Обычно Танзи воспринимала это спокойно. В зависимости от настроения толпы она могла себе позволить отреагировать на чью-нибудь реплику и даже, в случае хорошего настроения, дать пару-тройку автографов. Но сегодня ей хотелось одного: поскорее юркнуть в машину и вернуться домой. Нет, по идее она должна радоваться. Шоу прошло не так уж плохо, это был отнюдь не провал, и, главное, её пригласили снова появиться в передаче. Мартин, конечно, будет на седьмом небе от счастья, не говоря уже об отделе рекламы. Тогда почему же так паршиво на душе?
Потому что было в этой безымянной толпе что-то настораживающее, опасное. Танзи, сама того не желая, смотрела на всех с подозрением, ненавидя при этом самое себя.
Из толпы протиснулись две женщины, и Танзи вздрогнула.Райли моментально привлёк её к себе. Он уже почти загородил Танзи своим телом, но обе женщины расплылись в улыбках.
— Молодец, Танзи! Так им, гадам, и надо! — радостно выкрикнули они.
Танзи, не зная, что её больше вывело из себя — моментальная реакция Райли на воображаемую угрозу её жизни или эти две дамочки, заставила себя кивнуть и, показав большие пальцы, двинулась дальше к машине. Рука Райли крепко лежала у неё на спине, он твёрдо направлял её к лимузину. Однако когда Танзи решилась посмотреть на него, лицо Райли оставалось все той же спокойной, невозмутимой маской. Да, хладнокровия нам не занимать, подумала Танзи.
Кто-то из толпы, видимо, какой-нибудь студентик, с воем бросился ей навстречу. Его завывания тотчас подхватили ещё с десяток обитателей кампуса. Затем к ним присоединились несколько женщин — наверное, чтобы продемонстрировать, что волчья натура не чужда иди.
Райли наклонился к самому её уху и прошептал, по-прежнему подталкивая Танзи вперёд:
— Вот видите, что вы наделали.
От его голоса Танзи тотчас ощутила лёгкий любовный зуд, однако смогла перебороть себя. Ведь сейчас куда важнее добраться до машины и юркнуть внутрь. Ощущение было такое, будто в кромешной тьме на ощупь поднимаешься по склизкой лестнице из тёмного подвала. В любой другой момент Танзи была бы только рада этому лёгкому зуду, постаралась бы задействовать его на всю катушку — например, состроила бы Райли глазки, улыбнулась бы многозначительной улыбкой, отпустила какую-нибудь двусмысленность. Но только не сейчас. Сейчас ей больше всего на свете хотелось превратиться в безликую офисную крысу, которой бы и в голову никогда не пришло делиться своими безумными идеями со всем миром.
Но тут кто-то выкрикнул:
— А что это за чувак с тобой? Скажи, как его зовут? Толпа принялась забрасывать её вопросами.
— Он что, твой очередной Волк? — поинтересовался кто-то.
И студенты вновь разразились дружным воем.
Танзи слышала, как кто-то хохотнул совсем рядом, буквально у неё за спиной, однако не осмелилась оглянуться. До лимузина осталось рукой подать.
— И что, всегда так бывает? — поинтересовался Райли, загораживая её собой, потому что толпа подступала все ближе и ближе.
— Бывает! — выкрикнула Танзи в ответ.
— И обычно ты справляешься со всем одна? Так, может, твой редактор всё-таки прав, когда говорит, что тебе нужно выделить охрану, раз ты выступаешь на радио или ТВ?
— При необходимости меня всегда может выручить шофёр. Или вместе со мной выходит кто-нибудь из студии. Как правило, ничего страшного не происходит. Ведь это просто безобидные фаны.
Господи, как же избавиться от ощущения, что в один прекрасный день, может, даже сейчас, в толпе её будет подстерегать один далеко не безобидный фан.
Лимузин был прямо перед ними, и шофёр уже открывал дверь, когда над головами собравшихся что-то пролетело.
— Осторожно! — раздался чей-то голос.
В следующее мгновение Танзи почувствовала, как чья-то рука пригнула ей голову, и её буквально затолкнули на заднее сиденье лимузина. Когда она выпрямилась, водитель успел сесть за руль, а Райли как раз захлопнул за собой дверцу.
— Едем! — рявкнул он тоном, какого она от него ни разу не слышала.
Машина тотчас отъехала от тротуара и едва не врезалась в толпу, которая к этому моменту успела заметно увеличиться. Ладно, водителю за это деньги платят, подумала Танзи, глядя, как ротозеи поспешно отпрянули в разные стороны. Её шофёру доводилось возить и не таких знаменитостей, и сквозь куда большие толпы. К счастью, они быстро удалялись с места происшествия. Но Райли ещё долго смотрел в ту сторону, и лишь когда здание радиостанции с толпой фанов окончательно исчезли из виду, он обернулся к Танзи.
Та смотрела на него совершенно иными глазами, как будто видела впервые в жизни. Наверное, так оно и было.
— Что там произошло?
— Не знаю, но вряд ли бы вам захотелось остаться и выяснить.
— Это был бумажный самолётик, — сообщил им водитель. — Ничего страшного.
— Спасибо, — поблагодарил его Райли и лишь затем развалился на сиденье, словно ничего и не произошло.
Танзи продолжала таращиться на него, пока Райли наконец не был вынужден вновь посмотреть в её сторону.
— Что-нибудь не так?
«Все не так!» — захотелось крикнуть ей.
— Вы не ответили на мой вопрос. Что происходило за нашими спинами?
— Кажется, водитель уже все объяснил.
— Я не об этом, и, пожалуйста, не надо притворяться, будто вам непонятен мой вопрос.
Несколько секунд он молча смотрел на неё.
— Отвечайте, Райли. И снимите с носа эти чёртовы очки!
В ответ на такое заявление он изумлённо выгнул брови, и все. Очки остались там, где и были. Танзи сложила на груди руки и демонстративно уставилась на Райли.
— Просто мне хотелось убедиться, что вам ничего не грозит. Прошу меня извинить, если при этом я позволил себе некоторую грубость.
— В том-то все и дело. Вы никогда не позволяете себе никаких грубостей. Никогда. И не рявкаете, когда отдаёте распоряжения. Это на вас не похоже. По крайней мере до сих пор я за вами такого не замечала.
Райли просто посмотрел на неё и своим привычным, до отвращения ровным и тихим голосом произнёс:
— Но в таком случае получается, что вы меня совершенно не знаете, не так ли?
— Выходит, что нет, — спокойно согласилась Танзи, хотя в душе у неё все кипело. — Вы правы. Я вас не знаю.
«Но, погоди, ещё узнаю».
Друзья знают вас лучше, чем кто-то другой.
Что порой ужасно раздражает. Особенно если они указывают вам на то, что вы и без них знаете и вам приходится притворяться, будто вы впервые об этом слышите.
9
— Говорю тебе, Рина, я даже не знаю, что и думать. Танзи убрала от лица волосы и наклонилась к стакану с молочным коктейлем.
