пробегает кошка, и Шутер с лаем бросается в погоню, мигом затягивая поводок, и мы с Аскеровым оказываемся крепко прикручены друг к другу.
Утыкаюсь носом в его грудь, ощущаю лбом рваное дыхание мужчины и замираю, боясь шелохнуться. Щенок, натянув поводок, глядит вниз, тявкает и машет хвостом, а мы стоим, связанные. Слушаю стук сердца Аскерова и благодарю небеса за этот удивительный момент.
– Прости за это, – шепчет мне на ухо Руслан.
Почти целует… По телу пробегают мурашки.
– Да это всё Шутер, – поднимаю голову, и наши взгляды встречаются. – Это не твоя вина.
– Моя, – Аскеров выглядит слишком довольным для того, кто извиняется. – Я пропустил нокдаун от соперника. Но больше этого не случится. Я буду внимательно следить за каждым движением противника!
– Я не понимаю, – почему-то начинаю нервничать. – Ты говоришь о предстоящем бое?
– Можно и так сказать, – хитро улыбается он и снова наклоняется к моему уху: – Ты выглядела настолько умопомрачительно, что я едва не приступил к первому раунду. Пришлось накрутить не один десяток кругов по стадиону, чтобы сбросить излишний… пыл.
Резко вдыхаю, теперь уже не сомневаясь, что Аскеров говорит обо мне. Он приревновал к Марату! И едва не набросился с кулаками. Неудивительно, что я не нашла Руслана, теперь ясно, почему он не открыл мне. Его дома не было!
Робко улыбаюсь, а мужчина продолжает:
– Лишь когда посветлело, я вдруг понял, что совсем не старался. Марат пригласил тебя на свидание, накрыл стол, принёс цветы, зажёг свечи, а я ничего не сделал…
– Нет, – жарко перебиваю его. – Ты…
Он вдруг быстро целует меня и, отстранившись, прищуривается:
– Хотел бы прислонить палец к твоим губам, но руки запутались. Тс-с-с!
Прижимает меня к себе крепче, чем нас стягивает поводок, и я прикусываю нижнюю губу, чтобы не рассмеяться. Если бы можно было сильнее влюбиться, я бы только что это сделала.
– Это мои цветы для тебя, – продолжает искушать меня Аскеров, и от его вибрирующего голоса всё внутри переворачивается. – А вечером я приготовлю вкусный ужин в надежде, что на этот раз ты нарядишься для меня.
– Да это и было…
– Тс-с-с!
Он снова меня обрывает. Как же мне нравится, как он это делает!
Эх, я бы молчала и молчала, целуясь с Русланом, но внизу снова показалась дерзкая кошка, и Шутер дёрнулся сильнее. Конец поводка со щелчком отрывается от ручки и змеёй скользит по нашим телам, а потом исчезает за сбежавшим щенком.
Мы свободны, а внизу раздаётся дикий кошачий вопль, испуганный скулёж Шутера, и приходится бежать спасать щенка.
Глава 34. Отстоянная честь, лесть и сладкая месть
Глава 34. Отстоянная честь, лесть и сладкая месть
Помахивая сумочкой, иду и улыбаюсь всем вокруг. Мне хочется обнять весь мир! После того, как мы с Русланом отвели Шутера в клинику, где Галя смазала нашей хвостатой непоседе исцарапанный нос, Аскеров даже отважился погладить спасённую им собаку.
– Надо дать ей кличку, – задумывается Руслан.
– Хочешь забрать собаку себе?! – изумляюсь я.
Мужчина не отвечает, а я не давлю, понимая, каким ответственным будет этот шаг. Переломным момент! Мне вдруг становится очень любопытно, откуда у Аскерова боязнь собак, но тоже молчу, прикусив кончик языка. Сам расскажет, когда мы станем ближе.
Одна мысль о предстоящем вечере, и у меня будто вырастают крылья за спиной, а каблучки кажутся не такими уж и высокими.
– Зефира? – окликают меня.
Оборачиваюсь и машу Егору, который выходит из машины. Включив пикнувшую сигнализацию, мужчина идёт ко мне, окидывая таким восхищённым взглядом, что хочется поправить одежду, но я держусь, не желая выглядеть смущённой.
– Великолепно выглядишь! Кажется, я впервые вижу тебя в платье.
Не впервые, но о своём первом рабочем дне, наполненном курьёзными ситуациями, я умалчиваю. Тогда я надела нечто, похожее на занавеску, и постоянно путалась в складках одежды, которая должна была скрадывать мои формы, но на самом деле делала лишь хуже.
Это платье совершенно другое! Когда мы с подругами искали что-то подходящее ля вечеринки, оно бросилось мне в глаза. На манекене смотрелось умопомрачительно, и Настя уговорила примерить.
Оказалось, что на моей фигуре отлично смотрятся строгие платья-футляры, а я и не догадывалась! Думала, что буду похожа в таком на брёвнышко, но модель платья неожиданно подчеркнула талию, визуально чуточку уменьшило грудь и даже удлинило ноги. Волшебство какое-то!
– Спасибо за комплимент, – благодарю Егора.
Он провожает меня до двери и придерживает, пропуская меня вперёд. Завидев меня, люди замирают в изумлении, провожают взглядами, а я ощущаю себя героиней фильма, в котором из дурнушки внезапно превратилась в красавицу.
Но на самом деле я осталась той же.
Это всё любовь!
– Доброе утро, – слышу звонкий голосок Таиры. – Я вернулась из отпуска… Эй, народ!
Девушка так привыкла владеть всеобщим вниманием, что сейчас ошеломлённо оглядывается, ищет, кто посмел украсть у неё славу. Когда наши взгляды встречаются, я приветливо машу.
– С возвращением! Как отдохнула?
Таира растерянно моргает, в следующее мгновение гадливо кривится, но тут же скрывает истинные чувства широкой улыбкой:
– Зефира, я тебя даже не узнала. Что с тобой случилось? Подтяжка? Липосакция? Или помогли таблетки, которые я рекомендовала?
Удивительно, но в этот раз её жестокие слова меня не жалят. Мотаю головой и отвечаю:
– Просто я влюбилась. Ты же знала! Роману говорила, что я даже замуж собираюсь.
Она замирает, не зная, как реагировать. Вокруг нас собираются работники центра, с любопытством прислушиваясь к каждому слову. Таира явно нервничает и бормочет:
– Я говорила? Уже не помню… Наверное, просто услышала от кого-то.
– От кого? – тут же спрашиваю я. – Интересно, кто же придумал, что я замуж за Марата выхожу?
– Может это… – Девушка в центре внимания, но сейчас совсем не радуется этому. Взгляд её мечется по лицам, губы подрагивают. – Не могу вспомнить. Какая разница, кто?!
Я повышаю голос:
– Интересно, кто же такой фантазёр. Не тот ли, что придумал мне странное прозвище? Кого не спрашивала, отвечали, что слышали о Годзилле только от тебя.
Таира густо краснеет, а я с улыбкой продолжаю:
– Если вдруг вспомнишь, кто это, то передай, пожалуйста, что я с Маратом даже не знакома! К тому же у меня парень есть. Правда, о
