комнату, прогуляйтесь, придумайте для него рассказ, который захватит его внимание. Если вам кажется, что правда потревожит вашего близкого, – солгите ему. Ложь во благо в данном случае станет проявлением доброты. Вам может показаться, что все ваши действия – лишь капля в море при масштабах болезни. Да, описанный выше прием поможет решить лишь одну небольшую проблему, но это однозначно того стоит.
«Мы хорошо знаем, что все наши деяния – лишь капля в море. Но без этой капли море было бы мельче».
Мать Тереза
Глава 8. Гнев
Я много раз слышала от участников группы поддержки истории о том, как они злились на своих близких, когда те на чем-то упорно зацикливались и не желали возвращаться в реальность. После того, как человек срывается на больном, он чувствует себя просто ужасно. Он продолжает стыдиться своего поступка еще несколько дней, хотя близкий уже давно забыл о том, что произошло. Один из моих соведущих часто напоминал участникам группы поддержки, что их гнев на самом деле направлен не на человека, а на болезнь, хотя обрушивается он именно на близкого. Это правда, но у гнева могут быть разные причины, всё очень индивидуально.
Иногда человек, у которого всегда были хорошие и теплые отношения с близким, просто-напросто устает настолько, что теряет контроль над своими эмоциями. А потом он упрекает себя за злость и жестокость. В данном случае гнев никак не связан с истинными чувствами человека. Уход за близким с деменцией – очень тяжелая работа. Когда человек тридцать раз повторяет один и тот же вопрос, это рано или поздно действительно выводит из себя. Бесконечные паранойяльные фантазии о людях, заглядывающих в окна или крадущих вещи по ночам, могут выбесить любого. В таких ситуациях вы можете выйти на прогулку или найти место, где можно покричать и позлиться в одиночестве, вдали от посторонних глаз. Дайте волю своим чувствам, чтобы не вымещать злобу на близком человеке.
Не важно, о ком идет речь: о родственнике, супруге или партнере. Если ваши отношения до начала болезни были нормальными, гнев, который возникает у вас в трудные периоды жизни, не говорит о том, что вы не любите своего близкого. Это обычная человеческая реакция.
Другое дело, если застарелые обиды всплывают на поверхность и становятся причиной гнева. Так, например, отец одного мужчины бил и унижал его в детстве. Сейчас отец разучился завязывать шнурки, но по-прежнему помнит, как оскорблять сына. И я снова замечу, что БА отнимает у человека не всё. Некоторые вещи запрятаны настолько глубоко в нашей памяти, что если человек, например, был жестоким и до болезни, то, скорее всего, это качество останется с ним навсегда. Вряд ли простая прогулка вокруг квартала поможет тому мужчине взять себя в руки. Ему придется досконально изучить свой гнев и его причины, чтобы до конца понять его природу и решить, продолжать ему жить с этим чувством или нет.
Между всплесками гнева и постоянной внутренней злостью есть разница. Со вторым столкнулась и я сама.
Как я уже говорила, я боялась матери всю свою жизнь. В сравнительно юном возрасте мной овладела злость – это чувство оказалось приятнее страха. За гневом всегда таятся какие-то другие чувства, будь то страх или горе, – такова его особенность. Прилив адреналина, который мы получаем в состоянии гнева, ощущается приятнее, чем уязвимость, сопутствующая страху и горю. И гнев не просто приятен, он может доставлять нам удовольствие.
В 1980-х годах, когда мой отец еще был президентом США, а я весьма резко высказывалась о его политике на всевозможных митингах, произошел один случай. В аэропорту ко мне подошла стройная седовласая женщина и сказала: «Вы очень злой человек». Сразу после этого она удалилась.
Внутри меня всё замерло. Я понимала, что она права, но не знала, что с этим делать. Мне кажется, я тогда подумала, что моя злость сидит во мне слишком глубоко – и я никогда не смогу от нее избавиться. Однако через много лет работы над собой и прохождения курса психотерапии я поняла, что подобные чувства нельзя воспринимать как данность. Человек может справиться с любой проблемой, но для этого он должен внимательно изучить ее и всё, что с ней связано. Я же осознала, что своей злостью часто замещала другие чувства, которых не хотела испытывать. Деменция у близкого ставит человека в сложное положение, ведь определить причину своих чувств очень трудно. Легче сказать: «Я злюсь на эту несправедливую болезнь». Или: «Я просто выхожу из себя, когда мой родитель становится таким упертым и вспыльчивым». В некоторых случаях это действительно правильные мысли. Но бывают и другие ситуации, когда в игру вступают обиды, накопленные с детства. Я верю в то, что мы все знаем о природе своих переживаний гораздо больше, чем готовы признать. И если в нас сидит застарелая злость, мы об этом догадываемся.
Деменция дает нам возможность решить проблемы, которые мы игнорировали годами. Если вы посчитаете, что лучше будет оставить всё как есть, то упустите ценные уроки, которые может преподать вам эта болезнь.
Я слышала очень много историй о том, как жестоки могут быть со своими детьми родители, впоследствии заболевшие деменцией. Я ни в коем случае не обесцениваю ту боль, которую испытывали эти люди в детстве или испытывают прямо сейчас; я не предлагаю им забыть обо всем, что с ними происходило, и не считаю, что у таких людей нет причин для гнева. Я пытаюсь сказать, что находиться в постоянном гневе невыносимо для любого человека.
Однажды зимним утром, когда я еще жила в Нью-Йорке, я пошла через Центральный парк на каток Уоллмен-Ринк. Некоторые приходили туда заранее, еще до открытия, и я была в числе таких людей. Когда я вышла из дома, начало светать. Было довольно сыро, синоптики обещали дождь. Нас предупредили, что Уоллмен-Ринк откроют ненадолго: как только лед намокнет, посетителям придется уйти. На катке не было никого, кроме меня. Я вышла на лед, вокруг всё было серым и влажным, до меня доносился шум огромного города, и я вспомнила о неприятном сне, который видела ночью. Я была маленькой и о чем-то разговаривала с матерью. Я моментально забыла все детали сна, но четко помнила, что ощущала сильнейший страх и гнев, а потом проснулась с колотящимся сердцем.
Скользя по льду, я начала вспоминать сюжет этого сна, и вдруг кое-что прояснилось. Я внезапно осознала, насколько благодарна своему гневу, ведь
