"Ну чего я нервничаю? - постаралась взять себя в руки Рита. - Конечно, с этой Ниночкой у него что-то есть, так тем лучше!" Она уже защищалась от Виктора.
- А в каком отделе я буду работать? - спросила она.
- Решим, - неопределенно ответил Виктор. - Пройдите к девочкам, во вторую комнату, заполните всякие там бумажки. У вас ведь нет трудовой книжки?
Очень хорошо!
"Почему хорошо, да еще очень?" Рита спросить не посмела. Все уже катилось по накатанным рельсам, и, казалось, назад пути нет. Как во сне прошла она к "девочкам", заполнила анкету, еще какой-то листок.
- Вот тут распишитесь, пожалуйста. - Голоногая девица с длинными сиреневыми ногтями положила перед Ритой платежную ведомость, небрежно прикрыв бумагой левую сторону - там, где цифры. И Рита расписалась, не зная за что.
- Мы начинаем в десять, - сказала девица, неестественно большие ресницы поднимались и опускались как опахала. - Начальство традиционно приходит к одиннадцати. К его приходу срочные бумаги должны быть готовы.
- А вечером? - спросила Рита, вспомнив предупреждение Вали.
- Рабочий день не нормирован, - ответила девица. - Иногда работаем допоздна, иногда - нет.
Но раньше девяти, как правило, домой не приходим.
- Понятно, - пробормотала, падая духом, Рита.
- Да, вот еще. Принесите фотографию: сделаем пропуск. А пока выпишем временный. Завтра будет лежать у охраны.
"Завтра? - ахнула Рита. - Как, уже завтра?"
Но ведь она пришла всего лишь посмотреть и поговорить, она ничего еще не оформила на факультете - надо все-таки попробовать взять академический отпуск, - ничего не сказала Олегу... Рита забормотала что-то невнятное. Девица равнодушно пожала плечами.
- А как вы договорились с начальством? Никак? Тогда давайте через неделю. Сегодня у нас что, вторник? Значит, со следующего вторника. Так вас устроит?
- Да-да, - заторопилась Рита. - Спасибо! Огромное вам спасибо!
- Не за что, - обронила девица и повернулась к Рите спиной.
- До свидания, - пискнула Рита.
- Всего доброго, - не поворачиваясь, ответила девица, уже занимаясь другими делами.
* * *
Рита не зашла, как договаривались, к Вале. Хотелось выбраться поскорее на волю - подальше от белых, как в больнице, стен, вьющихся растений в горшках на треножниках, подальше от Виктора с его стальными, без ресниц, глазами, несчастной Ниночки, рослых охранников и девицы с сиреневыми ногтями. Она так и не поняла, что будет делать. Наверное, сиднем сидеть у компьютера: набирать, распечатывать и опять набирать. Теперь, когда ее определенно брали, стало нестерпимо жаль факультета - его длинных коридоров и больших аудиторий, когда слушали они лекции всем потоком, библиотеки, одной из лучших в стране, читального зала, где занимали с утра места клали книжки, - а потом исчезали на целый день, курилки, хотя Рита никогда не курила, но именно там собирался пообщаться народ. Но главное - безумно, просто безумно стало жаль курсовой: Рита уже знала, куда пойдет дальше и какие выводы сделает. Даже нелюбимого ею английского - и того стало жаль: что-то там сдвинулось с мертвой точки - количество перешло в качество, и Рита заговорила - довольно бойко, хотя и с ошибками.
Пришлось снова зайти к Виктору, чтобы подписать пропуск на выход.
- Все в порядке? - спросил он. Стальные глаза смотрели на Риту холодным взглядом хозяина.
- Спасибо, да, - склонила голову Рита, ужасаясь тому, что вот он узнает, что она выторговала себе неделю, и что тогда будет?..
Во дворе Рита обессиленно села на лавочку у детской площадки и стала бездумно смотреть, как мальчик в пестрой рубашке качается на качелях, взлетая все выше и выше, а второй, поменьше, терпеливо ждет своей очереди. Она ни о чем не думала - так устала, - и ей некуда было идти: Олег на работе, а мама, должно быть, в театре, на репетиции. Мысль о матери мелькнула случайно, но Рита за нее уцепилась, схватилась как за спасательный круг. Пусть мама поможет, пусть посоветует! Может, сегодня нет репетиции или она скоро кончится? Может, вечером мама не занята? Ведь такое бывает. Редко, но бывает.
Рита вдруг заспешила. Конечно, она сейчас же поедет к маме! Кто-то должен ей помочь! Что скажет Валя, известно. Об Олеге даже подумать страшно. А мама? Ее легкомысленная, веселая мама в трудную минуту умеет собраться, принять решение - Риту не раз это удивляло, - вот пусть и решит вместе с ней.
Только нужно откуда-то позвонить. Телефонные будки исчезли, да и рассчитаны таксофоны были на две копейки. Попросить разве охранника? Но он такой важный, такой неприступный. И не хочется снова заходить в офис.
- Саша, домой! Хватит кататься: голова закружится.
- Ба, еще немножко!
- Пора обедать.
Молодая бабушка в легком светлом плаще захлопнула книгу, встала с соседней лавочки.
- Приходится гулять вместе с внуком, - улыбнулась она Рите. - Мама, помню, просто выпускала меня во двор, поглядывая изредка из окна, а теперь...
Новые времена, новые страхи. Дворов как таковых считайте что нет. Вон фирма какая-то тут устроилась, а квартплату, между прочим, не снизили ни на копейку, наоборот - повышают и повышают. Машины, машины... Скорости не снижают даже у детской площадки. И много чужих людей. Раньше все были своими.
Внук, пользуясь моментом, взлетал под самые небеса: малыш, понимая, что подходит его черед, качели раскачивал.
- У меня к вам просьба, - решилась Рита. - Нельзя ли мне от вас позвонить? Очень нужно. Я понимаю, что я тоже чужая...
Молодая бабушка засмеялась. Веселые морщинки собрались в уголках глаз.
- Ну какая же вы чужая? - сказала она. - Наш брат, интеллигент, видно за километр. А я, кстати, наблюдала, как вы входили туда. - Женщина кивнула в сторону ковровой дорожки. - Еще подумала:
"Красивая девушка". И видела, как выходили - такая печальная... Устраиваетесь на работу?
Рита кивнула.
- Приоделись, подкрасились. - Карие глаза дружелюбно смотрели на Риту. - А все равно на них не похожи. - Женщина помолчала. - Я понимаю, всем сейчас трудно, но сто раз нужно подумать... Сашенька, я кому сказала? Слезай сейчас же с качелей и пошли домой. Вон тете позвонить надо. Пошли!
В игрушечной, узкой прихожей стоял на подставке, прикрепленной к стене - здесь экономили каждый сантиметр пространства, - черный большой телефон. Там же, в прихожей, из уличного в домашнее ловко и привычно переодевали Сашу. Втроем было немыслимо тесно. "Господи, хоть бы она оказалась дома!" взмолилась Рита, терпеливо слушая длинные, стальные гудки. Она знала, что нужно ждать: мама может ведь распеваться или лежать, наслаждаясь покоем, в ванне, да мало ли что еще? Мама всегда возмущалась, когда, прослушав несколько всего гудков, люди в непонятном нетерпении вешали трубку. "Ну пусть она будет дома!" - еще раз взмолилась Рита, и мольба ее была услышана, - Детка, ты? - радостно спросила мама. - Ты, маленький, где? А я только-только ввалилась в дом.
