— О, Китти! Я целуюсь с женатым мужчиной! Что он подумает обо мне?! Я должна что-то предпринять! Должна! Я сейчас говорю только о том, что мне ведь с ним предстоит работать!..
— Слушай, — со своей обычной веселостью прервала ее Китти. — Если для тебя это так серьезно, то давай порассуждаем. Ты ведь привлекательная девочка. Неужели он думает, что ты всю жизнь будешь слоняться неприкаянной? Да тот же Гари мог бы назначить тебе с десяток свиданий, если бы ты захотела! Почему ты должна оправдываться перед каким-то там докторишкой, если в море много другой рыбы. Красивой рыбы!
— Я не собираюсь оправдываться! — раздраженно возразила Эйва. — Просто я считаю, что в интересах совместной работы…
— Да брось ты! Пошли лучше к нам! Мы покажем тебе наши апартаменты! А потом приятно пообедаем на балконе.
Эйва прилежно восторгалась чудесами их квартиры, бледно-розовыми обоями, стульями в полосатых атласных чехлах. Она прошла вслед за Китти в спальню и восхитилась видом огромной круглой кровати, застеленной покрывалом с кисточками. По настоянию своей подруги она даже посидела на этом ложе. Китти суетилась вокруг нее, размахивая руками, и без остановки восторженно щебетала как ребенок в рождественскую ночь. Но перед глазами Эйвы все еще стоял Блейк и неодобрительно смотрел на нее и Гари!.. А завтра он уезжает… и уже неважно, нравится ли она ему хоть немного или не нравится. Главное, чтобы он не потерял к ней уважения.
За обедом болтовня Китти сыпалась на голову Эйвы как крупный град. Из изящного зала доносились звуки мягкой музыки. Эйва ковыряла вилкой в своей тарелке без всякого аппетита. Она не могла есть, в горле словно застрял комок. Боже, их взаимоотношения заканчиваются на такой фальшивой ноте! Это мучило ее больше всего остального. Они не понимали друг друга по многим вопросам, но сейчас… сейчас была задета ее честь!
Вдруг Эйва увидела, как глаза Китти изумленно раскрылись, и улыбка разлилась по всему ее милому личику.
— Потанцуем?
Это был Блейк!
Эйва поднялась. Он кивком головы поприветствовал ее друзей и увел Эйву в зал, где оркестр обеспечивал приятный музыкальный фон для посетителей ресторана.
— Я хотел тебе кое-что сказать… Извиниться… Э-э… Дело в том, что я уезжаю и не хотел оставлять дело так. — Они двигались в танце легко и свободно. — Я хотел сказать тебе, что шеф сегодня поздравил меня… то есть… э-э… нас. Сегодня на совещании он похвалил нас за сокращение числа несчастных случаев во время занятий серфингом.
— Да?
— Да. Он показал мне кривую на графике, которая действительно в последнее время резко пошла вниз. Начиная с июня самой серьезной травмой у подростков был перелом пальца. И всего несколько несчастных случаев у отдыхающих.
— Я рада это слышать, — сдержанно проговорила Эйва.
— Конечно, это все исключительно благодаря тебе, — спокойно продолжал Блейк. — Я рассказал шефу о том, что ты отдаешь все свое свободное время занятиям с ребятами… Рассказал и о своем… поначалу негативном к этому отношении.
— Об этом было совсем необязательно вспоминать!
— Я хотел, чтобы он знал правду, Эйва, потому что… сейчас я и сам признал твою правоту. Понимаешь? Хвалить должны были не меня, а того человека, кто больше этого заслужил. Собственно, — добавил он значительно, — я и хотел передать тебе это, когда увидел с Хейденом…
Эйва остановилась на полушаге.
— Я хочу объяснить это… Может быть, мы присядем вон там?
С необычной для него покорностью доктор прошел за маленький столик, на который она указала.
— Кстати, я сам хотел пригласить тебя пообедать со мной перед отъездом.
Эйва была напряжена как струна.
— То, что ты увидел… Ну, меня и Гари… На самом деле все было не так, как ты подумал, Блейк.
Он встретился с ней взглядом и тут же отвел его.
— Вряд ли то, что я подумал, хоть в малой степени важно для тебя…
— Важно! Гари удалось уговорить в Сан-Франциско большую группу влиятельных людей приехать к нам на морской карнавал, а поскольку он выступает моим партнером в тандеме…
— …Ты поцеловала его как брата?
— Вот именно! — морщась от его сарказма, настойчиво проговорила она. — Именно так и было, доктор!
Беспокойные глаза Стонтона вновь на мгновение остановились на ее глазах и тут же уплыли в сторону.
— Эйва, не знаю, почему мы с тобой все время ссоримся. Наверное, по моей вине. Я подозревал, что ты будешь здесь сегодня вечером и поэтому пришел… Чтобы попрощаться и извиниться! А вышло все совсем по-другому.
Эйва до боли сцепила руки под столом, но не ответила.
— Я, конечно, знал, что ты ему одно время нравилась…
— У меня с ним ничего не было.
— Я хорошо знаю этот тип людей, — продолжал спокойно Блейк, — и знаю, какое влияние они имеют на женщин. Но влияние Хейдена… оно особое. — Его голос упал. — Я имею право об этом судить.
Внезапно интуиция подбросила Эйве ошеломляющую догадку. Так, значит, Гари Хейден уделял знаки внимания и неугомонной, любящей развлечения Элен Стонтон?.. И ее муж до сих пор не забыл этого. Поэтому не прощает и привязанность своего сына к этому человеку. Оставалось только догадываться, какие эмоциональные штормы, бушевавшие в свое время в доме на скалах, были связаны с именем Гари Хейдена…
— Я знаю его как облупленного, поверь, — продолжал Блейк. — Он мне много крови попортил. Но, казалось, все было забыто. Однако сегодня, несмотря на всю тривиальность происшедшего, он снова нанес мне удар…
— Тебе надо было поделиться со мной своими сомнениями, — спокойно проговорила Эйва.
— Надо было! — несчастным голосом повторил Стонтон. — Вот я и поделился… — Он откинулся на спинку стула и продолжал ровным голосом. — Я тебе говорил однажды, что человек до конца узнает другого человека только тогда, когда жизнь того и другого становится одной жизнью. Вижу, ты даже не подозреваешь, как коварно я подкрадывался со своей ревностью… Я ревную тебя ко всякому, кто подходит к тебе, Эйва. Я и сам совсем недавно обнаружил в себе это. Тот парень… Своуп, кажется?.. Ну, тот, который разбил тебе сердце. — Он поднял руки и сжал их в кулаки. — Я чувствую, что мог бы переломить его пополам! — Он покачал головой, словно отделываясь от наваждения. — Не знаю, что со мной происходит. Может быть, мне нужно обратиться к психиатру?
Тронутая мольбой в его голосе, Эйва тихо спросила:
— А может быть, это любовь, Блейк?
О, милый, молила она про себя, посмотри правде в глаза и положи конец всей этой неразберихе!
Он судорожно сглотнул. Один раз, другой… И полез в карман за трубкой. Момент был безвозвратно упущен.
Эйва поднялась из-за стола. Ей было трудно дышать.
— Ладно, я пойду к ним, — сказала она, протягивая ему руку для рукопожатия. — Желаю вам успеха на конференции, доктор. Перемена обстановки пойдет вам на пользу.
