—Сразу после казино преследуемый убил парочку бандитов и цинично выбросил тела в мусорный бак. И вот после владельца доспеха гнали намеренно на заброшенную стройку. Там было около трёх-четырёх микроавтобусов, которые, как стая волков, загоняли зайца, ведя его по нужному маршруту. Есть ли в этом честь, Казуки? Гнать одного человека такой толпой? А если этот человек уже убил парочку из их стаи?— спросил Шин Амамия, заглатывая очередной кусочек нежнейшего тунца.
Казуки взял сигарету, сжал фильтр и сказал:
—Защищай слабых, учитывай силы всех, верь пути чести,— он проговорил всё быстро и четко.— Дай помощь нуждающемуся. Помни, что можешь умереть в любой момент, и умри с честью.
—Ох, давно я не слышал этих слов.— Шин пристально посмотрел в глаза Казуки.— Но ты не ответил.
—С какой стороны посмотреть. Если со стороны «жертвы», то он пытался умереть с честью, попутно забрав с собой шваль. А если со стороны атакующих, то они лишь выполняли приказ. В них не было чести.
—А если, скажем, обладатель доспеха — это преступник, который виновен в некоторых делах, что запятнали честь клана?— Шин зажал палочки в кулаке и оттопырил указательный палец в сторону Казуки.
—Ты идёшь по скользкой дорожке, которая явно уходит от темы разговора.
—Ни в коем случае. Прежде всего, я должен понять, изменились ли твои идеалы за пять лет.— В полутьме бара лицо Шина казалось ничего не выражающим, каменным.— Тем более ты начал с обвинения моего клана.
—Что ты знаешь об этом владельце доспеха? Почему его убили?— спросил Казуки.
—В это дело я не погружался, да и Нагасаки я не координирую.
Шин плавно выпрямился и взял с конвейерной ленты порцию якитори из креветок. Шпажки с шашлычком из морских гадов были облиты соусом терияки, а на тарелке рядом застыла капелька васаби.
—Нужно, чтобы ты погрузился и сказал всё как есть, без утайки. Это важно,— ответил Казуки, взяв пепельницу и затушив окурок.
—Важно для кого? Для тебя? Для клана? Для чести?— Шин взял с конвейера небольшой чайничек с чаем.
—Всё и сразу,— кивнул Казуки и достал новую сигарету.
—Ты просишь вернуть долг чести, мой личный долг перед тобой. Но будет ли он личным или же, наоборот, клановым? Что, по-твоему, такое честь? И чью же честь ты отстаиваешь — свою или клана? Киотская резня исказила твои представления о чести, гипертрофировала,— сказал Шин, срывая зубами креветку со шпажки.
Казуки превратился в монолит. Казалось, что он забыл про еду, про сигарету, которая осыпалась пеплом на чистый костюм, про всё вокруг.
—Раз ты упомянул Киото, так я тебе напомню про то, что случилось в Осоке. Не стоило этого делать.— Взгляд Казуки стал острым, как лезвие катаны, разрезающее плоть.— Я так же, как и ты, отражение клана, отражение чести клана. Как и моя честь показывает общее впечатление от клана. Отстаивая собственную честь, я отстаиваю честь клана. И вот мне кажется, что Сацукуро хорошенько так запятнали свою.
Шин встрепенулся, нахохлился. Ёжик шевелюры, казалось, взметнулся, став более угрожающим.
—Я не пойду против своего клана,— со сталью в голосе ответил Шин.
Казуки затянулся. Блаженная волна расслабления дала сил на следующий рывок.
—Во время службы мы ловили террористов, которые считали власть императора и его клановых советников неправомерной. В торговом центре в Осаке взяли заложников. После штурма нам,— Казуки показал на собеседника, потом на себя,— доверили вызволять заложников. Ты спас маленькую девочку, накрыв собой. Но потом светошумовая, проникающее огнестрельное ранение в твоё плечо и ногу. Но девочку ты заслонил. Я оттащил вас…
—Пока я был в несознанке, ты вытащил нас двоих, прикрывая, даже подстрелил одного из террористов.— Шин отвёл глаза.
