Молодая женщина дала ему выговориться до конца, потом попыталась опровергнуть все выдвинутые им обвинения, одно за другим, и заключила:
— Вот мое мнение. Но я отлично понимаю ваше желание уйти. С людьми бывает — чем больше они видятся, тем больше друг другу нравятся, а у нас все наоборот. И с этим ничего не поделаешь. Вы хотите покинуть ЖЕЛУТУ? Я согласна. Но я не хочу, чтобы вы ушли в отставку прямо сейчас. И прошу об одном, только об одном: дайте мне время до осени, поверьте в меня на этот срок. Если к сентябрю вы все еще будете настроены на отставку, вы ее получите, причем с очень большим выходным пособием, обещаю. Уж это вы точно заслужили.
Она не заплакала, она не говорила ни как грозная властительница, ни как маленькая девочка, растерянная оттого, что разбила мамину любимую вазу, она говорила как нормальный мужик.
— По рукам! — согласился Адольф Никар.
Ох, как это грустно — дождь в майские выходные… Это грустно всегда, но особенно — если на весь дом раздается душераздирающее пение Амалии Родригес[35]. Гонсальво теперь проводит у Марсиаков по двенадцать часов в сутки, и из его заляпанного штукатуркой стереоплеера несется все время одно и то же: фаду за фаду, фаду за фаду. Песни безутешной печали. Штукатур почти не разговаривает, зато с утра до ночи заунывно насвистывает — все те же фадос, а Навес тенью бродит за ним. Странное дело, собака вдруг воспылала любовью к Гонсальво. Когда Ариана с Юго только-только махнулись жизнями, пес, казалось, потерял душевное равновесие: он стал рычать, видя, как хозяйка входит в дом, но что еще более удивительно — отныне он словно бы совсем не интересовался хозяином, даже вражды к нему не выказывал. И Юго теперь с ностальгией вспоминал времена, когда таксопудель точно знал, кто в доме мальчик для битья, кто козел отпущения…
Спрятаться от фадос во дворе было нельзя, да и негде, садик превратился в сплошную грязную лужу с островками кирпичей и бетона. Марсиаки укрылись у себя в спальне, настроение было паршивее некуда. Накануне они узнали, что агентство по найму прислуги не может предложить ни единой кандидатки, готовой трудиться за стол и кров. Ариана была дико этим огорчена: придется третий месяц подряд обращаться к матери за помощью. Юго тоже хандрил, но по другой причине: с тех пор как Лиз бывала у них каждый день и взяла за обыкновение видеть в нем сына, ее любезность, услужливость, всегдашняя бодрость и живость, даже ровное настроение — всё действовало ему на нервы.
Сидя этим воскресным днем на кровати, Юго и Ариана не разговаривали друг с другом. Вот уж чего не было, так не было. Они вообще перестали разговаривать с 1 апреля. Да нет, конечно же, они обменивались информацией о доме, ремонте, детях, но с 1 апреля каждый такой обмен информацией сопровождался сомнениями: а вдруг я наболтаю лишнего о работе, а вдруг он (она) что-нибудь выведает, а вдруг, а вдруг, а вдруг?..
Прижавшись друг к другу, приобняв детишек, навалившихся на родителей с двух сторон, они все вместе смотрели тележурнал «Видеосмешинки». Эктор с Луизой хохотали во все горло, глядя на младенцев, вываливающихся из коляски и падающих на вымощенный плиткой пол, или на толстых новобрачных, поскользнувшихся на линолеуме зала торжеств и рухнувших прямо в своих свадебных нарядах, или на японок-велосипедисток, говорящих благодаря дубляжу с кошмарным гасконским акцентом… Все это, плюс Амалия Родригес, плюс завывания дуэта Гонсальво и Навеса, плюс отсутствие няни, плюс дождь, который все стучал и стучал в стекла, — ей-богу, было от чего повеситься! Ариана стерла со щеки слезинку Посмотрела на Юго, который, зарывшись лицом в волосы Луизы, мурлыкал тему из «Титаника».
И вот тут-то к ним заявился Момо! Наложение ареста на имущество должников заняло больше времени, чем предполагалось, ему в связи с этим пришлось пропустить последнюю тренировку, но поскольку уж был неподалеку, то и рещид просто позвонить в дверь. Так, на всякий случай. Тренер принес им новые жутчайшие упражнения: Юго должен был доделать все, что осталось в фотоальбомах, дописать все подписи, пополнив их тысячью, не меньше, восклицательных знаков, а Ариане предстояло изготовить барбекю на старых запасах сухого спирта и древесном угле, забытом под дождем.
Однако, увидев, каково настроение Марсиаков, Момо сразу все понял. Мрачный Юго, Ариана с синими кругами под глазами… Оба попросили о разговоре наедине. Судебный исполнитель потирал руки: дело принимало отличный — именно тот, что надо! — оборот.
Мэтр Морис Кантюи
Судебный исполнитель
Член совета директоров
Союза молодых судебных исполнителей Франции
Код папки: «Эксперимент Марсиак»
Протокол о ходе эксперимента за май месяц 2002 г.
Внимание: документ пока хранить только для внутреннего пользования
Итоги практической деятельности
— Прогресс в развитии новых социальных отношений у Марсиаков совершенно очевиден, хотя заинтересованные стороны в этом и сомневаются. Имел случай побеседовать с каждым из участников эксперимента наедине. Проблемы, с которыми они столкнулись, кажется, одной природы. В самом деле:
1) Ариана Марсиак испробовала на себе открытую враждебность со стороны генерального директора предприятия; при выяснении отношений господин Никар сообщил, что намерен уволиться, и это было ею воспринято как собственный провал, цитирую: «Полная катастрофа, если Юго узнает, он меня на куски изрежет!»
На мой взгляд, Ариана зря переживает. Конечно, сейчас нежелательно, чтобы ее муж получил точную информацию о том, что происходит между ней и его заместителем, но по сути реакция моей клиентки — она не возражала против увольнения, попросила только его отсрочить — была реакцией истинно мужской, а это явное продвижение к намеченной цели.
2) Юго Марсиак, похоже, полностью выведен из равновесия коммерческими приемами, принятыми в торговле украшениями на дому. Он сказал в беседе (цитирую): «Я себе отвратителен. Мне кажется, что я превращаюсь в старую шлюху!»
Общие наблюдения:
Все идет своим чередом, все происходящее естественно и предсказуемо. Июнь обещает наметить поворот в эволюции ролей. На данный момент мои клиенты нуждаются в срочных и решительных мерах, иными словами — в хорошенькой встряске.
6
Июнь
В июне солнце греет, да не обжигает.
Народная мудрость
«Таарам, таарам, трам-па-па-паарам…» Мобильник Юго весело напел первые такты мелодии из «Колдуньи»[36]. Это была идея Луизы, которой надоело по десять раз на дню слушать вырывающийся прямо из груди отца реквием Форе. С помощью своего взрослого братца она позвонила по одному из этих бесчисленных номеров по евро за секунду, и не прошло и получаса — блямс! — дело было сделано. Юго охотно подчинился. Вот только выбранный Луизой мотивчик оказался неприемлем: вряд ли его отношения с мадам Брийон, школьной директрисой, наладились бы, если бы она услышала, как из кармана сорокадвухлетнего мужчины вылетает игривый призыв: «Скорее, я вся готова к любви!» Так что пришлось ему набрать номер «Безумных звонков» и всего-то за семьдесят евро обзавестись мелодией, звучащей на титрах невозможно любимой колдуньи.
