— Неужели? А этот ее смехотворный тост?! Он тебе тоже пришелся по вкусу?! — кипятилась Грейс. — Она же прекрасно понимает, что наш брак временный, что мы не будем жить вместе, но сознательно прячет голову в песок и делает вид, будто ничего такого не знает. Я даже удивлена, что ты воспринял этот фарс так… благодушно.
— Знаешь, мне ее визит вовсе не показался фарсом. — Габриэль поднял бокал и с видимым удовольствием допил шампанское. — Твоя мать понимает, насколько важна для человека семья. Она желает тебе только самого лучшего, и ты не можешь осуждать ее за это. Моя мать поступила бы точно так же.
— Ты прав, моя мама желает мне добра. Но добра в ее понимании. Слышал, как она отозвалась о моем бизнесе? Как будто, занявшись делом, я не оправдала их надежд. Как будто я полная неудачница. Ее единственная цель — увидеть меня победительницей конкурса на звание «Матери года»! Другое ее не устроит. Ты понимаешь? Тот факт, что я веду самостоятельную жизнь, а не нахожусь на содержании какого-нибудь мужчины, делает меня ущербной в ее глазах. Идеал для нее — Фиона, которая отказалась от престижной работы и всецело посвятила себя семье. Так что мама не успокоится, пока не добьется того же и от меня.
— Но почему тебе так не хочется быть матерью? Женой? Что в этом плохого?
Вопрос, вполне логичный и заданный спокойно и к месту, требовал такого же спокойного и рассудительного ответа. Грейс неуверенно пожала плечами.
— Ничего плохого в этом, конечно, нет. Просто…
— Да?
— Просто это не для меня.
— Ты так думаешь?
Грейс молчала. Что бы сказал Габриэль, услышав, что она боится? Боится, что не справится, не оправдает чьих-то надежд, потерпит неудачу.
— Никто не требует от тебя отказаться от бизнеса. Никто не предъявляет тебе никаких ультиматумов. Но разве нельзя совмещать карьеру и семью? Конечно, у меня на этот счет свои взгляды, и я считаю, что для детей полезнее, когда мать отдает им все свое внимание по крайней мере в первые годы жизни. Детям нужны стабильность и забота.
Стабильность и забота. То, чего лишилась бедняжка Стефани. И вот теперь Габриэль поставил перед собой цель вернуть в ее жизнь то, что так жестоко отняла судьба. Грейс знала, у него получится. Этот мужчина умеет добиваться своего.
— Ну почему так получается, что я все делаю не так?!
И надо же было матери выбрать для визита именно сегодняшний вечер, когда мне выпала редкая возможность отдохнуть от всех проблем! — досадовала Грейс.
— Дело не в том, что ты делаешь что-то не так. И не в том, что у тебя свое, особое мнение. Я прекрасно понимаю, как важен для тебя твой бизнес, и поэтому хочу помочь. А сейчас тебе надо заняться тем, что ты считаешь нужным.
— Я и сама не знаю, что мне нужно. Ты можешь сказать, что мне надо делать? Можешь сказать, что я должна или даже хочу делать? Если бы знать…
Грейс выбежала из гостиной. Габриэль лишь покачал головой, сожалея о том, что рядом нет ни матери, ни сестры, ни Кристы, которые помогли бы ему понять, что, черт возьми, вообще надо женщинам в этой жизни.
14
Габриэль стоял перед открытым шкафом, в котором висели костюмы Рэя, лежали рубашки Рэя, стояли туфли Рэя. Со всем этим что-то надо было делать. Разумеется, у него и в мыслях не было избавляться от всех следов того, что Рэй когда-то жил в этом доме, но в то же время Габриэль понимал, что им со Стефани не начать новую жизнь, если везде и повсюду будут попадаться эти молчаливые напоминания о навсегда, безвозвратно ушедшем прошлом.
Рано или поздно с чего-то нужно начинать. Что-то можно отдать на благотворительные нужды. Что-то просто упаковать и убрать подальше. Затем, возможно, стоит сделать в доме косметический ремонт. Если заинтересовать Стефани, то она и сама предложит, что бы ей хотелось изменить в детской. Накануне, укладывая девочку спать, он уже поговорил с ней, и они оба решили, что начинать поиски нового дома еще слишком рано и лучше подождать.
Габриэль умышленно не привлекал к обсуждению этих планов Грейс и старался не думать о том, какое место она может занять в будущем доме. Он знал только то, что ей нелегко, что она проплакала всю ночь и не впустила его к себе, а в результате он не сомкнул глаз, прислушиваясь к ее приглушенным всхлипам.
Утром, встретившись с Грейс за завтраком, Габриэль заметил и глубокие тени под глазами, и припухшие веки, и бледность запавших щек. Что бы ни происходило в ее душе, какие мысли ни вились бы в ее голове, Грейс не желала делиться ими с ним, ее мужем, а потому на сердце у Габриэля было тяжело и сумрачно. Чем дальше, тем больше крепла в нем уверенность, что все это закончится большим пролитием слез.
Запретив себе думать о Грейс, Габриэль с удовольствием взялся за работу, которая позволяла занять руки и голову и служила, пожалуй, единственным средством от помешательства. Этот чемодан — сюда, этот — туда… Достать… отнести… положить… И вскоре он так увлекся, что даже начал тихонько насвистывать.
Вернувшись домой, Грейс в первую очередь заглянула проведать Стефани.
— Как ты сегодня себя чувствуешь, моя дорогая? — спросила она, наклоняясь, чтобы поцеловать Стефани в пухлую розовую щечку.
— Спасибо, сегодня намного лучше, чем вчера, — ответила девочка. — А завтра я собираюсь встать уже по-настоящему, потому что меня придет навестить Люси.
— Хорошая новость. Кстати, а где Габриэль?
— Он в папиной и маминой комнате. Разбирает вещи. Мы решили сделать там небольшую перестановку.
— Понятно.
Переодевшись в домашнюю одежду, Грейс подошла к двери комнаты, из которой доносилось негромкое насвистывание, и постучала.
— Войдите!
В комнате царил страшный беспорядок. Костюмы, рубашки, галстуки, пиджаки, коробки с обувью кучами лежали на креслах и на широкой кровати, а на полу щерили разверстые пасти несколько огромных чемоданов. Габриэль появился из-за створки шкафа, как будто вышел из сказочной пещеры, в которой сразился по крайней мере с дюжиной драконов. Волосы у него были растрепаны, с плеча свисали подтяжки. Появление Грейс явно не вызвало у него радости. Габриэль свел к переносице густые черные брови, но это только добавило его облику мужественности.
Сердце Грейс подпрыгнуло и замерло.
— Помощь требуется?
— Нет. Я прекрасно справляюсь один. У меня здесь все под контролем.
Она невольно улыбнулась.
— Что тебя так рассмешило?! — рявкнул Габриэль.
— Ничего. Ты на меня злишься?
— Нет.
— Тогда, может быть, сделаешь перерыв? Я приготовлю что-нибудь перекусить. Купила стейки и салат. Их трудно испортить.
Он не отреагировал на шутку, и Грейс стало не по себе.
— Что случилось?
Прежде чем Габриэль отвернулся, Грейс успела заметить мелькнувшую в его глазах боль. Ну конечно! Какая же она глупая! Рэй и Криста. Они жили в этой комнате. Каждая вещь здесь хранит память о них.
