочка сидела, прижимаясь спиной к кроватной спинке. Преобразившаяся в предвкушении долгожданной встречи с Кристианом. Ее глаза ярко блестели, на щеках играл румянец. Печать душевных мук еще лежала на ее лице, но было видно, что не за горами выздоровление, возвращение к полноценной жизни. Она была готова уже сегодня мчаться навстречу счастью. Вот что такое молодость и любовь! — с невольной завистью подумал Мэтью.
— Подожди. Я сейчас поговорю с ней, — на всякий случай сказал он жене. — Сандра, ты уверена, что должна ехать сегодня? Может, подождешь? Или меня возьмешь с собой?
Сандра благодарно улыбнулась, но решительно покачала головой.
— Нет, спасибо. Я поеду сегодня. И поеду одна.
— Что ж… Меня с собой брать она отказывается, — произнес Мэтью в трубку. — Впрочем, по-моему, ей лучше. Наверное, помог твой чай.
— Возможно, — согласилась Стефани. — Он чудодейственный.
— Дай нам адрес, — напомнил ей Мэтью.
— Адрес? Адрес… — Стефани растерялась. — Видишь ли, мы договорились, что я сама звонить туда не буду. С Бенджамином связывается… — Она резко замолчала и тяжко вздохнула.
— Эмма, — подсказал Мэтью, опять сжимая в крепкий кулак руку.
— Да, Эмма… — виноватым тоном подтвердила Стефани.
— Мы уже побеседовали с ней «по душам», — сообщил Мэтью.
— Только, пожалуйста, не злись на нее. Я одна за все в ответе: я заварила эту кашу, я позвонила Эмме, я приняла ее план и сама участвовала в его осуществлении.
— Все вы хороши, — заключил Мэтью. — И ты, и Эмма, и эти проходимцы. Я давно подозревал, что Эрни продажная душонка. А об этом Рубене лучше вообще ничего не буду говорить. Как только таких земля держит?
Стефани засопела.
— Ты все-все знаешь… — прошептала она стыдливо.
— Да, дорогая, но по-прежнему тебя люблю и надеюсь, что ты исправишься.
— А… Сандра? — несмело спросила Стефани. — Она, наверное, до скончания века будет теперь меня ненавидеть… И Кристиан тоже. Впрочем, это послужит мне достойным наказанием… Не понимаю, почему я так в штыки ее приняла? Даже — представляешь? — уверила себя в том, что Кристиану и внешне совсем другая девочка нужна. Более яркая, броская, как одна блондинка с той их вечеринки, Клара. Она все любовалась собой и беззастенчиво строила Кристиану глазки. До меня только теперь дошло, что Клара Сандре и в подметки не годится, прав был Кристиан… Она про него, окажись на месте Сандры, дня через два уже и не вспомнила бы. Мне очень стыдно рассказывать тебе об этом и осознавать, насколько я могу быть порочной… Немыслимо стыдно… Дети не простят меня, проклянут…
Мэтью посмотрел на Сандру. Она следила за ним взглядом, но всем своим существом уже была, по всей вероятности, в Балтиморе. Злобы, ненависти, жажды мести — ничего подобного в ее глазах не светилось. Только любовь и благодарность судьбе за сегодняшний день.
— У этих детей большие горячие сердца, дорогая, — произнес Мэтью, продолжая смотреть на Сандру. — Они простят. Тебя и меня. И, может, даже будут до скончания века любить. Впрочем, это уж зависит от нас самих.
— Мы приложим все силы, чтобы так оно и было, — тонким голоском, не вполне решительно ответила Стефани. — Обещаю, что никогда больше… — У нее задрожал голос, и она замолчала.
