— Я люблю тебя. Я тебя люблю.
Не дав ей времени ответить, он начал уходить, но, сделав несколько шагов, снова обернулся. На губах его была улыбка, и он помахал Майе рукой. Майя поставила чемодан на багажный конвейер. Ей было так нестерпимо грустно, что хотелось лечь прямо на пол и больше никогда не подниматься.
Садясь в машину, припаркованную на стоянке аэропорта, Морис почувствовал головокружение из-за того, что Майи не было рядом. Наручные часы от Пайеро показывали десять утра. «Это будет долгий день», — сказал он сам себе, заводя мотор. Жара плотной мантией окутывала город и гудящие клаксонами автомобили. Морис отключил мобильник, поставил кассету «Дорз» в стереомагнитолу и врубил максимальную громкость, чтобы полностью отрешиться от внешнего мира. «Сегодня вечером, — подумал он, переходя на первую скорость, чтобы подняться по крутой дороге, ведущей в Сариетт, — поиграю на гитаре. Той, старой, гибсоновской. Со дня смерти Жанны я к ней так и не прикасался».
Глава 25
ВСЕ ворота столицы были одинаково тусклыми и серыми, но проезд через Орлеанские всегда доставлял Майе радость. Сегодня же бесконечное мелькание витрин от статуи маршала Леклерка до площади Алезия нагоняло на нее скуку.
Войдя в свою квартиру на бульваре Распай, Майя вспомнила, какая тревога охватила ее, когда она перед самым отъездом в последний раз проверила, что выключила газ. Она была совершенно растеряна. С тех пор прошло меньше месяца, и все было совсем иначе.
Из-за духоты в квартире было трудно дышать. Майя распахнула окна во всех комнатах, проклиная про себя парижский шум и смог.
Она зашла в туалет. Звук струйки мочи был кристально чистым и звонким. Кажется, в Сариетт он был иным, более приглушенным… Сидя на унитазе с задранной до пояса юбкой, Майя слегка раздвинула ноги и взглянула на влагалище. Неужели с сегодняшнего дня оно будет отражаться лишь в воде на дне унитаза? И никто его больше не увидит, кроме стерильного белого фарфора? Как печально, если отныне из него будут изливаться лишь унылые потоки мочи, тогда как еще совсем недавно там с такой восхитительной силой орудовал член Мориса!
Спустив воду, Майя с радостью подумала о сотнях поцелуев, которыми она вскоре покроет щеки и лбы своих дочерей. Она решила, что завтра приготовит для них роскошный праздничный ужин.
Открытый чемодан стоял на полу в бельевой. Майя рассматривала вещи Пьера, висевшие в шкафу. «Они принадлежат человеку, которого я больше не люблю, — подумала она. — Даже их запах кажется мне чужим. Знаешь ли ты, Пьер, что я тебя больше не люблю? Я люблю Мориса. Знаешь ли ты, что я скоро найду Архангела? Тебе на это наплевать, не так ли? Что, в сущности, ты знаешь об Архангеле? Ничего! Как легко порой развязываются узлы! Что у нас осталось общего, кроме наших дочерей? Ничего!»
Сдвинув все вешалки с вещами Пьера в дальний угол шкафа, чтобы освободить место для своей одежды, Майя подумала об Архангеле. Когда Морис назвал ей настоящее имя, она с трудом могла в это поверить — настолько известной личностью был Патрик Суриаль, арт-директор и совладелец рекламного агентства «Мечта». Это было одно из крупнейших французских независимых агентств. Раньше Майя несколько раз пыталась наладить с ним контакты. Но даже при самых заманчивых предложениях Суриаль не удостаивал ее и телефонного разговора. Полный провал! Вначале она злилась, но потом плюнула. И теперь спрашивала себя, не скрывалось ли за этими отказами что-то большее. Теперь она больше не боялась столкнуться лицом к лицу с этим человеком, потому что он не был опустившимся бродягой, которого она воображала. Это был не грязный оборванный клошар с беззубым ртом и потухшим взглядом. Это был не призрак — совсем наоборот! Архангел был таким же чистым продуктом общественной системы, как и она сама, и это еще более придавало Майе уверенности. Итак, они будут сражаться на равных! Она вспомнила этого молодого человека, похожего на Мика Джаггера, который часто так странно посматривал на нее… Вспомнила отца и его последние слова. Майя стиснула кулаки и сжала зубы. Ни в коем случае ничего не забывать и не прощать, сказала она себе, включая компьютер.
Поздно вечером, скользнув в кровать, Майя стала вспоминать тело Пьера. «Как я смогла так быстро смириться с тем, что он ко мне больше не прикасается? Почему я сама не пыталась заново раздуть огонь его угасшего желания? Ведь самое ужасное было то, что за эти три года мы даже не попытались вновь сблизиться друг с другом!»
Глава 26
В ЗАЛЕ заседаний агентства «Мечта», просторном помещении со стеклянными стенами, за столом собрались человек десять. Председательствовал мужчина, сидевший во главе стола. Ему было около шестидесяти. Остальным — не больше тридцати. Когда он бывал в плохом настроении, то казался себе чуть ли не динозавром. В такие дни ему хотелось забросить дела. Но, подумав о том, сколько у него будет свободного времени, он отказывался от этой идеи, потому что слишком боялся, что время проглотит его.
Говорила молодая женщина — менеджер по работе с клиентами, которой был поручен бюджет проекта «Путешествие на край света». Остальные молчали. Стажеры делали записи в блокнотах. Молодая женщина повернулась к большому жидкокристаллическому экрану, подключенному к ее ноутбуку.
Человек во главе стола с едва скрываемым неодобрением рассматривал пирсинг на лице женщины. Он насчитал семь колечек. Особенно его раздражало то, что было на кончике ее языка. Он спросил себя, чего ради молодым женщинам истязать свою плоть. Это склонность к провокациям или мазохизм?
Назвав основные цифры, касающиеся туристического бизнеса и тех, кто играет наиболее важную роль в этой сфере, молодая женщина уверенно продолжила наглядную демонстрацию:
— Рекламодатель сталкивается с проблемой старения основной клиентуры: не пройдет и пяти лет, как средний возраст клиентов «Путешествия на край света» будет составлять вместо двадцати пяти — тридцати лет пятьдесят — шестьдесят…
— Ну и что с того? — раздраженно бросил Суриаль.
Женщина сделала вид, что не расслышала.
— …отсюда он заключает, что система коммуникаций слишком разветвлена и не отвечает потребностям более молодого поколения.
— А тебе не кажется, что именно эта система его и привлекает?
— Последние исследования, проведенные компанией, говорят в пользу этого, но в настоящий момент это для нас не так важно. Мы должны сделать выбор между двумя коммерческими стратегиями: или мы внедряем программу коммуникаций, которая позволит снова привлечь молодую часть клиентуры — во всяком случае, моложе пятидесяти, — или мы делаем ставку на пожилых.
Суриаль поморщился. Считать пожилыми всех старше пятидесяти… сколько же определений уже не соответствуют действительности и нуждаются в пересмотре!
— …У нас есть искушение принять второй вариант, направить капиталовложения именно в этот сегмент клиентуры и развивать его. Но прежде нужно учесть следующие данные, представленные нам Себастьеном, о структуре расходов потребителей разных возрастных категорий за последние три года. Вот, смотрите: здесь заметен небольшой спад расходов на развлечения в категории потребителей пятидесяти — шестидесяти лет…
