приветствуя девушку.
Не говоря ни слова, девушка впустила красавца майора. Он передал ей поводки и наклонился, чтобы снять ботинки. Девушка возилась с собаками с несколько преувеличенным энтузиазмом, стараясь скрыть охватившее ее волнение. Поведение Андрея свидетельствовало о том, что он собирается задержаться дольше, чем требовал визит вежливости. Он выпрямился, скинул парку, повесил ее на крючок и отстегнул поводки.
— Я хочу поговорить с тобой, — коротко объяснил он и, дав команду «место», закрыл за собаками дверь на кухню.
— Пойдем лучше в гостиную, — сдержанно пригласила Таня гостя и повела его наверх. Она уютно устроилась в углу дивана, подобрав под себя ноги, и жестом радушной хозяйки указала мужчине на кресло:
— Садись, пожалуйста.
Однако тот предпочел стоять. Низкий потолок комнаты подчеркивал высоту его роста.
— Когда я выгуливал собак, то видел, как от твоего коттеджа отъехала машина.
Девушка вздернула подбородок:
— Да, так и было.
— Кто приезжал?
Она одарила его ледяным взглядом:
— Зачем тебе знать? Или ты единственный, кому дозволено принимать гостей?
Глаза Андрея сердито сверкнули:
— Я не приглашал её.
— И я не звала его.
— Так я и подумал. У меня возникла мысль, что мерседес как раз в духе твоего бывшего жениха. — Он вдруг подозрительно сощурил глаза. — Или отставка не принята?
— То же самое я могу спросить о дражайшей Анастасии! — Татьяна сразу поняла свою оплошность и поспешила сменить тему. — Как Оля?
— Она успокаивается. Боюсь, что любая мелочь может вывести ее из равновесия. Я позвал на помощь Валентину Семёновну, чтобы заставить дочку уснуть. — Во взгляде Андрея появился упрек. — Она не понимает, почему ты ушла.
Девушка побледнела, почувствовав острое раскаяние.
— Мне казалось, она не будет скучать, ведь рядом ее мать.
Николаев испытующе взглянул на нее из-под темных бровей:
— Ты уверена? Или ты ушла от нас, обидевшись по вполне понятной причине — моя бывшая жена повела себя довольно грубо по отношению к тебе?
— Прошу тебя, сядь, — раздраженно попросила Таня. — Мне трудно разговаривать, ты буквально подавляешь меня, глядя с высоты своего роста.
Андрей примостился на край дивана, полуобернувшись к девушке.
— Разве Настя не помогала тебе укладывать дочь спать? — не удержалась от вопроса Татьяна.
— Нет. Она разозлилась. Дочка постоянно спрашивала о тебе. Бедная девочка в таком состоянии, что я поспешил сюда, но, увидев машину, понял, что мне не повезло.
— Я бы обязательно пришла, если бы знала, что нужна ей.
Андрей пожал плечами.
— Мне не хотелось выглядеть навязчивым. Поэтому я вернулся и сказал дочке, что у тебя гости, и ты навестишь ее утром. — Их глаза встретились. — Я страшно боялся не застать тебя дома или застать не одну.
Последовало неловкое молчание, мучительное для обоих. Первой не выдержала Исаева.
— Да, я собиралась уехать сегодня с ним… в столицу, в свою квартиру, — поспешно пояснила она. — Но не могла не попрощаться с Олей. Обещаю, приду утром.
— А после, если я правильно понял, ты возвращаешься… к Димочке? — Ее голос не выражал никаких эмоций.
— Да.
Мужчина помрачнел.
— Понимаю.
— Я намереваюсь только работать с ним и ничего более.
— Насколько я помню, ты собиралась перейти на работу в мою фирму.
— Сегодня я поняла, что такой шаг не вполне разумен.
Черные брови майора сошлись на переносице.
— Но почему, Таня? Какого?!.
Татьяна решила сжечь все мосты.
— По известным нам обоим причинам мы столкнулись в одном месте, что явилось неожиданностью для обоих. Затем заболела Ольга, мы сблизились еще сильнее. Но для меня совершенно очевидно, что ты по-прежнему влюблен, или, по крайней мере, неравнодушен к ней… Я уже ничего не могу изменить… Не думай, что я виню тебя! В жизни твоя жена еще красивее, чем на экране. И я отступаю, пока у меня еще есть силы. Однако я не бросаю Оленьку. Обещаю, что, когда вернутся родители, я буду регулярно навещать ее. Я так её полюбила! Я постараюсь объяснить девочке…
— Отлично! Может, тогда дочь и мне кое-что объяснит. — Андрей порывисто схватил девушку за руки и крепко сжал, их. — Потому что, клянусь Богом тебе, я ничего не понимаю! А что касается моего влечения к Насте, ты серьезно заблуждаешься.
— Да ладно⁈ Чушь!!! Несусветная чушь! Я наблюдала за вами, — запальчиво наступала Татьяна, — и не заметила, чтобы ты сильно сопротивлялся, когда она целовала тебя! Отпусти же меня, мне больно!
Он разжал руки.
— Ну, хорошо, — сказал мужчина, раздумывая. — И что конкретно ты видела?
— Ну… как ты реагировал на ее порыв. — она опустила глаза. — Когда-то ты сказал мне, что твоя драгоценная Настя — единственная женщина, которую ты любил. И я думаю, твое чувство не прошло!
Николаев долго молчал, смотря на девушку такими глазами, что, в конце концов, ей стало не по себе. Она беспокойно заерзала, потом затихла, загипнотизированная его взглядом.
Наконец он заговорил. Голос был тихим, но в нем ощущалось скрытое напряжение.
— Скажи, как мне поступить? Я непременно должен доказать тебе, что ты ошибаешься!
Он стремительно подошел к Татьяне. Его сильные руки обвили ее, как два стальных обруча. Инстинктивно девушка пыталась вырваться, но Андрей крепче прижал ее к груди, так что она чуть не задохнулась. Он закрыл ее рот поцелуем, решительно отклоняя любые протесты. С одной стороны, откровенный мужской натиск парализовал ее волю, а с другой — взволновал чувственность.
Андрей поднял Таню на руки и, не обращая внимания на сопротивление, с удивительной легкостью понес к двери. Что для него пятьдесят пять килограмм веса, если он мог прошагать тридцать км с тонной экипировки на спине!
Подойдя к двери спальни, он открыл ее ногой и положил девушку на кровать. Его дыхание участилось. Татьяна понимала его состояние и в панике попыталась увернуться, но он вновь поймал ее и прижал руки над головой.
— Ты не ошиблась насчет влечения, — сказал он тихо, — но не разобралась, к кому оно относится. Я хотел, чтобы
