Неожиданно Касси стало ужасно весело и как-то хорошо на душе. Ей захотелось даже просто подурачиться.
— Сейчас будет танец, на который приглашают дамы, — сказала она, ужасаясь в душе тому, что собирается сделать. — Если я решусь пригласить вас, вы примете мое приглашение?
— Охотно, мисс Гамильтон, — кивнул он, но Касси напрасно старалась прочесть что-либо на его лице.
Зазвучала музыка, и произошло то, чего Кассандра меньше всего планировала, готовясь к этому балу, — она пошла, танцевать с Мейсоном. И — что ее даже удивило — это доставило ей удовольствие. Кассии, и раньше нравилось танцевать с ним, а сейчас он, вдобавок ко всему, блистал остроумием и порядком позабавил ее веселыми рассказами и меткими замечаниями в адрес собравшихся.
Против ожидания, она протанцевала с ним еще два танца, на которые приглашал уже он, и ему даже не пришлось ее упрашивать. Но потом он опять разозлил ее, когда у них зашел разговор о женской моде. Мейсон похвалил наряд Касси, отметив ее хороший вкус, но сказал, что ей лучше было бы не надевать парика.
— Чем же он вам так не нравится? — с недоумением спросила она. — Все говорят, что он мне идет, и к тому же это самая последняя мода.
— Все это так, но я предпочел бы видеть ваши настоящие каштановые локоны. Они кажутся гораздо более привлекательными, и с ними вы выглядите моложе и естественней. А так вы кажетесь слишком взрослой дамой, излишне надменной и чопорной.
Насмешливая улыбка снова тронула уголки его губ.
— Вот как, по-вашему, я выгляжу старше своих лет… Да вы просто невыносимый человек, мистер Мейсон! — возмутилась она, пытаясь всем своим видом выразить презрение. — Почему вы все время стараетесь сказать мне что-нибудь неприятное? Интересно, вы точно так же вели бы себя, согласись я стать вашей женой?
Едва произнеся эти слова, Касси поняла, что этого делать не следовало. Лицо Джеральда тотчас изменилось. Его глаза загорелись тем дьявольским огнем, который не раз пугал ее. Наклонившись к ней поближе, он негромко и зловеще произнес:
— Если вы еще хоть раз скажете что-нибудь подобное, Кассандра Гамильтон, я украду вас, увезу в свое дальнее имение и сделаю на самом деле своей женой!
Касси невольно вздрогнула от его слов.
Осторожно взглянув ему в глаза, она убедилась, что он не шутит. В памяти всплыла роковая ночь и его стройная фигура, склоняющаяся к ее кровати. Кассандра ощутила, как начинает краснеть.
— Ну, это уж и вовсе слишком! Почему вы так жестоко относитесь ко мне, Джеральд? Ну что я вам сделала плохого? — с легким укором спросила она.
Он крепко сжал пальцы. Как ловко она умела обезоружить его несколькими словами! Ему вдруг опять стало ее мучительно жалко, захотелось сказать что-нибудь нежное и успокаивающее.
— Жестоко? Да что вы, Касси! Вы последний человек, к которому я хотел бы относиться жестоко! Но, может быть, это получается у меня потому, что и вы тоже, против своего желания, заставляете меня страдать?
— А вы все еще страдаете, Джеральд?
— Если и так, вам незачем это знать, — ответил он с неожиданной резкостью. — Лучше я сообщу вам другую новость, которая, при всей своей трагичности, может принести вам огромное облегчение.
— Какая же это новость?
Джеральд еще раз близко наклонился к ней и слегка сжал ее руку. Глаза его как-то странно сверкнули при этом.
— Касси, — тихо сказал он, — обстоятельства сложились так, что большинство свидетелей вашего несчастья сложили головы в последнем бою. А негодяя Паркера я уже после сражения вызвал на дуэль и убил.
Касси едва слышно вскрикнула и прижала руки к побледневшему лицу.
— Боже мой! — Она прикрыла глаза, на несколько секунд, а затем внимательно посмотрела на Джеральда. — Значит, вы, поэтому не приехали в Балтимор месяц назад?
— В общем-то, да.
— И как же это произошло? Как вы его…
— Ничего. Мы дрались на шпагах, и я быстро проткнул его насквозь. Генерал Вашингтон пришел в ужас, но понял меня, когда я все ему рассказал.
— Вы рассказали ему об этом?
— Мне пришлось это сделать, чтобы меня не выгнали из армии! Но дальше него это не пойдет, клянусь вам, Касси! — Он очень серьезно посмотрел ей в глаза. — Понимаете ли вы, что в противном случае меня могли отстранить от дела всей моей жизни?
— Да, конечно, вы правы, Джеральд. Я знаю, что генерал Вашингтон порядочный человек. Спасибо вам за все, что вы сделали. Вы рисковали из-за меня жизнью…
— Забудьте об этом, Касси.
В конце бала миссис Стивенсон, с согласия Кассандры, пригласила Мейсона отобедать в их доме, но он любезно отказался, сославшись на необходимость скорого отъезда. Когда Касси высказала ему свое удивление по этому поводу, он с ироничной и печальной усмешкой произнес:
— Мне не следует привыкать к вашему очаровательному обществу, мисс Гамильтон. Ведь вашего отношения ко мне ничто не изменит, а мне не хочется получить еще одну сердечную рану, их и так уже было достаточно по вашей милости.
Касси не нашлась, что ответить ему, и он принял ее молчание за согласие с его словами.
Но самого Джеральда порядком удивило потепление в их отношениях. Он не ожидал этого и чувствовал, что сердце его опять растревожено, а душа пытается зацепиться за слабую, призрачную надежду. Это заставило его как можно скорее покончить с делами и отбыть в лагерь, в свой полк. Он отчаянно досадовал на себя и злился, но ничего не мог поделать с собой.
«Проклятая девчонка вертит мною, как хочет, — раздраженно думал он по дороге в Веллей-Фордж, — а я, как последний дурак, все не поумнею, хотя мне уже минуло двадцать шесть лет. И чего меня дернуло поехать в Балтимор? Ведь никаких серьезных дел там не было, все они были только предлогом, чтобы повидать эту неуступчивую кокетку. Нет, нужно быть последним идиотом, чтобы самому стремиться навстречу переживаниям!»
Однако для Касси эта встреча с Джеральдом Мейсоном тоже не прошла бесследно. Не говоря о том, что ее мысли настойчиво возвращались к этому человеку, еще и тетушка Гортензия не упускала случая напомнить ей о нем.
— Да, я знаю много достойных молодых людей, которые могли бы составить счастье нашей племянницы, — время от времени говорила она, обращаясь к мужу, но так, чтобы и Касси слышала ее. — Но если кто-нибудь спросит мое мнение, то я уж скажу напрямик: лучше славного полковника Мейсона никого не найти! Все достоинства при нем: хорош собой, состоятелен, славный офицер, да еще, вдобавок ко всему, очень серьезный и обстоятельный человек; да, да, и не спорьте со мной. Куда до него теперешним ветреным молодым людям!
Как ни старалась Кассандра пропускать мимо ушей эти однозначные намеки, все же это не всегда ей удавалось. Иногда она и сама начинала думать о Мейсоне с интересом и признательностью; но стоило вспомнить, как он придавил ее к кровати своим телом и причинил ей ужасную боль, как все теплые чувства вмиг улетучивались и в сердце оставались только ужас и отвращение.
