Кому понадобилось строить амфитеатр-операционную так глубоко под землей? Неужели они что-то скрывали?
Внимание Дэна привлекли небольшой письменный стол и заполненный шкаф. Они находились в тени, словно прячась от чужих взглядов. Сердце Дэна забилось быстрее. Если пациентов оперировали здесь — если там оперировали Люси Вальдез, — наверняка должны остаться записи об этом. Может, ему повезет и те записи не затерялись в груде материалов, когда закрыли Бруклин.
Но когда он подошел к шкафу, его голова вдруг налилась тяжестью, все стало как в тумане. Он моргнул один раз… два… Пол под ногами уже не казался таким прочным.
Он стоял у стола, уверенный, готовый ко всему. Его час настал. На него смотрели зрители, и он не разочарует их. Это был его шанс доказать, что его методы, хоть и не поддерживаемые большинством, эффективны. Он был главврачом, надежным главой бруклинской семьи, строгим, но все-таки справедливым. Дэниел опустил глаза на свой чистый белый халат и инструменты в руках, продезинфицированные и сверкающие. Все было готово.
Все вытянули шеи, пытаясь получше разглядеть происходящее. На операционном столе перед ним лежал связанный ремнями маленький мальчик, любивший устраивать поджоги. Дэниел моргнул, и это уже был кто-то другой, кто-то нуждающийся в исправлении, — жестокая вдова, отравившая шестерых мужей, симпатичная рыжеволосая девушка…
Снова моргнув, он увидел самое никчемное из всех созданий. Он посмотрел на лицо мужчины, когда-то сердитое, а сейчас вялое из-за действия успокоительного. Этот человек был сломлен, но он недолго будет таковым. Его можно исправить, их всех можно исправить…
Дэн — главврач — начал. Неожиданно послышался шум… Сильный удар, похожий на гром… Шаги наверху… Его видение стало нечетким, все закружилось. Только не сейчас! Они не могли прийти за ним сейчас. Властям никогда не понять, что он пытался сделать.
Дэн… Дэн…
Теперь они называли его имя, они пришли за ним.
Разбросанные инструменты
© DepositРhotos.com / Jule_Berlin
— Эй! Дэн! Дэн, ты в порядке? Ты меня пугаешь, очнись!
Очнись, очнись, очнись.
Дэн совсем замерз и с ужасом понял, что лежит на полу. Видение постепенно развеивалось, и перед ним материализовалось лицо Эбби. Сначала на долю секунды он почувствовал облегчение, но потом ему сразу же стало стыдно. Что бы она подумала, если бы могла прочитать его мысли?
Глава № 22
— Это я, — сказала Эбби. Она стояла возле него на коленях. — Все нормально, теперь ты в порядке, ты в порядке.
— Как долго я был в отключке? — спросил он, дотрагиваясь до больного места на голове, которым он, должно быть, ударился. Он заметил, что лежит на полу возле шкафа, вокруг валяются разбросанные бумаги.
— Я не знаю, — ответила она. — Я только что зашла сюда, а ты лежал на земле.
Увидев ее озабоченное лицо, Дэн почувствовал себя лучше. Возможно, он ощутил облегчение, видя ее беспокойство, или от того, что это была она, а не какой-то призрак из прошлого, — Дэн не знал, и ему было все равно. Он вдруг потянулся вверх, привлек ее к себе и поцеловал.
Это удивило их обоих.
— Ах! — выдохнула Эбби. У нее был вкус мятных конфет и вишневой помады. — Думаю, теперь нам нужно перестать делать вид, что мы ненавидим друг друга, правда?
— Думаю, да, — ответил Дэн.
Она улыбнулась ему.
— И… мы можем сделать вид, что я никогда не называла тебя странным?
— Подожди-ка, как ты меня называла? — спросил он.
Эбби легонько ударила его в грудь. Конечно, было здорово снова видеть ее улыбающейся и смеющейся, но Дэн действительно не помнил, когда она называла его странным. Неужели это не отложилось у него в голове или же она имела в виду, что сказала так о нем своим друзьям-художникам? Или Эшу.
Дэн встряхнул головой. Он не пойдет по этому пути. Больше он так не поступит. Он поцеловал ее, и это было так же прекрасно, как он всегда мечтал.
— Нам нужно выбираться отсюда, — произнесла Эбби. — У меня мурашки по коже от этого места.
Она помогла Дэну подняться. Голова у него болела и немного кружилась.
— Эй, — неожиданно обратился он к ней, — а что ты здесь делаешь?
Эбби слегка смутилась.
— Ну… после ужина я зашла в твою комнату, чтобы извиниться за свое поведение. Тебя там не оказалось, и я начала опасаться, что ты пошел сюда один. Думаю, я просто хотела убедиться, что с тобой все в порядке.
Дэн потянулся и взял ее ладонь, девушка сжала его руку. Они поднялись вдоль рядов трибуны. На самом верху Дэн остановился, чтобы выключить свет. Он обернулся и еще раз взглянул на теперь уже темную комнату.
В дальнем углу светились две яркие точки.
Просто игра воображения. Всего лишь след от лампочек, оставшийся на сетчатке. А вовсе не наблюдающие за ним человеческие глаза. Дэн быстро закрыл за ними дверь.
— Почему ты остановился? — спросила Эбби.
Дэн подошел к ней и покачал головой.
— Не обращай внимания. Давай выбираться отсюда. Ты голодна? У меня в комнате есть вкуснейшее черствое печенье.
— Звучит заманчиво, — сказала Эбби, склонившись к нему. — Это свидание.
Глава № 23
Когда они добрались до последней двери, Дэн решил, что с этим подвалом покончено навсегда. Сейчас важна была только Эбби и то, какой теплой была ее ладонь в его руке. Они помирятся с Джорданом, и он проведет остаток этого лета со своими лучшими друзьями, наслаждаясь солнечными деньками на улице подальше от этого мрака.
Но эйфория Дэна длилась недолго.
На первом этаже что-то произошло. Везде была полиция, а вестибюль заполнили ученики. Одна девочка истерически рыдала. У Дэна разболелись глаза при выходе на свет из темного подвала.
Обменявшись тревожными взглядами, Дэн с Эбби постарались смешаться с толпой. Прямо перед ними прошел высокий полицейский, едва не задев их. Он мельком взглянул на них и двинулся дальше по холлу, расталкивая по пути учеников. Толпа медленно расступалась перед ним. Он подошел к плачущей девочке, мягко прикоснулся к ее плечу и что-то тихо сказал.
— Что за… — Дэн с Эбби пытались понять, что происходит, но толпа была слишком плотной, и продвинуться дальше, чем на несколько метров, было практически невозможно.
Другой полицейский быстро направился к входной двери. Дэн увидел сине-красные мигалки на полицейских машинах, припаркованных на улице. Их было, наверное, четыре или пять.