—Так какая честь была у тебя тогда? Личная, когда спасал девочку от смерти? Или клановая, чтобы сохранить имидж Сацукуро и приподнять авторитет?— спросил Казуки, затушив в пепельнице половину сигареты.
Шин поёрзал, немного сжался в плечах и откинулся на спинку кресла. Его лицо оказалось в полутьме бара.
Казуки же, напротив, придвинулся, оказавшись в конусе света от низкой лампы, и схватился за давно оставленные палочки. Только сейчас он увидел, что взял на конвейерной ленте. Две тарелки кальмаров — под соусом терияки и якитори — и лосось. Кальмаров бывший контрразведчик пододвинул к своему бывшему коллеге.
На ленте появились маленькие осьминоги и морская капуста в панировке — темпуре, Казуки схватил новые блюда. Следующей с ленты выловил пустую чашку и налил немного остывший чай из чайничка Шина.
Терпкий чёрный чай слабо ощущался после никотина. Но с каждым новым глотком язык очищался от табачной дряни, давая всё больше и больше оттенков вкуса.
Лосось расслаивался на мелкие волокна от резких движений палочек Казуки. Накинув рыбу на маленькую пластинку сушёной морской капусты, руководитель отдела перспективных разработок проглотил закуску.
—И то и другое,— тихо ответил Шин.
—Так помоги мне найти истину.— Казуки показал зажатым между палочками маленьким осьминогом на собеседника.— Мне нужно знать, кто во всём виновен, кто стоит за этим происшествием. Твой долг чести будет исполнен передо мной. При помощи твоих данных я смогу отдать хоть этот долг чести.
Из тени Шин наблюдал, прежде чем хоть что-то ответить.
—Ладно.— Шин Амамия взял чашку и сделал парочку глотков чая.— Только, как и договаривались…
Достав бумажник, Казуки вытащил двадцать тысяч йен и положил их на стол. Сделав напоследок глоток чая, встал, слегка поклонился. Казуки заметил, как Шин вдумчиво смотрит на него, словно ещё что-то хотел сказать, но умолчал. Выпрямив спину, бывший контрразведчик вышел из бара.
Водитель опёрся на капот служебной машины, ожидая. Увидев Казуки, он встал, поклонился и подошёл к задней пассажирской двери.
—Требуется силовая помощь?— тихо спросил водитель, открывая дверь.
—Нет,— сказал Казуки, доставая подрагивающими руками сигарету.
Щёлк-щёлк. Щёлк! Зажигалка дала огонь, поджигая сигарету. Казуки вожделенно вдохнул едкий дым и только после этого сел в машину и пристегнулся.
—Куда едем, Казуки-доно?— спросил водитель, полуобернувшись.
—В серверную,— ответил бывший контрразведчик и замолк.
Водитель прищурился, словно ожидая ещё слов, но Казуки смотрел в боковое окно невидящим взглядом. Машина тронулась. Водитель вырулил на дорогу, и за окнами принялись сменяться один за другим столбы фонарей, вводя в медитативный транс.
«Шин уже сейчас знал намного больше, чем сказал. Решил ударить в самое больное место, которое может знать только достаточно давно знакомый человек. Это подло, не по чести. Чести…» — подумал Казуки, медленно затягиваясь.
«К тому же он извернулся, выведя разговор на честь. И то, что Шин выдал про Алекса… Это уже какая версия? Третья? И каждый по-своему описывает происходящее, выставляя Алекса злодеем, который готов убивать по щелчку. Они все очерняют имя. Только бы в серверной были зацепки. Если верить той девушке из Нагасаки — Джейн, кажется, то за убийством Алекса стоит мой клан. Микишира умеют подчищать хвосты, но это только для внешнего наблюдателя. Даже если на секунду усомниться в клане, то такой вариант возможен. Или нет. Не хочу верить в это»,— Казуки выдохнул облачко дыма в сторону окна, чтобы не попало к водителю.
