— Нет, кажется, не смотрела. Потом, повозившись немного с трупом, я спустилась вот здесь. Села на что-то где-то тут, сняла туфли и чулки и подоткнула подол. Затем обошла скалу с этой стороны и обшарила дно под скалой. Тут было около восемнадцати дюймов глубины. А теперь футов пять, наверно.
— А вы меня… — начал Уимзи, но внезапно накатившая волна не дала ему договорить.
Гарриет рассмеялась.
— Вы меня видите? — продолжил он, отфыркиваясь.
— Нет. Но я вас слышала. Это было очень смешно.
— Усмирите чувство юмора. Вы меня не видите.
— Нет. Тут выступ скалы. А где вы, кстати?
— Стою в симпатичной маленькой нише, как святой над входом в собор. Она размером не больше гроба. В высоту футов шесть, с хорошеньким козырьком, а места как раз хватает, чтобы втиснуться боком довольно плотно, если ты, конечно, не безвкусно огромный, как говорил Леопард[75]. Спускайтесь и сами попробуйте.
— Какое уютное местечко, — сказала Гарриет, когда слезла вниз и встала в нишу вместо Уимзи. — Совершенно закрыто со всех сторон, кроме моря. Даже в отлив тебя ниоткуда не видно, разве что кто-то сюда дойдет и встанет прямо напротив расселины. Но я этого не сделала. Какой кошмар! Этот человек наверняка был тут все время.
— Да, это правдоподобнее, чем идея с лодкой.
— Шик! — воскликнула Гарриет.
— Рад, что вы меня одобряете.
— Я не это имела в виду, и вообще это была моя мысль. Я про Шика, человека, купившего бритву. Разве парикмахер не сказал, что он был маленького роста? По крайней мере, ниже вас?
— Сказал. Очко в вашу пользу. Жаль, что Шика пока не нашли. Интересно… Ого! Я кое-что нашел!
— Что?
— Кольцо, похожее на те, к которым привязывают лодки. Вбито прямо в скалу. Оно под водой, я его плохо вижу, но оно футах в пяти от дна, на ощупь гладкое и новое, не ржавое. Интересно, это подкрепляет нашу лодочную теорию?
— Ну… — Гарриет оглядела пустынный берег и море. — Совершенно непонятно, зачем кому-то здесь постоянно швартоваться.
— Незачем. Тогда убийца, если он был…
— Мы же уже решили, что он был, разве нет?
— Да. Он мог вбить это кольцо для собственных надобностей. Либо он к нему привязывал лодку, либо…
— Либо не привязывал.
— Я собирался сказать «использовал как-то еще», но черт меня побери, если я знаю как.
— Это ужасно ценное наблюдение. Послушайте, я замерзла. Давайте немного поплаваем, а потом оденемся и все обсудим.
Точно неизвестно, что именно стимулировало ее мыслительную деятельность — плавание или последовавший за ним согревающий бег по песку, — но когда они вновь сели по обе стороны от корзинки с ланчем, Гарриет фонтанировала идеями.
— Смотрите! Допустим, вы убийца и видите постороннюю женщину, которая возится с трупом, а потом отправляется за помощью. Что вы бы сделали?
— Сделал бы ноги в противоположном направлении.
— Точно? Я подумала… А вам не захотелось бы проследить за ней? Или даже, возможно, от нее избавиться? Понимаете, Шику — будем пока так его называть — было проще простого прикончить меня на месте.
— Но зачем ему? Конечно нет! Он пытался представить все так, чтобы убийство выглядело как самоубийство. На самом-то деле вы для него — очень ценный свидетель. Вы видели труп и сможете доказать, что труп действительно был, если он куда-то денется. И вы сможете доказать, что там было орудие, а это подтверждает версию самоубийства. Вы свидетель, что там не было следов, — еще один довод в пользу самоубийства. Нет, дитя мое, убийца берег бы вас, как зеницу ока.
— Вы правы. Разумеется, при условии, что он хотел, чтобы труп нашли. Конечно, у него могла быть масса причин этого хотеть. Например, если ему завещано наследство, то факт смерти надо доказать.
— Не думаю, чтобы дружище Алексис оставил большое наследство. Даже уверен в обратном. Есть и другие причины хотеть, чтобы мир узнал о его смерти.
— То есть вы думаете, что убийца дождался, пока я уйду, а потом просто зашагал домой в Лесстон-Хоу? В другую сторону он пойти не мог, если только не держался нарочно позади меня. Или вы думаете, что он так и сделал? Он мог пойти за мной, чтобы узнать, что я собираюсь предпринять.
— Мог. Не исключено, что и пошел. Тем более что вы не могли его видеть, раз свернули с главной дороги и направились к ферме.
— Допустим, он не заметил, что я свернула, пошел дальше и оказался впереди меня на дороге в Уилверкомб. Можно ли, к примеру, установить, был ли он на переезде у полустанка? Нет, нет, слушайте! А если он прошел по главной дороге, а потом повернул назад, притворившись, будто идет из Уилверкомба?
— Тогда вы бы его встретили.
— А что, если встретила?
— Но… о господи, да! Мистер Как-его-там из Лондона! Ей-богу!
— Перкинс. Да. Не знаю, может ли человек по правде быть таким глупым, как этот Перкинс? К тому же он был похож на крысу, маленького роста, и волосы рыжеватые.
— Но вы сказали, он был близорук и носил очки. Фортун не говорил, что у Шика были очки.
— Возможно, это была маскировка. Стекла могли быть простыми. Я не ставила опытов в духе доктора Торндайка, чтоб посмотреть, как отражается в них пламя свечи — вверх ногами или наоборот. А еще я считаю ужасно странным, что, когда мы дошли до деревенской лавки, мистер Перкинс внезапно испарился. До того вполне охотно меня сопровождал, а стоило нам добраться до цивилизации — взял и пропал. Это подозрительно. Если это был Шик, то он, наверное, околачивался вокруг, чтобы услышать, что именно я скажу полиции, и скрылся до начала расследования. Господи боже! Только представить, что я полторы мили отшагала под ручку с убийцей!
— Пикантно, — сказал Уимзи. — Даже очень! Надо как следует заняться Перкинсом. Неужели это настоящее имя? Слишком уж подходящее. Вы знаете, куда он пошел?
— Нет.
— Нанял машину в деревне и поехал на вокзал в Уилверкомб. Предполагается, что уехал куда-то поездом, но в тот день там было полно всяких путешественников и походников, и дальше его пока что не выследили. Придется им попытаться еще раз. Все это начинает выглядеть слишком стройно. Давайте посмотрим. Сначала Алексис прибывает на полустанок в 10.15 и добирается до Утюга — пешком или как-то еще. Кстати, зачем?
— Вероятно, у него была назначена встреча с Перкинсом. Алексис был не из тех, кто отправится в долгую прогулку ради пьянящего удовольствия посидеть на скале.
— Истинно так, о королева. Живите вечно. Встреча с Перкинсом была назначена на два часа.
