Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 50
– Ну, тогда жди! – Леночка картинным жестом поправила волосы. – Только не здесь. У нас визиты к больным разрешены строго с девятнадцати до двадцати. В скверике подожди, а то мне скандал устроят!
Крячко согласно кивнул и достал из кармана плитку шоколада. Леночка пожурила его за ненужные траты, но подарок взяла. Крячко галантно поцеловал ей руку и пошел к выходу. – Леночка, – обернулся он у дверей, – я твердо могу рассчитывать на сегодняшний вечер?
– Мы же с тобой вчера обо всем договорились! – удивилась та. – Вечером позвонишь, тогда все и решим.
Крячко изобразил тяжкий вздох безнадежно влюбленного и вышел под солнце. Синоптики обещали сегодня плюс тридцать пять по Цельсию и, к сожалению, не ошиблись.
Станислав не чувствовал особой жары, пока ехал в машине с открытыми окнами. Сейчас свежего ветерка не было, и Крячко поспешил уйти в тень, к фонтану.
Собственно, то, что было в скверике перед клиникой, фонтаном назвать было трудно – три рыбы, извивающиеся рядом с грудастой русалкой, лениво выплевывали тонкие струйки воды в неглубокую бетонированную лужу. В другое время Станислав постарался бы держаться подальше от этого сомнительного шедевра скульптурной мысли, но сегодня спастись от жары было больше негде.
От воды слегка веяло прохладой, и Крячко лениво развалился на скамейке. Тень от дуба давала какое-то облегчение, но солнце уже забралось высоко, и его лучи обжигали лицо и руки сквозь нечастую листву старого дерева.
Терентьев появился через двадцать минут. Видимо, Лена показала ему, куда ушел Крячко, потому что он направился от дверей сразу к фонтану. Виктор переоделся в синий тренировочный костюм, и это делало его похожим на курортника.
– Что случилось? – обеспокоенно спросил Терентьев, подходя к скамейке.
– А поворотись ты, сынку. Экий же и наряд у тебя! – подобно Тарасу Бульбе проговорил Крячко. Вопрос Терентьева он проигнорировал. – Для полноты картины тебе только шахматной доски в руках не хватает. Завидую я тебе! Сам бы сейчас в таком санатории полежал.
– Какой же тут санаторий? – удивился Виктор.
– Да ну тебя! – рассмеялся Крячко. – С тобой даже шутить неинтересно. Все-то ты буквально воспринимаешь. Ладно, перейдем к делу...
Станислав кратко рассказал Виктору то, что они с Гуровым узнали сегодня утром. Инструкции же полковника Крячко изложил излишне подробно. Он даже сам не заметил, что в своей манере разговора с Терентьевым придерживается тех же интонаций, что и Гуров в общении с ним самим.
– Понятно, – спокойно проговорил Терентьев, едва Станислав закончил инструктаж. – Если Гаврилов был здесь, то я это узнаю.
– Конечно, узнаешь! Разве кто сомневался? – немного иронично сказал Крячко и протянул Виктору сумку. – Держи. И пользуйся безвозмездно!
– Зачем? – Терентьев удивленно посмотрел на ворох всякой ерунды, что заполняла сумку. – У меня же все это есть!..
– Дурак ты, Витька, – Станислав рассмеялся. – Нужно же мне было придумать причину визита к тебе. Как ты думаешь, нормально бы выглядело, если бы через три часа после расставания я приехал к тебе просто поговорить?
– Тебе виднее, – Терентьев не обиделся на «дурака». – Только, по-моему, никого это тут не интересует.
– Это только по-твоему. А на самом деле все люди жутко любопытные. А нам с тобой привлекать чужого внимания сейчас никак нельзя. – Станислав поднялся со скамейки. – Ладно, больной, идите в палату. Я прописываю вам постельный режим. И запомните: никаких женщин! Спать можете только с открытой форточкой.
– Клоун! – улыбнулся Виктор. – Тебя бы в цирк!
– Да, – согласился Крячко. – Хоть дети меня тогда бы любили.
– Кстати, как Тяжлов?
– Вот уж совсем не кстати! – Станислав покачал головой. – В реанимации он. Еще не пришел в сознание.
Станислав пожал Терентьеву руку и пошел к выходу. По дороге он подумал о том, нашел Гуров Веселова или нет. Саша должен был сегодня побродить вокруг дома Сысоева и поспрашивать о нем местных жителей. Живет он там уже давно. Может, кто из соседей и слышал о каких-нибудь конфликтах вокруг него.
После этого капитан должен был нанести визит в авторемонтную мастерскую. Там его ждали разговоры с рабочими на ту же самую тему. Конечно, теперь искать врагов Сысоева необходимости не было, но Саша об этом не знал.
Сделав в уме несложные математические расчеты, Крячко пришел к выводу, что Гуров никак не мог успеть связаться с капитаном. А раз так, то не было смысла торопиться и со звонком к Гурову.
Крячко в отличие от Гурова не считал необходимость наблюдения за Гавриловым спешной задачей. Станислав решил, что для выявления связей между Гавриловым и Запашным вполне достаточно Терентьева. По крайней мере сейчас! Если встреча доктора и бизнесмена состоится, то Виктор непременно сообщит об этом на конспиративную квартиру Багаеву.
Станиславу показалось, что Гуров перестраховывается. Он не видел необходимости гоняться в такую жару по всей Москве за Гавриловым. Крячко решил, что полковник надумал им с Веселовым такое задание только для того, чтобы они не сидели без дела.
Станислав усмехнулся и показал воображаемому Гурову кукиш. «Не знаю, как вам, полковник, – подумал он, – а мне перед такой работой требуется сначала как следует набить желудок!» Удовлетворившись разумным решением, Крячко поехал обедать.
Не успел Станислав уйти из скверика, как Терентьев засомневался, что сможет что-то узнать о связи Запашного с Гавриловым.
Эту задачу выполнить было просто, если не скрывать своей принадлежности к милиции. Тогда совсем не нужно объяснять людям, зачем ему нужна такая информация. Сейчас, когда главным было сохранение его инкогнито, Терентьев не мог придумать, как выполнить поручение полковника.
Любой его вопрос о Гаврилове непременно вызовет целое море удивления. Еще бы! Ну что общего может быть у алкоголика, находящегося на лечении, с преуспевающим дельцом? К тому же крайне странным будет выглядеть и то, что Виктор начнет искать Гаврилова в клинике. О таких необычных расспросах сразу начнут говорить все кому не лень. Запашному нужно будет стать совсем глухим, чтобы не узнать о них.
Терентьев понимал, что этого допустить нельзя. В противном случае задание Виктора можно считать безнадежно проваленным. Терентьев представил, как это расстроит Гурова, и решил быть крайне осторожным.
Раздумывая, с кого можно было бы начать расспросы, Виктор поднялся на второй этаж, где располагались палаты и комнаты отдыха.
Уже с первых минут своего пребывания здесь Терентьев разделил больных на три категории. Они определялись вовсе не финансовым состоянием пациентов или их возрастом. Главной была та степень излечения, на которой находились больные.
В первую категорию Виктор поместил всех новичков. Отличить от остальных их можно было по бегающему взгляду и угнетенному состоянию.
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 50
